Стараюсь не зевать – я на ногах уже много-много часов, дремал пару раз по несколько минут. Взгляд сам собой устремляется к Тиффи. Она, в резиновых сапожках и голубых вареных джинсах, устроилась боком на огромном троне а-ля «Игра престолов», который стоит в углу оружейной и, вероятно, не рассчитан на то, чтобы на нем сидели. Меняет позу. Кофта распахивается, и я успеваю заметить полоску гладкой кожи. Сглатываю. Снова смотрю не далеко и не близко.
Мартин: Хорошо, перерыв двадцать минут!
Удираю что есть мочи, пока он не успел снова меня запрячь: все предыдущие перерывы я таскал туда-сюда древнее оружие, пылесосил случайные соломинки и обследовал крохотную царапину на пальце худосочной модели.
Я, подходя к трону Тиффи: Какая муха его укусила?
Тиффи качает головой и опускает ноги на пол, чтобы встать.
Тиффи: Понятия не имею. Цепляется к тебе еще больше, чем к остальным.
Рейчел, сзади, шепотом: Внимание! Воздушная тревога!
Тиффи реагирует мгновенно: хватает меня за руку и увлекает в сторону парадного вестибюля – гигантской каменной пещеры с тремя лестницами.
Кэтрин кричит вслед: Бросаете меня на произвол судьбы?
Тиффи: Черт побери, женщина! Представь, что ему семьдесят пять и он член парламента от партии тори!
Не оборачиваюсь, хотя хотел бы посмотреть на реакцию Кэтрин, зато слышу смех Рейчел. Тиффи тянет меня в нарядную нишу, где когда-то, вероятно, стояла статуя, и крепко целует в губы.
Тиффи: Весь день на тебя смотреть! Невыносимо! Жестоко ревную ко всем остальным, потому что они тоже смотрят.
Ощущение, что пью что-то горячее. Тепло разливается сверху вниз от груди, губы расплываются в улыбке. Не нахожусь, что сказать, и просто целую в ответ. Она прижимает меня к холодной каменной стене, обвивает руками шею.
Тиффи, прямо у моих губ: В следующие выходные.
Я: М-м? (занят поцелуем)
Тиффи: Только мы с тобой. Одни. Дома. И если кто-то нас прервет или потянет тебя обрабатывать царапину на пальце малолетки, я лично прикажу того гада повесить.
Останавливается.
Тиффи: Прости. Средневековая атмосфера ударила в голову.
Отклоняюсь и внимательно смотрю ей в лицо. Забыл сказать? Нет, я же собирался…
Тиффи: Что? Что не так?
Я: В пятницу апелляция. Извини, я после суда останусь у мамы. Я разве не говорил?
Ощущаю привычный страх. Начало неприятного разговора – забыл сказать, нарушил ее планы…
Тиффи: Да ты что! Серьезно?
Сводит живот. Хочу снова притянуть к себе, но она удерживает мои руки, широко распахнув глаза.
Тиффи: Нет, не сказал! Леон, я не знала! Прости, у Кэтрин презентация книги…
Теперь ничего не понимаю я. Она-то за что извиняется?
Тиффи: Я хотела обязательно поехать, только у Кэтрин в пятницу презентация. Вот засада! Пожалуйста, попроси Ричи позвонить, когда я дома, чтобы я лично извинилась, ладно?
Я: За что?
Тиффи нетерпеливо закатывает глаза.
Тиффи: За то, что не приеду на суд!
Смотрю на нее, моргаю, не веря. Она не сердится. Успокаиваюсь.
Я: Вот не ожидал…
Тиффи: Шутишь? Ты думал, я не захочу поехать? Это же Ричи!
Я: Ты правда хотела?
Тиффи: Да, Леон! Я правда, правда хотела поехать.
Тыкаю ее пальцем в щеку.
Тиффи, со смехом: Ай! За что?
Я: Ты настоящая? Живое человеческое существо женского пола?
Тиффи: Да, настоящая, дубина ты!
Я: Невероятно! Как можно быть такой хорошей и такой красивой? Может, ты выдумка и в полночь превратишься в великана-людоеда?
Тиффи: Прекрати! Офигеть можно, какие низкие у тебя стандарты! Что тут такого странного? Ричи и мой друг тоже. Да будет тебе известно, я с ним начала разговаривать даже раньше, чем с тобой.
Я: Рад, что ты не стала встречаться с ним раньше, чем со мной. Он гораздо привлекательнее.
Тиффи, поднимая брови: Так ты поэтому не сказал мне про суд?
Переминаюсь с ноги на ногу. Я думал, что сказал. Она сжимает мою руку.
Тиффи: Все в порядке, честно, я просто тебя дразню.
Вспоминаю месяцы записок и пирожных, когда совершенно ее не знал. Теперь все изменилось. Просто не верится, что потерял столько времени – не только эти месяцы, но и все предыдущие годы, когда смирялся и ждал.
Я: Нет, я должен был тебе сказать. Надо освоить эту науку. Нельзя вечно общаться урывками.
Замолкаю, обдумывая. Может, иногда работать днем? Раз в неделю ночевать дома? Открываю рот, но вижу, что глаза Тиффи расширились, а взгляд стал серьезным, почти испуганным, и осекаюсь. Уверен, что говорить такое не стоит.
Тиффи, спустя мгновение, весело: Может, повесим календарь на холодильнике?
Правильно. Наверное, так лучше – все только начинается. Я слишком тороплюсь. Рад, что вовремя остановился.
53. Тиффи
Смотрю в очень высокий затянутый паутиной потолок. Холодина страшная, не помогают даже четыре одеяла, пуховое и три шерстяных. Слева лежит Рейчел, выполняя функцию человекообразного радиатора. День выдался на редкость неудачным. Нечасто, согласитесь, восемь часов подряд смотришь на человека, который тебе нравится, а дотронуться не можешь. Если честно, бо́льшую часть времени я воображала, как все остальные испаряются, и в замке остаемся только мы с Леоном, голые – одежда тоже испарилась, и в нашем распоряжении несчетное количество живописных мест для секса.
Меня все еще лихорадит после Джастина. Чем дольше развиваются наши отношения с Леоном, тем чаще я чувствую, что «страшновато-приятное» уступает место просто «страшному». Например, когда Леон заговорил, что надо проводить вместе больше времени, внутри тут же всколыхнулся страх и чувство загнанности. Однако, если рассуждаю спокойно, у меня от Леона ощущение очень хорошее. К нему устремляются мои мысли, когда я в лучшем своем состоянии. Благодаря ему появляется решимость оставить прошлое позади. Не хочу тащить этот груз в новые отношения. Хочу войти в них налегке, независимой и со свободным сердцем. И еще голой.
– Прекрати, – бормочет в подушку Рейчел.
– Что прекрати?
Оказывается, она не спит, а я думаю вслух.
– Твоя сексуальная неудовлетворенность мешает мне спать, – отвечает Рейчел, переворачиваясь и утягивая за собой одеяло.
