Надела босоножки и вернулась в кухню-кабинет за хлебом и маслом. Я уже давно сообразила, что для пользы дела во второй половине дня сотрудников нужно покормить. И настроение у них ровнее, и не будет столько разговоров о пицце и пиве.
Когда клиентки разъехались и все парни собрались в гостиной, я прочла им лекцию о том, как нужно отстаивать свои интересы и заниматься только безопасным сексом. Я много раз репетировала эту речь, чтобы в нужный момент произнести ее перед сыном и дочерью (причем, если можно, еще очень, очень нескоро!). Я видела, что парни все это слышали и раньше и едва поднимали глаза от еды.
Самодельного масла они еще никогда не пробовали. После четвертого ломтя хлеба Тим объявил, что оно «ничего».
Когда-нибудь он, наверное, заведет детей, но я очень надеялась, что торопить его не станут.
Когда они уехали, я внесла в таблицу последние данные, разбила кочергой головешки и села у огня. Мне захотелось рассказать кому-нибудь про свой рабочий день. Я позвонила Марджи.
— Барб, привет! — Голос ее звучал бодро.
— Как у тебя день прошел?
Если мне чего и не хватало в смысле семейной жизни, так вот этого вопроса. То есть не в смысле моей семейной жизни, а в смысле правильной семейной жизни.
— Неплохо. Продолжаю наживать капиталы на рынке любовных фантазий.
Я, собственно, занималась примерно тем же. Потрескивало пламя.
— А ты где? — спросила Марджи.
— Знаешь, именно об этом я и хотела тебе рассказать, если у тебя есть минутка.
— Ну конечно. Только я буду одновременно кормить котов. Они точно знают, когда на часах стукнет пять.
До меня долетел вой электрического консервного ножа.
— Я открыла свое дело, такой спа-салон для женщин. — Я пошуровала кочергой в камине, угли разгорелись, потом угасли.
— В охотничьем домике? Я об этом слышала, но не знала, что это твоя затея.
— От кого слышала? Вернее, что слышала?
— Барб, мы живем в маленьком городке, тут всего три педикюрши. Женщины не держат хорошие новости при себе.
— Так ты слышала хорошие отзывы?
— Прекрасные отзывы. Эротичные отзывы. А мужчинам никто ничего не говорит.
— Очень хорошо.
— Хорошо? Ты что, сдурела? Скажут — так тебе каюк. Ты и правда думаешь, что тебе все это сойдет с рук?
Я слышала, как коты выпрашивают добавки.
Я попыталась объяснить Марджи, как додумалась до идеи дома свиданий, почему в Онкведо он необходим. Она прервала:
— Барб, я уж лучше не буду следить за всеми извивами твоей мысли. Главное — чтобы тебя не застукали. Пока женщины крепко держат языки за зубами, но сколько это продлится — не знаю. Разбейся в лепешку, но всем угождай. — Тут она, конечно, была права. — Ну и как идут дела?
— Отлично. Каждый вторник и четверг мы забиты под завязку. Почти все забронировано на месяц вперед, трудимся в полную силу.
— А что с накладными расходами?
— Невелики.
— И как оно на деле? Нет, не говори; ты же понятия не имеешь.
Уж Марджи-то все знает.
— Стараюсь, чтобы все было профессионально.
Марджи фыркнула:
— Ты моя самая безбашенная подруга.
— А ты моя подруга-всезнайка.
Я не стала уточнять, что она — моя единственная подруга. Полагаю, она и так это подозревала.
— Жизнь на этом не построишь, Барб. Продумай путь отступления.
Я затушила огонь и поехала домой.
Лимонад
В субботу, за много часов до предполагаемого визита Грега Холдера, я устроила в доме Набокова уборку. Включила пылесос, хотя думать об отсосах и засосах мне сейчас совсем не хотелось. Для меня уборка — хороший способ справиться с разгулявшимися нервами. Расставила вещи по местам. Скучное занятие, но все лучше, чем браниться с собакой. Тем более что собаку увезли.
Меня волновал предстоящий приезд Грега Холдера — и что будет потом. Я так и не поняла, зачем его поцеловала. Вспомнила, что на прежней работе как-то прочла в журнале «Современная психология» (страница двадцать семь), что в некоторых женщинах может совершенно внезапно просыпаться тяга к разврату. История почти как с волками-оборотнями: возникли подходящие условия — например, полнолуние — и оно ни с того ни с сего проявилось. Я размышляла об этом, собирая пылесосом с плинтусов невидимую пыль.
«Современная психология» приводила в пример некую женщину двадцати шести лет, которая впервые в жизни пошла на свидание. Они остановили машину неподалеку от маяка, и, попав в луч света, женщина внезапно вскочила своему спутнику на колени. Он перепугался, и второго свидания не было.
Я поцеловала Грега, хотя вовсе не собиралась этого делать. Как там обстояли дела с освещением, я не помню; помню, что он стоял совсем рядом, чуть приоткрыв рот, и моя мысль — если у меня вообще была какая-то мысль — сводилась к тому, что вот так вот и нужно заканчивать свидания. И я закончила. Это, конечно, не то же самое, что расстегнуть ему молнию на штанах… и все же я сама себе поражалась.
Я бросила пылесосить и без того чистый дом и пошла примерять свитера. Нашла подходящий, голубой, пушистый, — я совсем о нем забыла, — а к нему, разумеется, джинсы. Эта комбинация отвечала по крайней мере одному правилу сексуального наряда — другие я просто не вспомнила: «сверху — мягко, снизу — жестко».
Потом я опустошила все мусорные корзины и сбрызнула их лисолом. Запах лисола побуждает людей вести себя аккуратно. Это я тоже помнила со старой работы. Едва учуяв его, люди начинают испытывать потребность убрать за собой. Противоположность ему — запах пачулей, который заставляет разбрасывать свои вещи где попало. Вот ведь как — делаю уборку, как все женщины из Онкведо; похоже, я постепенно превращаюсь в зачуханную местную жительницу.
В дверь позвонили, на пороге стоял Грег Холдер, неотразимо красивый, — можно подумать, он утром встал с постели в полной красоте, да таким на весь день и остался. Мне нужно было воздержаться от покушений на его молнию, поэтому я включила весь свет и пошла на кухню приготовить закуску — сыр, крекеры, лимонад — и поставить все это на медный поднос.
Пока я щелкала выключателями, проливала, роняла и пыталась взять себя в руки, он окликнул меня из гостиной:
— Ты что, читаешь «Зрелую любовь»?
Я вошла с подносом и обнаружила, что он держит в руке мой самодельный любовный роман для лиц пожилого возраста.
— Какие-то эротические фантазии для недоумков, — заключил он. Увидел, что я остолбенела с подносом в руках. — Прости, — добавил он, сметая книги со стола, чтобы я могла поставить поднос. — Я хотел сказать, для людей с задержками умственного развития.
