Щекочущее. Слишком странное и нежное для Санникова.
От которого мурашки вползают под кожу, разбегаются внутри. И тело тут же отзывается судорожным спазмом.
Черт! Даже когда я его боюсь, Санников действует на мое тело так, что оно просто сходит с ума! И я вместе с ним, забывая обо всем на свете!
Осторожно откидываю одеяло.
Завороженно наблюдаю за тем, как рука Санникова водит бутоном белоснежной розы у меня по животу.
И с каждым касанием меня пронзает новым и новым током.
А роза не останавливается. Скользит все ниже. Опускается в самый низ, прикасаясь к самому лону…
И пронзая меня так этим прикосновением, что все тело вздрагивает.
С тихим стоном изгибаюсь, впиваясь руками в одеяло.
Так уже было.
Однажды Санников уже заявлялся ночью в мою спальню с белой розой. Хотел показать, что возьмет то, что ему хочется, несмотря ни на какие запреты и охрану. Вот и теперь…
— Пришел все-таки забрать то, что тебе принадлежит? — шепчу горько, закусываю губу.
Санников, который мне снился только что — так далек от того, который рядом!
Как многое я бы сейчас отдала ради того, чтобы вернуться в кажущуюся такой далекой беззаботную юность, в которой он спас меня, когда я тонула и стал для влюбленной девочки самым прекрасным принцем на свете! Но, увы, сказки рисует нам лишь наше же воображение. А в жизни принц оказывается чудовищем.
— Давай, Стас, — разворачиваюсь, укладываясь на спину. — Бери. Делай все, что ты так давно уже хочешь. Ты же за этим пришел? Специально взял розу, чтобы напомнить мне о том, что я в твоей власти. Бери.
— Осторожно, принцесса, — нависает надо мной, полыхнув глазами так, что кожа чуть не начинает дымиться. — А то ведь возьму. Когда так предлагают.
— Разве не за этим ты здесь? — закрываю глаза. Не хочу видеть его лицо. Его глаз видеть не хочу. — Давай быстрее покончим с этим.
— Тс-с, — ведет бутоном по губам, а я вздрагиваю. Не хочу поддаваться этому наваждению, но каждое его касание просто сводит с ума.
— Я пришел просто посмотреть, как тут моя принцесса. Спит или плачет в подушку.
— Решил вытереть мои слезы? — вскидываю голову с вызовом.
— Почему бы нет, Софи-ия? Кто-то же должен.
Проводит по щекам, под глазами, будто вытирая несуществующие слезы. А мне вот сейчас и правда так хочется просто расплакаться. И доверчиво прижаться к нему, — такому огромному. Такому сильному!
Только вот нельзя забывать, каков он на самом деле!
— Не стоит, Санников. Ты не тот, из-за кого бы я плакала по ночам, — шиплю, стряхивая с себя наваждение. — Ты того не стоишь. Чтобы из-за тебя плакать. Не обольщайся.
— Очень жаль, — спокойно кивает и, как ни в чем ни бывало, снова укладывается на бок рядом, прижимая меня к себе. — Но я рад, что ты не плачешь, принцесса. Все эти уроды не стоят ни капли твоих слез.
Сжимаюсь под его руками. Черт, — снова маленьким котенком себя чувствую.
— Софи-ия, — его рука на удивление мягко скользит по моему животу.
— Как ты вошел? — задаю глупый вопрос, оттягивая неизбежное. Все равно сейчас все и произойдет. Бежать больше некуда.
— Когда баррикадируешься, не забывай закрывать окна, — шепчет хрипло на ухо, прикусывая мочку. Снова заставляет меня вздрагивать.
Голосом своим невозможным, от которого все внутри вспыхивает. Каждым прикосновением. Всем.
— И ты залез в окно?
Даже не представляю, как он перепрыгивает через подоконник. Да еще и с этой розой в зубах. Вышло бы романтично. Если бы не вся эта ситуация.
— Думаешь, что-то способно меня остановить? Если мне чего-то хочется?
— Нет, Стас. Не думаю. Мог бы обойтись и без цветка. Мы оба знаем, что ты возьмешь то, чего хочешь. Зачем эта никому ненужная романтика?
— Цветок? — его голос звучит так удивленно, как будто он сам не видит розы в собственной руке. — Это не романтика, София. Он просто валялся сломанный у меня по дороге. Вспомнил, что это твои любимые. Решил захватить.
— Давай уже покончим с этим, — вздыхаю. — Давай, Стас. Сделай то, за чем пришел и просто уйди. Оставь меня в покое.
— Сделаю, принцесса, — его рука скользит по щеке. — Обязательно сделаю. Но не сейчас. И не так.
— Зачем тогда ты здесь?
Черт, ну разве он не видит, сколько внутри меня напряжения? Зачем заставляет нервничать и переживать еще больше? Зачем тогда пришел? И мучает своим присутствием?
— Это мой дом, София. Я сплю в нем в той постели, где мне хочется. Сегодня вот решил поспать здесь.
— Можно я тогда уйду? В другую постель? Их же у тебя здесь много?
— Нет, София, — роза снова будоражит мое тело. Скользит по груди, заставляя россыпь мурашек вспыхивать и тлеть, прострелом ощущаясь на сосках. — У тебя здесь только одна комната. Тебе идти отсюда некуда.
— И что мы будем? Просто спать?
Совсем его не понимаю.
— Да, Софи-ия. Я буду с тобой просто спать этой ночью. Хочу проконтролировать, чтобы бы хорошенько выспалась и набралась сил перед тем, как приступлю к тому, чтоб получить свой долг. Спи.
Санников абсурден.
Но выхода у меня все равно нет.
Я практически подмята под его огромным телом. Впечатана в него.
Вздыхаю, понимая, что все равно заснуть не получится.
И тут же уплываю в блаженную негу.
— София. Я не убивал твоего отца, — слышу его тихий голос уже совсем сквозь сон.
И сердце бьется пронзительными ударами.
Почему-то кажется, что это — самое важное из всего, что я сейчас могла бы услышать.
И перестать себя ненавидеть за то, что нахожусь рядом с убийцей собственного отца, пусть и не по своей воле. Что именно у того, кто отнял родную жизнь выкупаю жизнь своей сестры.
Проваливаюсь в сон, чувствуя облегчение впервые за все последнее, такое напряженное время. Будто на теплых ласковых волнах раскачиваюсь, а крепкие руки, что меня держат, все-таки не дадут мне утонуть…
Глава 45
Дергаюсь, едва проснувшись.
Солнечный свет бьет по глазам.
Вспоминаю все, что было вчера, и сама не верю собственным воспоминаниям.
Санников и правда был здесь этой ночью? Просто обнимал, а мне вдруг стало так хорошо в его руках?
Не-ет. Такого точно быть не может! Не могло!
Я одна в постели и ничего не говорит о том, что здесь был кто-то еще. Ну, а то, что она смята и перевернута, ничего не означает. Я часто безумно просто верчусь, тем более в последнее время из-за нервного сна.
