Она глупая, но не слабовольная".
— Карнэ, ссора произошла между нами — крикнул Рьян, — отпусти её, Анна здесь не при чём!
"Для тебя размыты границы миров, тебе подвластно пространство, ты древнее меня и недавно дал мне понять, что я не имею права ставить тебе условия, а теперь ты просишь меня? Как непредсказуема жизнь, не правда ли?"
— Я не прошу, а предупреждаю, отпусти Анну, иначе наживёшь себе врага в моём лице, — Рьян прикоснулся к лицу девушки рукой, и та заметила беспокойство в его тёмных глазах.
"Мне угрожает тот, кто вскоре будет моим слугой? — рассмеялась Карнэ. — Что за ирония! Я предлагала тебе сделку, ты отказался, теперь угрожаешь мне, когда я уже решила твою судьбу и ты станешь моим оружием, не получив взамен ничего!"
— О чём ты говоришь? — но вопрос Рьяна остался без ответа.
— Помоги… — одними губами произнесла Анна, и поцелуй ветра в очередной раз наполнил её лёгкие воздухом.
Рьян посмотрел вниз и увидел чьи-то пальцы, что держали Анну за ноги и тянули вниз.
Ветер принял свой природный облик, и словно лезвием меча рассёк держащие Анну руки. Затем Рьян подхватил девушку и потянул наверх.
***
Анна очнулась, глотнула болотной воды, глаза её, как и во сне, залепила грязь, пошевелиться было сложно и она начала задыхаться. Но ей всё же удалось протянуть вверх руку.
Лишь кончики пальцев показались на поверхности грязной воды, и Арон потянулся к ним, только вот Анна была далеко от него.
— Ещё немного! — обернулся он к Джону, но тот не мог подойти ближе, иначе их обоих поглотила бы топь.
Внезапно поднявшийся ветер, казалось, свёл на нет все их старания: Джона откинуло назад, из-за чего он выпустил из рук ветвь, оступился и тоже стал тонуть.
Арон по шею оказался в воде, руку Анны захлестнули поднявшиеся волны и теперь Арон не видел, где она находится.
Но вот раздался треск, между Ароном и Джоном повалилось то самое полусгнившее дерево, у которого Джон сломал ветвь. Мужчины схватились за трухлявый ствол, они были спасены. Арон заметил под мутной водой волосы Анны, дотянулся до неё, схватил её за воротник платья и вытянул на поверхность.
Вскоре Арон, Джон и Анна оказались на безопасном, поросшем осокой, клочке земли.
— Не дышит, — Арон попытался ослабить шнурки платья на груди Анны, но натянувшаяся мокрая ткань не поддавалась.
Джон ножом перерезал пару шнурков, Арон потряс девушку за плечи, хотел ещё что-то сделать, но вдруг Анна закашлялась и распахнула покрасневшие от набившейся в них грязи глаза.
Она увидела склонившихся над ней мужчин, а так же белый клубочек воздуха, замеченный только ею, который проник ей в рот, затем в грудь, а потом вышел вместе с болотной водой. Анна, наконец, смогла дышать.
Арон с облегчением прижал к себе дрожащую девушку, а полуночный камень, который всё это время держал в руке, вдруг от порыва ветра выскользнул и сгинул в болотистой жиже.
"Ибо хватит заниматься ерундой", — сказал Ветер, наблюдая за происходящим, паря над топью.
Неслышимый и невидимый людям, он спас их и погубил драгоценность Арона. Рьян знал, что теперь им ничего не останется, как возвратиться в Илиндор, чего так не хотела Анна. Но ветер решил, что с неё приключений достаточно, и больше не стоит потакать её прихотям. К тому же, вернувшись в Илиндор, Арон узнает где Онар и, возможно, даже догонит отряд, посланный Селестиной и Армиром на разведку в Нижний мир.
Пора заканчивать эту игру. Игру, так как всё, что делали Арон, Джон и Анна, до сегодняшнего дня лишь развлекало Рьяна. Но теперь всё было иначе, Карнэ грозит не только людям и ему, но и мироустройству. Нельзя допустить её освобождения из бездны, поэтому Рьян больше не останется в стороне от войны. Он станет союзником людей и примет участие в битве.
Глава двадцать девятая
Онар шла по каминному залу и внутренне содрогалась каждый раз, когда огонь громко вспыхивал в каминах, к которым она приближалась. Здесь не было окон, это большое помещение освещалось лишь пламенем. В обеих стенах друг против друга было встроено по тридцать три камина, и когда идёшь мимо них, казалось, что огонь желает достать тебя своими жаркими языками.
Царевна зашла за поворот и оказалась у высокой двери, на которую падал свет от большого окна, выходившего в сторону обрыва. Прежде чем повернуть дверную ручку, Онар подошла к окну и с замиранием сердца посмотрела вниз. От высоты у неё закружилась голова, и царевна перевела взгляд на дверь, за которой её ожидал Вэриат. Вчера он сказал ей, что хочет поговорить и не примет отказ. И вот Онар готовится к встрече с ним, ей страшно, хочется уйти, но одновременно с этим какое-то странное, невероятно сильное желание увидеть хозяина Нижнего мира, заставляет её открыть дверь и с гордо поднятой головой перешагнуть порог.
Первое, что бросилось ей в глаза, это мягкий белоснежный ковёр на полу и высокие овальные окна, освещающие уютную комнату, выдержанную в тёплых коричневых и кофейных тонах.
Вэриат, как всегда, чуть небрежно, но вместе с тем изысканно одетый, сидел в кожаном кресле у стола и читал книгу.
Онар охватило неожиданное чувство уюта, она даже легонько улыбнулась властителю тьмы, когда он, отложив книгу, посмотрел на неё и жестом пригласил присесть напротив.
— День добрый, — голос Вэриата, идеально правильный и чистый, и в этот раз заставил сердце Онар замереть от страха.
— Добрый, — ответила она, села в кресло и расправила на коленях складки красного платья.
Вэриат, улыбаясь, долго смотрел на неё, царевне уже начало казаться, что он потешается над ней. И она оказалась очень близка к правде.
— Прости, — он поднялся, взял с полки шкафа кубок, налил белого вина и предложил его Онар, — меня веселит твой страх.
Онар приняла кубок и сделала маленький глоток: тут же внутри неё разлилось приятное тепло.
— Страх? — переспросила она. — Я вовсе не боюсь.
Вэриат снисходительно согласно кивнул:
— Пусть будет так.
— Зачем ты пожелал меня видеть? — она чувствовала себя неловко под его проницательным взглядом.
— Хотел объяснить, что тебе не угрожает опасность. Я не желаю тебе смерти. Да, ты моя пленница, но это вынужденная мера. Тебя же саму никак не касается то, что теперь происходит между Нижним миром и землями людей.
— Я будущая королева Илиндора, меня не может не касаться это! — словно натянутая струна, зазвенел её голос.
— Я к тому, что по собственному желанию ты не способна повлиять
