— Нет, леди. Я не предавала… Вот только, — тут на руки Тане упал кусочек плотной бумаги. — Она зачарована. Нужно написать несколько слов, а потом сжечь над свечой.
— Леди Аквика дала, невеста лорда Даниэля. Просила помочь ей, обещала вознаградить. А у меня свадьба скоро…
Тут девушка слегка покраснела, но взглянув на Таню, снова стала белой, как мел.
— Уйди отсюда, — сдавленно попросила Татьяна. Она понимала, что ей не врут. Не хотела, не подумала. Да и, кто бы подумал? Зато у неё теперь есть подозреваемая. Очень такая реальная.
Из раздумий Таню вывел стук двери. Девушка убежала прочь. «Надо будет дать ей расчёт, — решила Татьяна. Вроде и вины большой нет — не успела ничего сделать, но… Одни сплошные «но». Рядом шевельнулся Экшворд. Она вздрогнула, скорее почувствовав, чем услышав это движение. Потянулась проверить и натолкнулась на недоумённый, ничего не понимающий серебристый взгляд.
— Мы с вами не знакомы, леди. Кто вы? Что со мной случилось?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
— Мы с вами знакомы, леди? Кто вы? Что со мной случилось? — Рейгар осмотрелся вокруг — привычная обстановка, его спальня в столичном доме, и кровать тоже его. Вот только взволнованная красивая девушка, с тревогой всматривающаяся в его лицо оказалась незнакомкой. Он так и спросил, с удивлением отмечая расширившиеся в потрясении зрачки красавицы и нехорошую бледность, в мгновение ока набежавшую у неё на лицо. Девушка пошатнулась, но смогла удержаться, схватившись за один з прикроватных столбиков.
— Леди, с вами всё в порядке? — забеспокоился Рейгар, пытаясь приподняться и помочь даме. И откуда только взялась эта противная слабость?
Мужчина нахмурился, пытаясь вспомнить, что с ним случилось, но последнее воспоминание, оставшееся у него в памяти, касалось поисков пропавшего сына. Жена погибла, ребёнок исчез, а он сам, едва оправившийся от ранений, поспешил начать поиски. И всё напрасно.
— Это от переживаний, — ответила девушка, от волнения облизав губы.
Ему захотелось протянуть руку и дотронуться до этого видения. В последнее время с женским полом у него было не очень. Шрамы на лице заживали плохо. Не знавшие о том, что раны были нанесены зачарованным оружием, наивно интересовались, почему он не найдёт хорошего целителя и не сведёт эти следы? Зачем? Это память о его беспечности. Ему они мешали, пожалуй, только в одном — в общении с женщинами. Ну не нравилась им его нынешняя физиономия. Морщились и кривились, когда думали, что никто не видит. Неприятно, но не смертельно.
— Вы меня боитесь? Вы так и не сказали мне, кто вы такая.
Он ощутил смятение красивой леди и её нерешительность. Видел боль в глазах. Отчего? Кто виноват? Кто она такая? Приглашённая к заболевшему целительница? Сиделка? И тем неожиданнее прозвучал ответ.
— Моё имя Татьяна. Тьяна. Я ваша жена. Неужели вы ничего не помните?
Её он точно не помнил. Он женился? Бред какой-то! До окончания траура ещё около года. Но она назвалась его женой. Как такое возможно? Неужели прошло уже столько времени? Внутренности обожгло от осознания огромной потери. Герцог напрягся, пытаясь восстановить потерянные воспоминания. В памяти мелькали смутные образы, но стоило только сосредоточится хотя бы на одном, накатывала жуткая головная боль, до темноты перед глазами. И он отступил. Бессильно откинулся обратно на подушки, попросил лишь воды. По вискам катились крупные капли пота, навалилась усталость и ощущение дурноты. Он видел, как Тьяна налила в серебряный кубок немного воды, и попыталась приподнять ему голову.
— Ну, давайте я вам помогу. Когда я вместе с Рэмом подхватила эту вашу пятнистую лихорадку, вы точно так же за мной ухаживали, помогали поить лекарствами и давали пить. Ну же, позвольте мне помочь.
Рейгар растерянно посмотрел на наклоняющуюся к нему девушку, одной рукой пытающуюся приподнять ему голову, а другой подносящую к губам кубок, слушал её пояснения и не понимал. Он за ней ухаживал во время болезни? Рэм? Она говорила о его ребёнке?
— Какой сегодня день?
— Пятый день месяца белых лилий, Эш. Ты всё вспомнишь, нужно только время. Спи. Набирайся сил.
А потом от просто провалился в темноту, про себя отметив, что на этот раз она была немного другая. Не такая жуткая и беспросветная. А где-то там вдалеке мерцал лучик света и на душе впервые за долгое время стало тепло и спокойно.
Экшворд проспал крепким исцеляющим сном несколько часов кряду, а когда очнулся, его не покидала предчувствие чего-то хорошего и неожиданного. Он вновь попытался встать с постели и выбраться наружу. Остро не хватало информации. В голове билась мысль о необычном сне, в котором он видел сказочную фею. Хотелось лично убедиться, что она была не видением больного разума, а настоящей.
— Ваша Светлость, вы очнулись?
Вскочившая со своего стула, дежурившая около больного служанка, во все глаза смотрела на Экшворда.
— Я сообщу миледи и лорду Даниэлю. И сейчас позову лекаря.
Девушка, было, метнулась в сторону двери.
— А ну стой! Сюда, быстро!
— Ваша Светлость? — испуганно прошептала сиделка. — Я только хотела….
— Иди сюда, — уже более спокойным голосом сказал Рейгар. — Садись и рассказывай.
— Что, Ваша Светлость?
— Всё рассказывай. Что знаешь.
И слушал подробное описание последних событий. Девушка знала немало. Слуги всегда в курсе всех событий. Господа обычно мало обращают внимания на тех, кто им прислуживает. Рейгар Экшворд привык всё держать под контролем, даже собственное безумие, если он и вправду сошёл с ума.
Пережившая очередное потрясение Татьяна, устало прилегла отдохнуть прямо в гостиной. В спальню идти не хотелось. Она догадывалась, что просто с выздоровлением Эша не будет, но не предполагала насколько. Амнезия! Он забыл всё. Как ей теперь быть? Как себя с ним вести? Как всё объяснить?
А вечером к ней в гостиную ввалился пьяный в дребедень Дан.
— Это был приворот! Понимаешь! Эта чёртова сука на меня наложила приворот! Я идиот, верил каждому слову, делал всё, что она хотела, словно осёл на поводу. А она, тварь такая… Ненавижу! Вы все женщины — расчётливые дряни. Даже ты, Тьяна.
— Доложили уже? — усмехнулась она, глядя на покачивающегося деверя, едва удерживающегося за спинку стула. Он неуверенно сделал несколько шагов вперёд и явно с облегчением упал на стоявшую у самой стенки небольшую кушетку.
— Долож-жили, — заплетающимся языком поведал Дан.
— Осуждаешь? — криво усмехнулась Таня, глядя на ухмыляющегося младшего Экшворда. Слабак и пьяница. Вместо того, чтобы стоически принять удар, взял и напился.
— Вос-схищаюс-сь. Ну ты и с-стерва, Тьяна. Хитрая… как… как…
