– От чего же она лечит? – спросила я, скидывая плащ, а затем тунику и штаны.
– От всего. Возможно, что и от самой смерти, но, как ты понимаешь, принести сюда умирающего и окунуть его чрезвычайно сложно.
Мужчины тоже разделись, и подали мне руки.
– Это каменный бассейн, который постепенно становится всё глубже. Мы доплывём до края, и там остановимся.
– А не вывалимся?
– За сотни лет ещё никто не выпал, – улыбнулся Ульф. – Не робей.
Я сжала их ладони, и мы медленно зашли в воду. Она не была тёплой, но, даже несмотря на холод осенней ночи, мне дышалось легко и свободно. Мощные подводные токи будто сделали глубокий вдох, и я ощутила, как множество странных пузырьков облепили тело. Щекотка была неожиданно густой и пробирающей, и я остановилась.
– А её пить можно?
– Да, – отозвался Ульф. – Сейчас не так заметно, но она кристально чистая. Попробуй.
Я зачерпнула воду ладонями и поднесла к губам.
– О! Просто чудо! Даже слов не могу подобрать… Она сладкая, и очень холодная… Но почему же я не мёрзну? И откуда исходит эта вибрация?
– От горы, – ответил Йан. – На Плачущей горе никто не мёрзнет даже в самый жестокий мороз.
– Мне так спокойно здесь, – прошептала я с улыбкой. – Даже не знаю, как описать это чувство.
– Как будто в материнской утробе, – вдруг сказал Йан, и я подхватила:
– Да, именно! Словно та давно утраченная память вернулась, и тело вспомнило себя юным и нежным.
Мы поплыли к краю, и мне казалось, что пузырьковая волна следует за нами. Ребята помогли мне уцепиться за гладкий камень, и мы долго смотрели из воды на засыпающие под звёздами горы. Я чувствовала, что и сама как будто засыпаю, и, чтобы держаться в воде, не требовалось никаких усилий.
Спустя долгое время мы вышли из волшебного озера и, немного просохнув, принялись одеваться. Мне по-прежнему не было холодно, хотя чувствовалось, что за пределами волшебства воздух стал ледяным.
– Так, малышка, теперь тебе нужно будет надеть это особое крепление, – сказал Ульф. – Я стану спускать тебя, Йан будет спускаться рядом. Потом встретимся в доме, хорошо?
Я кивнула. Удивительная ловкость была дарована мне лунными водами. Я и сама не поняла, как мы так быстро оказались внизу, и Йан тотчас набросил на меня свой плащ.
– Может, подождём Ульфа здесь?
– Не спеша пойдём вперёд, он нагонит, – сказал Йан и обнял меня за плечо. – А пока расскажи, как ты себя чувствуешь?
– Обновлённой. Лёгкой. Счастливой от макушки до кончиков пальцев!
Мужчина рассмеялся и поцеловал меня в щёку.
– Замечательно. Значит, в твоём теле не осталось ни капли яда. Все волки раз в год обязательно приходят сюда, но не всем везёт поймать нужный миг. Кажется, нам это сегодня удалось.
Через некоторое время Ульф и правда нас догнал, и они снова взяли меня за руки. Шли неспешно, любуясь лунной, в серебре магии и шёпоте падающих листьев, чащей. Мне казалось, что я знаю каждую веточку, каждую трещинку в коре деревьев. Я словно видела сквозь, и свысока, и даже из-под земли. Чувство было странным и глубоким, как сон.
Вскоре мы уже заняли спальню на втором этаже, но с приходом тьмы все шёпоты и песни прекратились: дом стал почти обычным.
Я застелила постель единственной найденной простынёй, Ульф развёл огонь, а Йан принёс еду. Есть хотели все, и первые несколько минут мы уминали принесённое с жадным нетерпением.
– Вот скажи, берёзка, что мы печём замечательный хлеб!
– Да, – отозвалась я. – Налей ещё киселя, пожалуйста.
– Пожалуйста. Ульф, ты не подашь мне сыр?
– Пожалуйста. А не передашь ли мне помидорки? Пожалуйста.
Мы переглянулись и рассмеялись. Было по-домашнему радостно, и я сказала:
– Зальмит может не только хлебом похвастаться, но ещё и прекрасными овцами. Никогда такой шерсти не видела! А ещё кедровые шишки – громадные!
– А что ещё? – весело сощурился Йан.
– Оружие. Оно тоже особенное. Только волки умеют создавать подобную сталь?
– Да. А вот лисы превосходят нас в стрельбе.
– Кстати, ты не думала о том, почему кинжалы твоего дедушки очень похожи на те, что носит Йан? – вдруг спросил старший.
– Думала, но не разобралась. Мне даже приснилась одна странная мысль о взаимосвязи Леты и Зальмита, но я понимала её только в стране грёз.
– Может. Я видела его, когда выходила из тела, но понимала происходящее только там. А что вы думаете о моём дедушке?
– Он был связан с зальмами, это точно.
– Но как? Даже если два государства могли иногда связываться с помощью магии, им всё-таки было довольно сложно «видеться»…
– Издревле Зальмит и Лета были соединены благодаря пространственной магии стихий, но несколько лет назад эта связь внезапно прервалась, – сказал Ульф.
– Наши отцы ещё могли общаться с королём, и я не понимаю, почему он не позвал зальмов на подмогу, когда напали тёмные маги, – нахмурился Йан.
– Значит, кланы были в союзе с правителем моей страны? Но я бы никогда и не подумала, что такое возможно… То есть почему нам никогда об этом не говорили?
– Вам – это кому? – улыбнулся Йан. – Десятилетней девчушке, которая любила лошадей, поля и солнце, и просто наслаждалась жизнью?
– Ну да, – признала я. – Но дедушка-то мог сказать мне!
– А зачем?
– Чтобы я не чувствовала себя всеми покинутой. Чтобы могла найти в жизни новый смысл.
– Так неужели вы вместе не строили планов на будущее? Если он знал, что умирает, он должен был подсказать тебе, что делать дальше!
– Он велел мне не задерживаться в городе и отправляться на запад, к Голодным холмам. Там есть пристанище для всех, кого коснулась недавняя война. Но когда я уже собиралась отправиться в путь, узнала из разговоров стражи, что Тюр уничтожен подземными толчками.
– А если бы ты знала о том, что зальмы были прежними союзниками летов? – спросил Йан.
– Это бы ничего не изменило. Доберись я сюда, даже чудом миновав разбойничьи леса, и не попав в пасть к голодной нечисти, а потом ещё как-то пройдя через Врата, где была гарантия того, что не напоролась бы на кого-то вроде хряков? К сожалению, не все зальмы такие, как вы.
– Верно, – вздохнул младший. – Но нам всё-таки не даёт покоя эта связь.
– Почему вы раньше не рассказывали о ней? – любопытно спросила я. В самом деле, прежде мы подобного не обсуждали.
– Потому что знаем ничтожно мало, – ответил старший. – Отец рассказывал мне обо всём, кроме своего общения с летами посредством магии.
