— Это и был твой сюрприз, отец?
Едва слышно. Сквозь зубы.
— Пойдем принимать поздравления от гостей, — улыбается старик, обводя торжествующим взглядом толпу.
— Нет. Сначала разговор, — упрямо стою на своем.
Игнорирую навязанную невесту рядом. Она для меня мутный фон, пустой звук, досадная помеха.
— Несносный, — едва заметно кивает отец. — Хорошо, зайдем в кабинет, поговорим. Хотел расставить акценты, но после поздравлений. Будет выглядеть не очень вежливо, если мы развернемся задницами к важным гостям!
— Уверен, потом ты наверстаешь упущенное.
— Идите в дом, я все же приму поздравления. Хотя бы от главы администрации Президента. Нехорошо, знаешь ли, игнорировать руку берущую и дающую, — хмыкает отец. — Я присоединюсь к вам через пять минут!
Разворачиваюсь на пятках, первым скрываясь в дверях роскошного дома. Невеста вышагивает рядом, держась за меня, у нее довольно цепкие пальцы.
Я стряхиваю руку, но пальцы Большаковой остаются приклеенными на моем локте.
— Отвяжись. Мы одни! — бросаю в пустоту роскошного холла. — Нет нужды изображать счастливых жениха и невесту!
— Мне этот брак тоже в пуп не уперся, Глеб Бекетов! — разъяренно шепчет девушка. — Но я была бы не против, если бы вы проявили ко мне чуть больше уважения.
Она поднимает свободную руку, словно хочет перебросить волосы через плечо привычным жестом, но потом опускает ее вниз.
— В пуп не уперся, барышня? Так откажись!
Я перехожу на «ты», Большакова отпускает мой локоть, но тут же складывает руки под высокой грудью.
— Откажись и ты, Глеб. Ты же мужик. Или яйцами звенеть можешь только впустую?!
Охреневшая какая. Пытаюсь вспомнить, как ее зовут. Кристина, кажется. В тот миг, когда отец представил нас как жениха и невесту перед собравшимися гостями, в голове перемкнуло, я думал лишь о том, как моя Мари воспримет эту новость. Я до сих пор глубинно думаю лишь о ней, а все остальные действия лишь на автомате.
— Слишком многое стоит на кону, — цежу сквозь зубы.
Я хорошо помню угрозы отца и понимаю, что если я сорву праздник и миг торжества, то придется поплатиться. Не только мне.
— У меня тоже слишком многое стоит на кону! — яростно плюется в мою сторону Большакова. — Судьба семьи зависит от этого брака.
Все-таки она поднимает руки и быстрым жестом распускает прическу. Рыжий шелк ниспадает сверху на ее тело, сухое, высокое, поджарое, как у бегуньи или спортсменки. Большакова быстро заплетает волосы в косу и перебрасывает толстый рыжий жгут за спину.
Так вот что она хотела сделать, догадываюсь я.
— Я бы с радостью отказалась от этого брака. Но на кону стоит вопрос выживания семейного бизнеса. Большаковы веками считались самыми крупными золотодобытчиками в регионе. Сейчас у семьи небольшие сложности, конкуренты теснят мою семью и законными, и нелегальными методами.
— Удивлен, что папаша согласился на брак с теми, кому грозит финансовый крах.
— Краха не будет. У Большаковых до сих пор во владениях тысячи гектаров земли, которая по оценкам специалистов, богата не только золотой рудой, но и гораздо более ценными, редкими металлами, которые используются в промышленных масштабах. Это может стать новой вехой развития для Большаковых! — выдает с гордостью. — Но нужны союзники. Не погрязшие в запутанных семейных связях, коррупции и дележе земель… — выдает на одном дыхании. — Договор с Яковом — хороший выход для спасения нашего положения.
— Разумеется, отец не упустил возможность присовокупить к своей империи еще и золотодобычу. Большой процент откусил?
— Не маленький. Но терпимый, — цедит сквозь зубы Большакова. — Мы пришли к соглашению.
Зубастая гордячка. Взрослая. Глаза темные, взгляд острый и жесткий. Она явно не в восторге от навязанного брака.
— Мне этот брак не нужен. От слова совсем. Но выгодный брак нужен моей семье! — говорит спокойнее. — Наверное, и у вас есть сдерживающие обстоятельства, — снова переходит на «вы» Большакова. — Будет разумнее, если мы придем к компромиссу и не станем усложнять друг другу жизнь!
Плевать я хотел на осложнения! Я думал, что у меня есть время как-то сообщить Марианне, подготовить ее к шокирующей новости, но папаша все решил иначе и выставил меня кретином. Полным.
Зачем он нарочно разводит меня и Проблемную? Неужели она настолько сильно ему не нравится?!
Злюсь. Не вижу выхода из ситуации, к тому же назойливые мысли о будущем девочки просверливают дыры в моей черепушке, как наглые мыши в сыре.
Слова Марианны о мужике, достойном отцовства, звенят на повторе. Разумеется, я думать начинаю о причине появления всех детишек, представляю Марианну с другим мужиком и еще больше начинаю злиться. Не могу сосредоточиться на нужном. Это мешает мыслить здраво.
Большакова говорит еще что-то, я с трудом включаюсь в разговор с этой рыжей бестией.
— Кристина Большакова, — повторяю вслух. — Большие аппетиты? Планируете и здесь бросить корни?
— Большаковы не суются в Европейскую часть нашей необъятной родины. Хватает того, что Сибирь — наша.
Какие амбиции!
— Не подавитесь? Кусок-то жирный.
— Два столетия не давились и сейчас кусок поперек горла не встанет! — отвечает напористо.
Но я отмечаю расширенные зрачки, частое дыхание и побелевшие костяшки и острые, туго сжатые кулаки.
— Ты боишься. Но не подаешь виду.
— Не боюсь! — отвечает чересчур поспешно.
— Боишься! Я вспомнил… О твоей семье писали. Отец уже в летах, прикован к постели. Сколько детей у него в семье? Четверо?
— Осталось трое. Самый старший брат погиб много лет назад. Второй старший брат сейчас в инвалидном кресле, парализован. Об этом трещали без умолку.
Да, теперь я точно все вспомнил. Заголовки настолько громкие, что пробили даже мой информационный вакуум и невовлеченность в мир сплетен.
— Было крушение вертолета. Несчастный случай?
— Или не очень несчастный. Говорю же, конкуренты действуют не самыми законными методами. Кто-то из своих, местных. Именно поэтому нам нужны сильные союзники.
— Осталась ты и младшая сестра. Тяжело, наверное, остаться одной, у руля такого жесткого, мужского бизнеса.
— Мой отец еще жив, и брат, хоть парализован наполовину, поддерживает меня!
— И все же разгребать проблемы приходится именно тебе.
Поневоле я проникся уважением к рыжей. Тру ладонями лицо, ожидая появления папаши.
— Уже воркуете, голубки? Нашли общий язык?
Вспомни черта, и он явится.
— Обсуждаем твой гениальный план по спасению семьи Большаковых.
