и на пороге кабинета появился мальчик. — Яр, организуй-ка нам чаю.
— Серпенты, милая, — начал рассказывать Дед, — они появились уже давненько. Лет двести назад их первое посольство прибыло. Правда, тогда границ у нас с ними не было. А потом они захватили часть земель наших соседей. И стали с нами граничить. Сейчас-то земли эти они под себя все подмяли. Кто тогда королевой был не помню, но точно знаю. Подготовили мы войско, вдруг соседи помощи запросят, но нет. Не запросили. Беженцы были, только они в приграничных зонах не остались, вглубь земель попросились. Говорили, что серпенты хищники, мясо сырым едят.
Вот тогда мы границы усилили. А откуда сами серпенты появились, это неизвестно. Жили у нас тут несколько магов-серпентов. Дед задумался, вероятно, вспоминая.
— Илай, а тебе зачем это все?
— Надо, деда, надо. — Илай совершенно не собиралась делиться своими планами с дедом. — Ты дальше рассказывай.
— Так вот,
— Господин ректор, я чай принес. — Это Яр принес поднос с чашками, с парящимся чайником и вазочками с вареньем и печеньем.
Илай на мальчика не обращала внимания.
— Рассказывай, деда, дальше.
— Я и говорю. Жили у нас три мага, наши книги изучали. Магия у них есть, но не такая как у нас. У них все заклинания на магических формулах построены. Им эти формулы надо произнести. Есть правда заготовки. Илай, да зачем тебе все это слушать, вот пойдешь учиться и все выучишь. А сейчас не забивай свою светлую головку. Поиграй куклами.
— Деда, а что это такое — заготовки, — не обратив внимания на слова деда, задала новый вопрос Илай.
— Это, когда часть заклинания уже произнесена, а часть произносят, когда надо чтобы заклинание сработало. Но это очень сложно, может нахлёст произойти. И есть у них в формулах последнее магическое слово «шан». Это, что-то вроде нашего «да будет так», или «я все сказал». А еще есть у них умение чужую магию себе забирать. При этом магия отбирается вместе с жизнью.
— Это как? — этот вопрос задал Яр, оказывается он не ушел из кабинета, а забился в самый угол, и сейчас с интересом слушал старого ректора.
— А вот так. Те трое магов, что у нас работали, между собой не дружили, а самый старый да сильный среди них был Копь-Елт. Я и сам не поверил, когда его возрасту знал. 540 лет он прожил.
Ректор вздохнул. — Вот тогда я и узнал, как они свою жизнь продлевают.
— Как, деда, как? — Илай явно торопилась, и я понимала почему. Принцесса была всегда на виду, отлучиться на длительное время она не могла, вот и торопила деда, чтобы поскорее получить ответы на свои вопросы и вернуться.
Но ректор не торопился, погладил девочку по голове и все-таки рассказал.
— В то время среди студентов был у нас паренек из народа, истинный маг. Хороший мальчик, и маг сильный, Солвей звали. А Копь-Елт в это время занемог. Вижу прямо плохо ему. Я спрашиваю, — может, домой поедете? А он говорит, — нет, работу по изысканиям мы почти закончили, осталось немного, вот, закончим, тогда и поеду. А на другой день встречаю я его в библиотеке, а он такой довольный, и настроение у него и здоровье в норме. А Солвей наш пропал. Нет нигде. Я подумал, может, обидел кто, да он домой подался. Случалось у нас и такое, редко, но бывало. Через несколько дней Копь-Елт уехал. А с ним еще один серпент. Только один у нас остался. Вот заходит он ко мне в кабинет и говорит, вы Солвея вашего, на чердаке поищите, над комнатой Копь-Елта. Нашли мы там, то, что от мальчика осталось. Копь-Елт не только всю магию высосал, он еще и всю его силу забрал, «жизнь» по-нашему. Тогда я поклялся, если встречу этого Копь-Ела — отомщу.
— А зачем серпент своего предал. — Яру было непонятно именно это, как можно предать своего.
— Эмоции серпентам чужды, есть, конечно, немного, но там сильная любовь, взаимовыручка, нет. — Ректор покачал головой — Этого у них нет. А рассказал, потому, что живут серпенты кланами. У каждого клана есть свои маги. Вражда между кланами очень сильная. А между магами еще сильнее. А Копь-Елт очень сильный маг, один из самых сильных. Бояться они его. Думал, может, мы его найдем да успокоим на веки вечные. Да куда там, телепортами Копь-Елт ушел. Я потом заставил просмотреть все книги, что он брал. Искал, что его так заинтересовало, но ничего не нашел. Хотя, одна тенденция была. Во всех книгах, что он брал, были записи про Велисы. Но никаких записей или пометок Копь-Елт не оставил. Хитрый и аккуратный был.
— Спасибо, деда, ты конфетки то кушай, я скоро еще принесу. — С этими словами девочка выпорхнула из кабинета и побежала по коридору. Следом выскочил из кабинета Яр, но догнать девочку не успел, едва забежав в пустой зал, где мы появились, Илай растаяла, а я, с мыслью, — ты хоть бы туфельку ему оставила на прощанье — повернулась на другой бок.
* * *
Это был старинный родник. Вода бежала прямо из стены, наполняя чашеобразную вазу, наполовину утопленную в стене, а через край вазы стекала веселым водопадом в небольшой круглый водоем. Небольшая лампадка, установленная возле родника в нише стены, освещала и сам родник, и вазу с водопадом, и маленький водоем. А когда подул ветер, разгоняя тучи с ночного неба, то в зеленовато-желтом свете луны я увидала поляну за водоемом и девушку. Она шла осторожно, озираясь по сторонам, словно боялась кого-то встретить. Девушка куталась в легкую шелковую шаль. Я пыталась рассмотреть ее лицо, но его не было видно. А, когда она подошла ближе к водоему и огляделась, я поняла, что лицо девушки закрыто черной маской, и только глаза блестели сквозь прорези. Девушка набрала воды в кувшин, но уходить не спешила. Она присела на край водоема, зачерпнула рукой воду и плеснула пригоршню в воздух. Вода разлетелась веером на множество мелких брызг. Они падали в воду, сверкая, как алмазы, искрясь и рассыпая вокруг тысячи маленьких бликов.
Да она же замораживает воду, и та подает не просто каплями, а мелкими кристалликами льда, догадалась я. Именно потому все это так красиво сверкает и переливается.
Рядом со мной зашуршали кусты, я обернулась и увидала Эдрина. Он, затаив дыхание, подсматривал за девушкой. Эдрин повернул ко мне голову и прошептал:
— Тсс, кисса, тсс…
Киса? Ему что сегодня голову напекло, возмутилась я. А потом подумала — пусть, все равно
