– Но это не единственное, что подтолкнуло меня к отчаянию. Я решила, что жизнь безнадежна и бессмысленна – не важно, как отчаянно ты борешься за свою мечту, ты никак не можешь повлиять на исход событий. Никто не мог предотвратить смерть Райанов или тех несчастных, которых убили индейцы. Или спасти Тома. И я поняла, что ни ты, ни вся кавалерия Соединенных Штатов не помешали бы Орлиному Когтю похитить меня, если это было предопределено.
– Я думаю, что смерть, конечно, неизбежна, но как прожить жизнь – мы выбираем сами. Не все же идут по пути Джейка Фаллона.
Ребекка подняла голову и улыбнулась:
– Согласна. Но это не отменяет моей веры в судьбу.
– Так что ты хочешь сказать, Бекки?
– Я поняла, что оплакивать смерть близких – естественно, но мы не должны чувствовать вину за то, что еще живы, а они – уже нет. Вина – вот что я чувствовала, Клэй. Я была жива-здорова – Этта и Том пострадали от рук Фаллона. Но все-таки ничего из того, что я говорила или делала, не послужило причиной этой трагедии. Вот почему я больше не чувствую вины за смерть Чарли. Не имеет значения, насколько я обижалась на него за то, что происходило между нами. Я не в ответе за его гибель. Мы играем очень незначительную роль в событиях, которые происходят вокруг нас.
– Ты пришла к этому осознанию только потому, что я настиг вас с Орлиным Когтем?
– Да. Когда ты догнал нас и Орлиный Коготь тебя не убил – а он мог с легкостью это сделать, – я поняла, что погибнуть там – это не твоя судьба. И не моя судьба – та жизнь, которую мне пришлось бы вести в индейской деревне.
– Похоже, ты все обдумала и расставила по местам.
– Не все.
– А что еще осталось неясным?
– Например, почему судьба выбрала тебя? Ведь в Индепенденсе было полным полно холостяков.
Клэй рассмеялся:
– Я и сам задаю себе этот вопрос с того самого дня, как проснулся утром с подписанным свидетельством о браке.
Ребекка улыбнулась и пожала плечами. «Это судьба, Клэй».
И было что-то такое в этой загадочной улыбке, что он остро ощутил интимность момента. Рядом с ним – красивая женщина, абсолютно нагая под одеялом. Никогда ни одну женщину он не желал так, как ее.
– И вот мы здесь, – хрипло проговорил он, – в уединенной хижине. Снова вместе после мучительной разлуки. Любая другая женатая пара воспользовалась бы моментом.
– Несомненно, все события последних двух месяцев привели нас в это время в это место. Воспользуемся моментом или упустим его? – мягко спросила Ребекка.
Клэй придвинулся ближе, провел по ее щеке тыльной стороной ладони, приподнял за подбородок пальцем.
– А как ты думаешь, Бекки, что нам делать с этим моментом?
Их взгляды встретились. Призыв мужчины к женщине – и ответ женщины, древние, как рай.
– Давай воспользуемся им, – ответила она.
Клэй заключил Ребекку в объятия и поцеловал. Поцелуй этот, вначале нежный, делался все глубже, пока оба не задохнулись и не оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха.
– Ты уверена, что готова? – тихо спросил он. – На этот раз я не хочу останавливаться. Ты хочешь этого?
Ребекка обвила его шею руками.
– Хочу, Клэй. Ничего в жизни не хотела сильнее.
Хриплые отзвуки страсти в ее голосе распалили огонь в его чреслах. Он поклялся себе, что поднимет ее на такие высоты блаженства, откуда уже не будет возврата.
Одеяло соскользнуло с ее тела. Клэй медленно опустил Ребекку на него. Жадным взглядом он скользил по ее обнаженной коже, которая в отблесках огня мерцала, как слоновая кость.
Он быстро сбросил брюки, не сводя глаз с ее прекрасного чувственного тела, распростертого в томительном ожидании. Надежды на продолжительную прелюдию таяли как дым – он слишком быстро терял контроль над собой. Ребекка притягивала его как магнит.
Клэй лег на нее сверху и принялся тереться всем телом о ее обнаженное теплое тело, с жадностью осыпая ее пьянящими поцелуями.
– Бекки, чего ты хочешь? Что мне сделать с тобой? – тихо спросил он.
Ее потемневшие от страсти глаза сверкали, как изумруды.
– Что угодно. Все, – хрипло прошептала она.
– Есть что-то такое, о чем ты мечтала больше всего?
– Это и происходит сейчас.
– О Боже мой, Бекки! – Клэй ощущал, что она дрожит – не от страха, а от желания и предвкушения близости. Такая открытая, жаждущая, она доверилась ему до конца.
– Не останавливайся, Клэй, только не останавливайся…
– Я не мог бы, даже если бы захотел. – Клэй впился ей в губы горячим, глубоким поцелуем.
Он ласкал ее грудь – ладонями, губами, языком. Каждое прикосновение рождало в ней ответный вздох или стон, да и сам Клэй был на грани чувственного безумия.
Она в экстазе повторяла его имя, как молитву. На этот раз она не сбежит, не отступит, не будет давящей, болезненной пустоты неудовлетворенности. Ребекка потянулась к нему, но он перехватил ее руки, сплел их пальцы и прижал к полу. Кровь гулко бухала в висках. Клэй снова приник поцелуем к ее груди, и Ребекка выгнулась ему навстречу. Она жаждала большего. Мысль об этом неделями не выходила у него из головы, и он бессчетное число раз нырял в холодную воду, чтобы прийти в себя и вернуть самообладание.
– Давай, Клэй, давай же! Пожалуйста… – молила она.
Он поднял голову и заглянул ей в глаза: они затуманились от страсти.
Он отпустил ее руки и прижал ладонь к ее горячему, жаждущему влажному лону. Он надавил сильнее, прижался ртом к ее губам, и Ребекка прерывисто застонала – ее тело сотряс сладкий спазм.
Больше Клэй не мог и не хотел сдерживаться.
Он овладел Ребеккой одним движением, и волна величайшего наслаждения накрыла его.
Тишину нарушало только их хриплое дыхание и треск поленьев в огне. Потом Клэй осторожно лег рядом с ней.
Ребекка открыла глаза и села, с удивлением взглянула на Клэя. Он так щедр в любви. Никогда прежде она не чувствовала себя такой живой и такой… свободной. Это ощущение подарил ей Клэй. Он не позволил ей подавить свою страсть. Как волшебно хорошо! Если бы это могло длиться вечно…
Будто почувствовав ее взгляд, он открыл глаза.
– О чем ты думаешь?
– О том, как сильно хочу коснуться тебя.
Ребекка легонько погладила его по щеке. Такая теплая. Ребекка провела рукой от плеча Клэя к середине груди – твердые мышцы, и тоже очень теплые.
Она коснулась пальцами его соска. Интересно, он такой же чувствительный, как у нее? Движимая любопытством, Ребекка наклонилась и поцеловала его. Она почувствована, как быстро забилось сердце Клэя. Она повторила то же самое с другим, и дыхание его участилось.
