Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
изменились мои взгляды на происходящее, они всё же оставались «братьями по оружию», нас связывало нечто большее чем кровное родство. Такое не забывается. Не знаю, чего я ожидал от этой встречи. Почему решил, что меня поймут? Полагаю, мне хотелось встретить их поддержку.
— Как они отреагировали?
— Сухо. Настороженно. И причина не только в моём «дезертирстве», а в их усталости. Попробуйте сохранять крепость духа, терпя неудачи. Под усталостью я подразумеваю не физическую, с этим всё было в порядке, а скорее моральную. В роли загнанного зверя теряешь надежду, опускаешь руки, злишься и нервничаешь. Удача окрыляет, а сидение в норе, высасывает из тебя силы, даёт время на размышления, опасные мысли и некстати нахлынувшие чувства. Лучше бы я там не появлялся. Смело награждайте меня орденом за глупость, да ещё и с лентой в придачу… Убаюканный своим решением, наслушавшийся за время знакомства, от Тома «лестных» фраз о «моём» Сопротивлении. С мыслями о Марии, об идиотской надежде, что, увязнув по уши в этом дерьме, я смогу лишь силой воли сказать «хватит» и от этого всё само собой прекратится, я сглупил. Решил, что люди, с которыми я проливал кровь, вдруг станут другими, забыл о причинах, заставивших их, встать на этот путь. Забыл о фанатичной вере, живущей в них. И уж конечно, не подумал о реакции на откровенное предательство, которым веяло от моих слов. Кто-то увидел в них надежду и поплатился за это жизнью, а кто-то потерял разум, выплеснув на окружающих ненависть и злобу. Конфликт не случился бы, не расскажи я свою историю.
— С чего он начался?
— Конечно, меня засыпали вопросами. Как я тут очутился? Что происходит на фронте? И так далее. Я честно отвечал, что знал. Сказал, что помогаю гражданскому найти сына. Поначалу они не обратили на это особого внимания, уж больно хотелось услышать о положении дел в мире, но потом спросили, что значит помогаешь, что это за приказ такой я получил — помогать, и кто этот гражданский. Тут я и объяснил кто такой Том, что Джейк Линк его сын и мы хотим забрать его. Что нет никакого приказа, да и не выполняю я больше ничьих приказов.
— При этом разговоре присутствовали все ваши «товарищи»?
— Нет. Когда Том остался с сыном, я спросил, где мне найти сослуживцев. Меня повели к ним. По пути мы встретили Питера, моего давнего товарища, ещё по лагерю на Кои. Он чуть не задушил меня в своих объятьях и повёл к остальным. Мне не нужно было представать перед командованием, докладывать о прибытии или что-то объяснять начальству, поэтому я оказался в одной из комнат, где жили рядовые бойцы, обступившие меня, жаждущие новостей и историй. Им-то я всё и рассказал. Слух о нашем появлении вскоре разнёсся по Юнхэгуну и достиг ушей командира отряда и его ближайших помощников. Я уже, наверное, в третий раз пересказывал свою историю, когда он появился.
По идее я должен был вскочить, отдать честь. Субординация и всё такое. Но я не сделал этого. В гражданской одежде, без оружия… я уже считал себя демобилизованным, своим же собственным приказом. Он не потребовал этого. Уселся на один из стульев и вопросительно посмотрел на меня. В четвёртый раз я пересказывал то же самое. Но в этот раз заметил, что взгляды окружающих то и дело обращаются на нашего командира. Его звали Марино, капитан Лоренцо Марино… Так вот, опять же по собственной глупости я как на духу был честен. Слушатели молчали, молчал и Марино. Когда я закончил, он ничего не сказал. Посмотрел на остальных, скривил губы и ушёл.
— Странно, что он не приказал арестовать вас.
— Да. Дисциплина на первом месте, само собой. Только они слишком долго прожили в Юнхэгуне, чересчур много общались с гражданскими, расслабились. Вспомните, сколько времени я отсутствовал. Сколько они здесь прожили. Не знаю, что творилось в его голове. Он был хорошим командиром, он берёг своих людей. Поэтому они и не уходили из монастыря. Он не хотел бросать ни единого солдата.
Такое спокойное поведение моих сослуживцев я воспринял как нечто само собой разумеющееся. Снова вернулся к Тому и Джейку. Нам предложили ужин, мы с радостью согласились и ели вместе, у кровати Джейка. Шутили, болтали и пытались придумать, как нам выбираться от сюда. Джейк хвалился, что через пару-тройку дней сможет передвигаться самостоятельно…
Позже, вечером я вновь вернулся к Питеру и остальным. Один парень, я его не знал, случайно услышал разговор капитана и двух его лейтенантов, состоявшийся не более получаса назад. И рассказывал им об услышанном. Он говорил, что те двое уговаривали Марино, действовать. Восстановить дисциплину. «Взять» меня в назидание остальным. Овладеть оружием. Уходить из монастыря, бросить тех, кто не способен передвигаться сам. «Довольно сидеть без дела, довольно жалеть слабых» — говорили они. «Они нужны Сопротивлению». Капитан колебался. Отвечал, что нужно ещё время, люди сейчас не готовы. Его «обвинили» в бездействии, в том, что слишком много позволяет подчинённым. Что вот-вот солдаты откажутся выполнять его приказы, если он будет и дальше проявлять мягкосердечие. Офицеры требовали от него приказа вооружиться, забрать у «этих» монахов продукты и всё необходимое для перехода и пробиваться к своим. «Сэр, отдайте приказ или будет поздно!» — кричали они. «Приказ сэр!».
Тот боец не слышал, чем закончилась их перепалка. Поспешил рассказать остальным, и сейчас они обсуждали, что будет. Питер спросил меня, действительно ли я ухожу, я ответил да. Не помню, кто первым сказал "предатель", мгновенно поднялся гвалт, кто-то ушёл, кто-то кричал «это его дело», слышались возгласы «присяга» и «должны». Всего и не упомнить. Мысли, скрываемые внутри каждого присутствующего, прорвались в форме слов поддержки, обвинения, угроз, упрёков и уговоров. Как цепная реакция, запущенная и набирающая обороты. В ход пошли кулаки. Крики и проклятия. Одни пытались образумить дерущихся, другие молча ждали развязки, скрывая свои мысли. Конечно же, я испугался. Я-то думал, всё будет так просто. Наивный. Мы с Питером выбежали из комнаты, он бросил мне «уходите как можно скорее» и скрылся за поворотом коридора.
— Вы можете объяснить, почему произошёл раскол?
— Потому что многие задумались. Сопротивление взрастило нас и бросило на вражеские амбразуры. Но были ли мы готовы к этому? Не все. Слишком долго, слишком сложно, слишком много лишений и страданий. Красивые картинки маршей по захваченным городам Метрополии, про блеск знамён Союза и символики Сопротивления, развивающихся над «освобождёнными» колониями, праздничные парады и грохот свергаемых со своих постаментов свидетельств нашего угнетения, померк перед
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
