– Значит, оно и правда было?
– Почему не сказали сразу, как поняли это? – настаивала я.
– Время не пришло, – спокойно ответил Ульф. – Мы ждали, когда ты привыкнешь, почувствуешь себя частью семьи.
– Будущей весной состоится Собрание Кланов, и ты должна знать всё, – сказал Йан. – Мы думаем, что среди вожаков есть кто-то, кто повинен в утраченной связи.
– Предатель?
– Да.
– А что за собрание?
– Ежегодное, для глав всех кланов, – ответил Ульф. – Лет двадцать назад, когда мы были мальчишками, такая честь выпала Драгнуру. И три года назад снова на замок волков пал жребий.
– И в этот год тоже. Везёт, что называется, – криво усмехнулся младший.
– Ох, как страшно! А если кто-то не утерпит и устроит драку?
– Нет. Никогда. Это строго запрещено. На собраниях бывает всякое, странное и неприятное, но кровопролитие – нет.
– Неприятное?
– Да. Например, когда одному из вожаков вдруг приходит в голову свою дочь или сестру выдать за вожака из враждебного клана, пытаясь тем самым создать новый, выгодный обеим сторонам союз. И всем от этого неплохо, кроме самой избранницы.
– Кошмар… – выдохнула я.
– Да уж. Помнится, подошёл к нам в прошлый раз сам Град Саблезуб, – как-то странно усмехнулся Ульф.
– К тебе, – с улыбкой поправил брата Йан.
– И предложил свою дочь, – кивнул старший. – Причём в такой гадкой манере – мол, лиса-то дохлая была, а его крепкое дитя никаких болезней не боится.
– А дитя стояло чуть в сторонке, поигрывая мускулами, – добавил Йан. В глазах его искрился смех.
– И тогда мне впервые в жизни стало не по себе, – сказал Ульф совершенно серьёзно. – Потому что девица была с меня ростом, и так же широка в плечах. Нет, ты не подумай, я не против воительниц, но у каждого свои вкусы, и саблезубка была, мягко говоря, не в моём.
– Что, в самом деле могла бы? – рассмеялась я.
– Не с нами, – улыбнулся Йан. – Но в тот вечер я чувствовал напряжение, сковывающее Драгнур. Особенно после того, как Ульф отверг предложение, и Град весьма недобро на него посмотрел.
– Но разве мир не дороже чьих-то предпочтений? – осторожно спросила я. – В высших кругах браки всегда были по расчёту.
– Не у волков, – сказал Ульф. – Тем более что это совершенно точно был не союз, а ловушка.
– И часто вам такие предложения делали? – улыбнулась я.
– Бывало. Йан вон почти женился на медведице…
– Не почти, – проворчал младший. – Просто мне стало её жалко.
И он рассказал о девушке, потерявшей родителей, которая могла бы быть на моём месте. А я рассказала о своих «женихах», которые никогда бы не смогли стать мужьями.
– Неужели тебе не было горько осознавать своё одиночество? – спросил Йан. Он держал меня за руку, поглаживая кончиками пальцев, и это приятной дрожью отзывалось в теле.
– Я убедила себя, что не хочу зависеть от мужчины. Вы знаете, что ждало меня за пределами города. Первое время я старалась изо всех сил не быть собой: грубила, изображала идиотку, горбилась и делала противное лицо. Иногда принималась чихать без перерыва… Знаю, это глупо, но на мужчин любой изъян действовал отрезвляюще. Они видеть не видели ни моих глаз, ни волос, когда я принималась говорить монотонно, нарочно растягивая слова. Или визгливо, то и дело почёсывая нос. А могла громко и надрывно, будто меня злая магия терзает.
Мужчины улыбнулись, и Ульф коснулся моих связанных в хвост прядей.
– Но мне ты представление не устроила, – заметил Йан.
– Потому что ты не был похож на остальных. Я как-то сразу поняла, что никуда от тебя не денусь. Не помогли бы ни кривляния, ни даже храп.
Йан довольно улыбнулся, и мы уничтожили остатки еды.
– Пора ложиться, – сказал Ульф. – После лунной ванны нужно выспаться.
– Хорошо. Я только сейчас поняла, как сильно устала.
Вечерами я читала мужьям одну и ту же толстую «Книгу Легенд страны Лета», а они рассказывали мне о Зальмите. Теперь я жила с постоянным ощущением чуда и совершенно не боялась предстоящей зимы. Осень прощалась ледяными беспрерывными дождями, и пришлось мне надевать высокие непромокаемые сапоги жуткого вида. В них ходили все, и я не сразу привыкла к тому, что теперь воины тренировались под большим навесом, где их нельзя было увидеть. Правда, я быстро приноровилась просыпаться вместе с супругами и тихонько стоять в уголке, наблюдая и учась. Вскоре Йан и Ульф даже начали давать мне уроки, и, когда выпал первый снег, я уже сносно умела метать кинжал и безболезненно приземляться после бросков.
Холода пришли в горы неожиданно, но не были нестерпимы. Я ожидала гораздо худшего, а оказалось, что всё не так уж и страшно. К тому же почти всё время шёл снег, и я обожала подолгу смотреть в окно. Конечно, если не было других занятий, а они стали появляться одно за другим в середине месяца Люта. Тогда-то я и узнала, что старшего так прозвали вовсе не за его нрав, а всего лишь потому, что он родился как раз десятого числа этого месяца – раньше срока, к тому же когда мама его гуляла по лесу в сопровождении супругов. Повитуха добежать так и не успела, мужья сами приняли роды, но всем запомнилось, как малыш активно боролся за жизнь и не боялся холода.
– Но врагам такие детали знать не обязательно, – подмигнул мне Йан. – Пусть думают, что Ульф на самом деле опасен. Хотя это так и есть – в бою он звереет.
Я улыбнулась в ответ.
– А почему твоё прозвище «Нэбис» – Дождь?
– Это тоже связано с одной давней историей. Мне тогда было двадцать два, и я решил поиграть в разведчика – попёрся, никому ничего не сказав, в тылы к саблезубам. Была поздняя осень, лило как из ведра. Не знаю, как я вообще умудрился добраться до места и не застудить себе всё к демонам… Но дошёл, вымазался в грязи и два дня ползал под окнами, слушая беседы вождей и воинов, надеясь, что узнаю что-то особенно важное.
– Узнал?
– Нет. Единственное, что я тогда принёс, это лёгкую простуду и прозвище. Его, кстати, дал мне Ульф. Он был единственным, кто поддержал меня. Отец был рассержен, мама, тогда ещё живая, сильно переживала. А я что? Рвался повторить вылазку, обещая, что она не будет напрасной.
– Значит, ты тоже хулиганил.
– Удивишься, берёзка, но и Ульф был проказником. Как-то мы, будучи подростками, заманили в дом шалопая – смешного древесного духа, который нещадно грыз мебель. Пока его поймали, он успел сожрать с десяток стульев и любимый бабушкин комод. Вот тогда нам всыпали, и поделом. Правда, это помогло ненадолго: вскоре мы уже рванули верхом к Северному океану, чтобы собственными глазами увидеть, как поют у жёлтых пляжей громадные пятнистые киты. Ну и искупались с ними заодно…
Я слушала его с удовольствием, попутно довязывая большой шерстяной носок.
