Книга Рай под колпаком - Виталий Забирко

— Добрый день. Вы — Новиков? В дверях стоял сухопарый мужчина лет сорока, лысеющий, с невыразительным гладковыбритым лицом. В темном костюме, белой рубашке при галстуке, с «дипломатом» в руках он был похож на христианских миссионеров из Канады, наводнивших наш городок, но визитка на лацкане отсутствовала. К тому же говорил он без акцента.

— Да.

— Артем Владимирович?

— Он самый.

— Тогда разрешите…

Я не успел загородить собой дверной проем, как он бочком проскользнул в прихожую и прошел в комнату.

Однако… Иронично покачав головой, я запер входную дверь и направился вслед за непрошеным гостем. Если коммивояжер — выгоню взашей к чертовой матери. Вконец обнаглели.

Гость оказался еще наглее, чем представлялось. Он уже сидел на диване, забросив ногу за ногу, а «дипломат» лежал на журнальном столике.

— Присаживайтесь, Артем Владимирович, — радушным жестом указал он на кресло напротив и оценивающим взглядом обвел комнату. — Неплохо. Простенько, но со вкусом.

Я прислонился к косяку двери, скрестил на груди руки и рассмеялся.

— Коммивояжер? — вкрадчиво спросил я, прикидывая, как бы сподручнее схватить его за шиворот и выставить из квартиры. Правой рукой неудобно — мешал журнальный столик, а вот левой — в самый раз. В отличие от подавляющего большинства людей, я одинакова хорошо владел и левой, и правой. Уникум своего рода, хотя подобный универсализм никакого преимущества не давал. Разве что в данном случае.

— Ну что вы, Артем Владимирович, — пожурил нахальный гость. — Разве коммивояжеры расхаживают в костюмах от «Carden»?

Он расстегнул пиджак и показал фирменный лейбл на внутреннем кармане.

— Тогда кто вы и чем обязан? — спросил я, гася улыбку.

По моему мнению, костюмчик ничем не отличался от таких же на барахолке, сработанных на Малой Арнаутской в Одессе, разве что идеальной отутюженностью. Но тащить гостя за шиворот в костюме с престижным лейблом будет гораздо приятнее.

— Заместитель директора по связям с общественностью холмовского отделения банка «Абсолют» Викентий Павлович Ремишевский, — представился он, достал из нагрудного карманчика визитную карточку и протянул мне.

Заметив, что я не намерен брать карточку, он положил ее на журнальный столик.

— Так это вы субсидируете производство знаменитой водки? — спросил я, заломив бровь.

— Ха-ха, — рекламно, на американский манер осклабился Ремишевский белоснежными искусственными зубами. Так и подмывало спросить, какой зубной пастой он пользуется и что за лейбл выгравирован на тыльной стороне вставных челюстей. — Значит, вы не догадываетесь о цели моего визита?

— Деньги в банке не храню. Предпочитаю закладывать на спирткнижку.

Чтобы было понятнее, я наклонил голову набок и щелкнул по кадыку.

Врал, конечно. Тысяча долларов лежали на моем счету в банке «Визон», и на них имелась электронная кредитная карточка. Только ради этой карточки я, собственно, и сделал вклад. Но зачем это мне понадобилось, не признаюсь никому и под пытками.

— Шутник вы, однако, — совсем расплылся в улыбке Ремишевский. — После нашей встречи, возможно, и захотите…

— Чего? «Абсолюта»? Водки всегда хочу… — мрачно заверил я, хотя особой тяги к спиртному не испытывал. Однако играть роль так играть.

— Хранить деньги в банке, — уточнил Ремишевский. В этот раз он шутку не принял, Это ведь вы отвечали на вопросы телевизионной: викторины «Кому повезет?»

— И мне повезло?

— Да, именно вам! Две тысячи восемьсот писем с правильными ответами викторины были заложены в лототрон, и первым из него выпало ваше письмо. Так что вы — обладатель главного приза в шестьсот тысяч рублей.

— Нормально, — констатировал я и попытался изобразить на лице нечто вроде восторга, хотя никакого удовольствия от визита представителя банка не испытывал. Не такая уж и большая сумма — приличную иномарку за нее не купишь, и я надеялся, что деньги переведут по почте без всякого ажиотажа. Не повезло.

Сев в кресло, я посмотрел Ремйшевскому в глаза и настороженно спросил:

— А при чем здесь ваш банк?

— Бог мой, Артем Владимирович, — укоризненно покачал головой гость, — можно подумать, что, отвечая на викторину, вы телевизор не смотрели. Наш банк — генеральный спонсор программы.

— Потому и предлагаете мне открыть у вас счет, а сумму будете выплачивать в течение пяти лет? — продолжил я.

— Помилуйте, Артем Владимирович, плохо вы о нас думаете! Деньги мы готовы выплатить немедленно, хоть кредитной карточкой, хоть наличными. — Он похлопал ладонью по «дипломату». — Но мы предлагаем вам заработать еще сто тысяч. Сняться в рекламном клипе нашего банка в качестве везунчика года, выигравшего главный приз. Поездка в Москву и проживание в гостинице на время съемок за наш счет, естественно.

А вот это мне уже совсем ни к чему. И без клипа был Везунчиком. Причем именно так — с большой буквы, но рекламировать свое везение категорически не хотел.

— Благодарю покорно, но я не желаю афишировать свое имя. Как только разнесется весть о моем выигрыше, тут же появятся доброхоты с включенными утюгами и паяльниками, считающие, что я просто-таки обязан с ними поделиться.

— Да что вы такое говорите, право слово? — возмутился гость. — Дикие времена разгула криминалитета давно канули в Лету.

— Не скажите, — возразил я. — Это для тех, у кого личные телохранители и дача с забором под сигнализацией. А вон намедни академика в Питере кирпичом по темечку грохнули и тридцать рублей из кошелька забрали. Слыхали? Если с цветом российской интеллигенции из-за тридцати деревянных так, то как тогда со мной, рядовым россиянином, из-за шестисот тысяч поступят, а?

— Хорошо, не будем дискутировать, — ушел от разговора Ремишевский. — Возьмите договор, почитайте. Никто вас неволить не собирается. Захотите — подпишете, не захотите — ваше дело.

Он достал из кармана несколько листов бумаги, сложенных вчетверо, протянул мне.

Я развернул. Листов было три, а текст набран мелким шрифтом, рябящим обилием пунктов.

— Почитайте, почитайте, а я пока покурю. У вас в квартире курят, ауфлемэ?

Непонятное слово странным образом подействовало на меня. Сердце тоскливо сжалось, во мне что-то перевернулось, будто я услышал что-то родное, знакомое… Однако вспомнить, что это означает, не смог.

Я недоуменно посмотрел на гостя.

— Что вы сказали?

Ремишевскии сидел, подавшись ко мне, и пристально смотрел в лицо, Встретив мой взгляд, он поспешно отвел глаза и расслабленно откинулся на диване.