— С таким подходом и этим заклинанием у неё не крыло срастется, а действительно вырастет второй клюв… Или третье крыло.
— С того, что база на основе роста живого, — вздохнул Ларс и, подойдя к Руди, прислонил ухо к его макушке.
— Я так и думал. Тут пусто.
— Хватит ёрничать, — недовольно буркнул тот и отмахнулся от старичка. — Объясни нормально!
— Основа роста для сращивания мягких тканей. В первую очередь растут мышцы, кожа и подкожная клетчатка. Если применять ее при отсутствии ран в таком виде много раз, то в итоге начнётся рост. Что может расти у птицы?
Снек нагнулся и заглянул в ухо воришки.
— По-моему тут сквозное отверстие, — авторитетно заявил он. — В первую очередь будет расти кожа, потом мышцы и уже потом кости. А у тебя даже крыло не зафиксировано. Для заклинания перелом ничего не значит. Кость не соприкасается — значит, это две разные косточки. Что надо делать? Расти. Еще раз пятьдесят повтори заклинание в переломе появится сустав или хрящ.
Руди хмуро взглянул на птицу.
— Переверни пару фигур и иди в последовательности от обратного.
— Начни с конца его составлять, — выдохнул Ларс. — Боги, с какими тупицами приходится работать!
— Иду-иду, — кивнул старичок, с довольной миной возвращаясь к паладину.
Руди с победоносным выражением взглянул на Снека.
— Это была хорошо поставленная ложь, — хмыкнул клирик.
— Но-но! — погрозил пальцем воришка. — Не ложь, а блеф! Это принципиально разные вещи!
Глава 20
— Когда мне передали новости о моем курсе стихийных занятий, я был… в недоумении, — произнёс Ларс, глядя на Главную руку оплота.
— Я этого и ожидал, — кивнул Хорт. — Но ваши уроки не призваны обучать вас.
Старичок вскинул брови и открыл было рот, чтобы спросить, но его перебил собеседник.
— Это для меня. Я хотел бы понять суть вашего пути.
Ларс закрыл рот и задумчиво оглядел помещение.
— Здесь защита получше, чем в зале медитации.
— Благодаря вашим усилиям… Мы начали разработку новой рунной защиты.
— Главное цель, — кивнул Ларс. — Но горячая головешка у задницы тоже неплохо.
— И не поспоришь, — хмыкнул Хорт. — Давно у наших рук не было такого проекта.
— Нет худа без добра, — кивнул отрекшийся маг.
— Итак, — вздохнул ректор и спросил: — Почему же вы отреклись от стихий?
— Порог, — вздохнул Ларс. — Я подошёл к порогу и…
— Не смогли его преодолеть?
— Нет. Свой порог я преодолел и разочаровался.
Хорт удивленно взглянул на собеседника.
— Все дело в том, что стихия… Любая стихия ограничена. Огонь не сможет гореть в воде. Да, греть и испарять, но гореть по-настоящему не может. Воздух не может разогнать потоки в камне и прочее…
— У любой стихии свои недостатки и преимущества.
— Да, но… после порога, когда ты уже не просто взаимодействуешь со стихией, а… Можешь ей повелевать. После этого всё становится ещё сложнее и в тоже время слишком примитивно.
— И вы решили уйти от стихии?
— Нет. Не так, — покачал головой Ларс.
Он поднял руки ладонями вверх и собрал в них силу, образовав пару прозрачных шаров.
— Дело было немного по-другому. После того, как я разобрался с проклятьем в гробнице одного рода, оказалось, что… — тут Ларс улыбнулся от воспоминаний. — Оказалось, что сокровищница в гробнице пуста.
— Обокрали?
— Нет. Вся охранная система была в рабочей системе, — покачал головой отрекшийся. — Просто предыдущий глава умудрился проиграть состояние в карты.
— Даже так, — хмыкнул Хорт.
— Ну, а мне за работу была предложена расписка… Но я выбрал один трактат из библиотеки этого рода. Это были мемуары Садариска «Вечное око». Именно там я узнал о понятии «чистой силы».
— Чистой?
— Да. Той самой, что соединяет стихии, через которую ведутся перевод одной силы в другую. То, что находится между водой и огнем, ветром и землей. Даже между жизнью и смертью.
Хорт оглянулся и пододвинул к себе небольшой табурет, стоявший у стены. Усевшись на него, он задумчиво взглянул на Ларса и спросил:
— Я читал теории о чистой силе, но ни в одном не нашел конкретных выводов и математической основы под это. Признаться честно, вы первый, кого я вижу в живую, кто использует «чистую силу». До меня доходили слухи о подобных магах, но чтобы конкретно о каком-то маге… И тем более проявления этой чистой силы. Нет. Такого не было.
— Рад, что я первый, кто достиг на этом поприще столь высоких успехов, — усмехнулся Ларс. — Всё-таки с чистой силой работать не в пример сложнее.
— И в чем же сложности? — хмурясь, спросил главная рука.
— В том, что законы построения заклинаний с ней работают совершенно по другим принципам.
— О чем вы?
— Огонь прекрасно воспламеняет древесину и совершенно бесполезен против камня… До определенных температур. Водой можно резать камень, но бить простыми заклинаниями по воздушным щитам… мягко говоря не особо эффективно. С чистой силой, при стандартном подходе, прямые удары неэффективны в принципе. Против любой стихии.
— Усложнение техник, — хмыкнул Хорт.
— Да. Представьте, что пришлось пройти мне, работая с силой, о которой ты ничего толком не знаешь?
— Это был долгий путь.
— Это был очень сложный, очень тернистый путь проб и ошибок, — кивнул Ларс и улыбнулся. — Но этот путь я с гордостью называю самым интересным в моей жизни.
— Даже так?
— Именно. Все заклинания, все законы приходилось составлять по новой. Что-то пересматривать, а от чего-то и вовсе проклинать свою глупость.
Хорт хмыкнул и с улыбкой спросил:
— И что же по-вашему было самой большой глупостью?
— Коэффициенты рассеивания, — поджал губы Ларс. — Представляете?
— Они там другие?
— У чистой силы их нет.
Ректор нахмурился и, сложив руки на груди, спросил:
— Как это возможно?
