На войне, конечно, убивали, попадали в засады воинские колонны, подрывались на минах, но каждый гнал от себя эти мысли. Сегодня жив, и хорошо. Доложив о прибытии ротному и получив свой автомат, Белов направился в военкомат. Его взвод располагался там, занимая первый этаж. За прошедший месяц контингент сильно переменился, кого-то выгнали, кого-то отправили в госпиталь, кто-то добровольно разорвал контракт. За прошедшее время солдаты наладили быт, спали уже не на полу, а на кроватях. В спальном помещении было тепло от самодельных обогревателей, еду готовили не в солдатских полевых кухнях, а в маленькой комнате тут же, в военкомате.
Еду подавала высокая женщина лет тридцати, в длинном черном платье и такой же косынке. Роман обратил внимание на ее красивые пальцы, она не была похожа на простую жительницу станицы. Поблагодарив за еду, Андрей попытался помочь ей убрать посуду и услышал в ответ:
— Нет, что вы, не надо этого делать! Женщина должна кормить мужчину и убирать за ним посуду.
Белов смутился и, кажется, покраснел:
— Но вы ждали, когда я поем, не уходили домой.
Женщина чуть улыбнулась:
— Ждать мужчину — это тоже обязанность и удел женщины.
Ее голос был похож на шелест осенних листьев, он завораживал и притягивал, как притягивает взгляд вид бегущей воды или горящего костра. Вошел незнакомый солдат, пристегивая автоматный рожок, сказал:
— Пойдем, Айшат, сегодня я буду твоим кавалером.
Они ушли, а Белов долго еще удерживал в памяти ее голос, тонкое бледное лицо, длинные ресницы. В спальном кубрике сосед по проходу достал из тумбочки фляжку с водкой:
— Давай по пятьдесят граммов за знакомство. На войне водка — лучшее средство от стресса. Водка и работа — лучшего лекарства от всей этой блевотины еще не придумали.
Выпив, сосед, назвавшийся Николаем, сам начал рассказывать об Айшат, будто догадавшись, что Роман ловит о ней каждое слово…
— …Чеченка, беженка из Грозного. Пианистка, видел, какие у нее пальцы? Вся семья: мать, ребенок погибли, завалило кирпичами при бомбежке. Мужа увели боевики. Вот и осталась одна — ни дома, ни семьи. Как говорится, ни родины, ни флага.
После того, как вырвалась из Грозного, приехала сюда к родственникам. Военком — он ведь тоже чех, правда, наполовину, — пристроил ее к нам. Все при деле, какая-никакая зарплата идет, да и при продуктах постоянно. В этой ситуации это тоже немаловажно.
Роман закурил, внимательно слушал.
— Женщина она неплохая. Наши пробовали к ней подкатиться, но она быстренько всем от ворот поворот показала. Особисты ее тоже проверяли, но отстали. Такое пережить не каждый мужик сумеет, в общем, все сам увидишь.
Роман думал, что Николай нальет по второй, даже придумал повод, чтобы отказать, но Николай смахнул фляжку со стола, убрал ее в тумбочку:
— Ну, братан, хватит на сегодня. Все хорошо в меру, со следующего стакана уже начинается нарушение присяги и воинского долга.
С утра военком мотался по району. Белов и два автоматчика его сопровождали. К вечеру ноги гудели, на ужин они опоздали. Однако Айшат еще не ушла, на столе стояла завернутая в одеяло кастрюлька с горячей кашей, на плите — сковорода с мясом. Белов пошутил:
— Ну вот, Айшат, сегодня у вас три мужчины.
Крылья ее носа дрогнули, когда он произнес ее имя, и она ответила:
— В жизни каждой женщины встречается только один мужчина, все остальные на него только похожи или непохожи.
Они вели свой разговор, понятный только им двоим. Усталые солдаты доедали кашу, не обращая на них внимания. Вошел Николай с автоматом, но Роман встал ему навстречу:
— Я провожу Айшат, ты отдыхай.
Николай посоветовал:
— Ты долго не задерживайся, через полчаса комендантский час. Через дворы не ходи и пару гранат с собой на всякий случай захвати.
Они шли по пустынным улицам станицы, кое-где мерцали уличные фонари, и под ногами хрустел ледок подмерзших лужиц. Они молчали. Роман поймал себя на мысли, что ему хочется прижаться к этой женщине. Она спросила:
— Почему вы пошли меня провожать, ведь сегодня не ваша очередь?
Он знал, о чем она его спросит, большая часть женщин всегда задает один и тот же вопрос. Ответил совсем неожиданно:
— Наверное, захотелось вернуться в прошлое. Свою первую девушку я провожал вот так же зимой. Только это было не в Чечне, а в России. Под ногами у нас хрустел снег, и из печных труб валил такой же неторопливый дымок. Это было двадцать лет тому назад, и у меня было чувство, что впереди меня ждет счастье. Я до сих пор помню, как мне хотелось поцеловать мою девушку. Странно, забыл, как ее звали, зато помню, чем пахли ее губы.
Айшат передернула плечами:
— Вы не похожи на других. Что вас сюда привело?
Он ответил искренне:
— Я и сам, наверное, не знаю. Раньше думал, чтобы заработать, а теперь понял, что эти деньги мне не нужны. Скопить состояние, видя, как страдают другие, невозможно. К тому же деньги нужны лишь в том мире, где огни больших городов, где уважающие себя мужчины ездят на шикарных машинах и дарят своим женщинам цветы, золото, меховые шубы. Ты просто не хочешь отставать от всех остальных. Здесь все иначе. Когда ты не знаешь, доживешь ли до завтра, к тебе приходят мысли о вечном, и ты начинаешь ценить каждый глоток воздуха, глоток воды, радость человеческого общения.
Он все-таки взял ее под руку, придерживая, чтобы не поскользнулась.
— Я ведь бывший учитель, привык все объяснять детям. Теперь вот мне необходимо все объяснить самому себе. Прежде всего, для чего я живу на свете.
Они подошли к маленькому саманному домику с темными окнами. Оставив Айшат на улице, Белов вошел во двор, убедился, что опасности нет. Потом позвал ее за собой. Айшат открыла ключом дверь и, согревая замерзшие ладони своим дыханием, сказала:
— Вы должны идти, у вас осталось всего десять минут. — Помолчала и добавила: — Спасибо за сегодняшний вечер, я уже не думала, что мне когда-нибудь будет так хорошо.
На следующий день он безостановочно смотрел на часы, боясь не успеть в роту до наступления комендантского часа. Как-то так само получилось, что он один стал провожать Айшат домой, это стало его обязанностью и привилегией. Если Айшат освобождалась раньше, а он был где-нибудь на выезде, она терпеливо ждала его, читая на кухне. Или задумчиво глядела в окно, по привычке кутая плечи в черный платок. Они не афишировали и не скрывали своих отношений. Все считали, что у них роман, но они не думали об этом. Им было хорошо вместе. Взрослые люди, они не торопили события, зная, что если что-то легко достается, то легко и забывается. А может быть, обжегшись в прежней жизни, так или иначе потеряв близких людей, они боялись поверить, что встретить счастье можно так обыденно и случайно. Ну так же, как выйдя на минутку в булочную, найти на дороге слиток золота…
