Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Вторую повесть я привез в «Пионерскую правду» в конце февраля. Лора Саркисовна встретила меня очень радушно. Ну да мы с ней весь прошедший год активно перезванивались…
– Заходи Рома-джан, садись. Как твои дела? Как Анаит? Давно Амазаспа Хачатуровича видел?
Побеседовали мы очень мило. А когда в конце я осторожно затронул вопрос насчет книжки, она понимающе улыбнулась:
– Есть у меня в «Молодой гвардии» один хороший знакомый – Володенька Бушманов. Ответственный секретарь. Я когда твою рукопись вычитаю – ему позвоню, поговорю. Может, что и получится…
Через две недели мы снова поехали с мамой заключать договор на публикацию в «Пионерке» моей новой повести. А в начале апреля меня пригласили уже в «Молодую гвардию»…
Начало встречи меня реально напрягло. Не знаю, что там про меня рассказала Лора Саркисовна, но в издательстве меня встретили не очень-то приветливо.
– Марков? – боднул меня этаким сердито-озадаченным взглядом какой-то мужик, сидевший в том самом кабинете, в который мне велели подойти. – А-а-а, это про тебя Бушманов говорил. И чего тебе надо?
– Э-э-э… – несколько ошарашенно начал я, ошеломленный подобным приемом, но в этот момент на столе у мужика зазвонил телефон. Он махнул мне рукой, мол, подожди, не до тебя сейчас, и схватил трубку.
– Слушаю… Да где ж я вам ее возьму-то?! Народ-то сейчас совсем на подъем тяжелый. Сами же знаете, это только по телевизору вещают, что молодежь буром прет на комсомольские стройки, а на самом деле… Да я… Да если б… Да понял я, понял… – И он раздраженно бросил трубку на рычаг, после чего вытащил из кармана пачку болгарских сигарет «Ту-134» и угрюмо закурил. Не обращая внимания на сидящего всего в метре перед ним школьника. Ну, то есть меня…
– Ладно, чего там у тебя?
Но я проигнорировал вопрос. Потому что рассказывать, что мне нужно и что я надеюсь получить, когда собеседник в таком настроении, – это завалить дело. Сначала нужно это настроение изменить. Ну если ты, конечно, хочешь, чтобы разговор окончился успешно для тебя… А что может лучше изменить настроение, нежели предложенная человеку помощь?
– Скажите, а в чем у вас проблема?
Мужик зло зыркнул на меня:
– Мальчик, а тебе не кажется, что это не твое дело?
– Может, и так, а может, и нет. Вы расскажите. Я вообще талантливый. И на идеи богатый. – Тут я максимально очаровательно улыбнулся. Мужик пару мгновений недоуменно пялился на меня, а потом хмыкнул:
– Ну раз так – предложи мне какую-нибудь идею, иллюстрирующую низовую инициативу и энтузиазм масс. Причем не идею рассказа или статьи, а нечто этакое, реальное. – Он взмахнул рукой.
Я задумался. Ну и вопросики тут задают!
– И, главное, патриотичное, – добил меня мужик напоследок. И вот тут у меня забрезжило.
– Репортаж, что ли, надо сделать к девятому мая?
Мужик криво усмехнулся, но ничего не ответил.
– Тогда – слушайте. У меня дед был отличным лыжником…
– Не пойдет. – Мужик раздраженно махнул рукой. – Зима уже заканчивается. Снега на ули…
– Подождите, – вскинул я руку. – Вы дослушайте! Так вот – он был отличным лыжником. И в тридцать восьмом его призвали в армию. Он попал в Кремлевский полк. А осенью тридцать девятого его, в составе других лыжников, отобрали для участия в агитационном кроссе имени Тимошенко. Батальон лыжников из Кремлевского полка и ОМСДОН должен был за две недели дойти на лыжах от Москвы до Ленинграда. Но! Пока они шли – началась Финская война. И весь батальон прямым ходом…
Мужик молча дослушал мою идею, после чего снова достал пачку и прикурил новую сигарету. Пару минут он, куря, смотрел в окно, потом вздохнул и повернулся ко мне:
– Ты комсомолец?
– Да, в конце прошлого года приняли.
– А какое расстояние от этой вашей Стрелковки до твоего города?
– Около двадцати километров.
– И что, пробежишь?
– Пф… – Я небрежно фыркнул. – Легко! Причем не только я, но и моя подруга. А она, кстати, еще пионерка. Мы уже несколько раз туда бегали. Причем я два раза даже, и туда, и обратно…
Взгляд мужика стал намного более уважительным. Причем, как я понял, это было вызвано не столько моими физическими кондициями, сколько наличием подруги-пионерки.
– Силе-он! – Он покачал головой. Потом снова задумался. После чего спросил:
– Если я к тебе подъеду – покажешь, где это все?
– Легко! – снова повторил я.
– Хорошо. – Он хлопнул ладонью по столу и, похоже, собрался встать, но спохватился:
– Так чего ты приходил-то?
Я смущенно улыбнулся:
– Да у меня тут две повести в «Пионерской правде» вышли. Большие. По объему они как раз на книгу…
Потом был почти месяц всяческих согласований, собеседований, медицинских обследований и встреч с начальством различного уровня – от областного, до общесоюзно-комсомольского. Нам с Аленкой даже пришлось сдать нечто вроде зачета, пробежав под наблюдением пары медиков, а также местного секретаря горкома комсомола и прибывшего из Москвы ревизора от ЦК ВЛКСМ «двадцатку» на городском стадионе «Труд». После чего «спонтанно возникшей» низовой инициативе молодых комсомольцев и пионеров нашего города – особенным образом отметить очередную годовщину Победы советского народа в Великой Отечественной войне был дан зеленый свет… А в мае я заключил договор на публикацию моей первой книжки в издательстве «Молодая гвардия». Причем зам главного редактора, который и был тем самым мужиком, с которым я разговаривал во время первого посещения издательства, пообещал мне, что если с забегом пионеров и комсомольцев в честь Дня Победы по маршруту «родина маршала Г. К. Жукова деревня Стрелковка – первый советский наукоград» все будет отлично, мне одобрят самый большой для стартовой книги тираж и выпишут максимально возможный аванс.
Раннее утро девятого мая для нас с Аленкой началось в пять часов. Именно в это время нас с ней забрала машина, которая довезла нашу парочку до деревни Стрелковка.
Когда мы подъехали, на улице уже рассвело, но было еще достаточно свежо. Если не сказать холодно.
Того величественного памятника Маршалу Победы, который я помнил, здесь еще не было, но его бюст вполне имелся в наличии. А вокруг бюста топталось почти два десятка унылых и поеживающихся людей – телевизионщики, корреспонденты печатных СМИ и радио, местное партийное и комсомольское начальство. И, как выяснилось чуть позже, – не только местное…
Когда мы выбрались из машины, Аленка тут же спряталась за мою спину, несколько испуганно выглядывая оттуда. Она вообще очень не хотела принимать во всем этом какое бы то ни было участие, но после нашей размолвки не рискнула сразу отказаться. А потом ситуация быстро развернулась таким образом, что отказ стал приравниваться к измене Родине. Ну почти…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
