Книга Чокнутая будущая - Тата Алатова

– Как ты себя ведешь, неандерталец, – прошипела она, едва не наступив Алеше на ногу. – Кто тебе дал право грубить Сереже?

– И вовсе я не грубил, – надулся мой муж, – это же просто шутка, Сашуль.

– Ты назвал его Новосельцевым!

Наливка попала в какой-то нужный нерв, и я непроизвольно хихикнула, чем обратила око Саурона на себя.

Саша повернулась ко мне разгневанной фурией, прищурилась и вдруг широко улыбнулась. Так приторно, что у меня немедленно подскочил уровень сахара в мозгах.

– Мирослава, – пропела она нежно, – боже мой, ты прекрасно выглядишь.

От неожиданности у меня широко распахнулся рот, и в него немедленно залетела какая-то бодрая майская мошка. Спасибо, что не жук.

Закашлявшись, я запила ее остатками наливки и поставила пустой бокал на землю.

Это я-то хорошо выгляжу?

Да я выгляжу как раб, только-только покинувший галеры.

Как бурлак на Волге!

– Ты вся сияешь, – продолжала свой спектакль Саша. Вот где, скажите мне, справедливость? Обидел ее Алеша, а шишки посыпались на меня. – Женщина так сияет только в одном случае!

Мне хватило духа не взглянуть в сторону Антона. Воображение немедленно продолжило фразу: «Женщина так сияет только тогда, когда заводит любовника. Желательно – члена семьи».

Опустив глаза на колени, я колупала дырку на джинсах и ждала грома и молний на свою голову.

Но Саша закончила совершенно неожиданно:

– Когда она ждет ребенка!

Ах ты змея подколодная!

Знаешь ведь, как сильно Алеша ненавидит любые разговоры о детях!

Тут новый страх просочился в мое сердце: а если и правда таблетки дадут сбой, то покажет ли тест ДНК, от кого именно я беременна? Или я всю жизнь проведу в догадках и сомнениях?

Замотав головой от ужаса, едва не достала телефон, чтобы погуглить, как услышала тихий и явно перепуганный голос Алеши:

– Мирослава?

– Да нет же, – заверила я его, – что за…

И замолчала, наконец подняв голову и увидев два одинаково побледневших лица.

Братья, чтоб их.

Оба мужчины, с которыми я спала, меньше всего на свете хотели от меня детей.

– Саша ошиблась, – сказала я, поднимаясь. – Стала бы я иначе пить? Простите, мне надо на кухню.

Я покинула сад со скоростью торпеды, не разувшись, пролетела по дому, схватила первую попавшуюся кружку и щедро плеснула себе еще выпить.

Жалкая, никому по-настоящему не нужная Мирослава.

Теоретически я должна была понять каждого из них. С Алешей мы сразу договорились, еще до свадьбы, что никаких новых потомков заводить не будем. Поскольку я собиралась замуж не всерьез и ненадолго, то легко согласилась на это условие.

К Антону и вовсе не могло быть никаких претензий, уж в больно шатком положении мы с ним находились.

Но все равно меня поразил приступ какой-то глубинной, звериной тоски.

Что это?

Пресловутые биологические часики?

Их еще только не хватало!

Остаток вечера я провела в некотором оцепенении, погрузившись глубоко в себя и едва ли реагируя на внешние раздражители.

– Я пришлю тебе клининг, – сказал Антон на прощание.

Я даже не расстроилась из-за того, что Ольга напросилась в его машину. Не может же современная девушка самостоятельно вызвать себе такси.

Изрядно выпивший Алеша соизволил остаться, но и это меня никак не затронуло.

– Не надо клининга, – ответила я, – не хочу больше никаких посторонних.

Алеша заснул, едва уехали последние гости. Я побродила по темному саду, потом механически взялась за уборку.

Мне нужно было занять руки, потому что мысли терзали самые безрадостные.

Вдруг с беспощадной очевидностью пришло осознание: все совершенно неправильно.

Все-все в моей жизни не так, как нужно.

Бестолково и болезненно.

Зависнув на этой мысли, я сгрузила грязную посуду в раковину, вытерла руки и прошла в спальню.

Алеша дрых, чуть похрапывая, широко раскинувшись на кровати и не оставив мне места. Он не снял брюки и носки и даже не выключил свет.

Остановившись в паре метров от него, я долго смотрела на красивое, но уже немного поплывшее лицо.

А потом пошла спать в бабушкину комнату.

Глава 27

Утром я проснулась от долгого звонка в калитку. Зевая, вышла на крыльцо и увидела аккуратную тетушку с целым ящиком чистящих средств.

– Привет, – сказала она деловито, – я Нина. Меня Антон прислал.

Я уже не возражала, потому что бросила вчера уборку на середине, а сейчас на меня навалились усталость и апатия.

– Проходите, пожалуйста. Спасибо вам большое. Хотите кофе?

– Сама приготовлю. Сделать вам что-нибудь на завтрак?

Мы прошли с ней на кухню. Нина и глазом не моргнула, увидев повсюду горы грязной посуды.

Антон говорил, что несколько раз в неделю к нему приходит волшебная фея, и мне было любопытно познакомиться с ней.

– Простите, – повинилась я, – у меня и правда нет сил.

– Это ничего, – проворковала она успокаивающе, – это пройдет.

– Вы когда-нибудь уходили от мужа? – спросила я, пристраиваясь за стол.

– О, – она обернулась, лукаво улыбаясь, – было дело. Это как с пластырем – надо срывать резко и быстро.

Наблюдать за Ниной было чистое удовольствие. Засучив рукава и повязав фартук, она делала все одновременно: поставила турку на плиту, вытерла со стола, взбила яйца, нашла молоко и сковородку.

Поставив передо мной кофе и омлет, взялась за посуду.

Я подняла забытый на табуретке телефон. Три сообщения от Антона.

«Я дома. Один».

«Из-за чего ты так сильно расстроилась?»

«Позвони, когда сможешь».

Я читала их снова и снова, пока мои ресницы не слиплись от слез.

Алеша проснулся ближе к обеду, когда Нина уже закончила уборку и ушла, оставив за собой запах свежести и безупречную чистоту. Она даже посуду отнесла обратно в кладовку.

Я так и сидела за кухонным столом, прислонившись спиной к стене и уставившись в одну точку.

Мой муж.

Большой ребенок.

Человек, недовольный личной жизнью своих бывших жен.

Беззаботный отец.

Блистательный актер.

Красивый мужчина.

Эгоистичный и безответственный.

Все, кем он являлся, не имело ни малейшего значения – потому что он не хотел от меня детей, а я по нему нисколечко не скучала.

Я жила без него пять дней в неделю, и каждый раз к субботе у меня портилось настроение, а к понедельнику оно улучшалось.

Говорила себе: не хочу потерять Антона, поэтому буду с Алешей, но разве это не было огромным заблуждением?

Разве один мужчина должен быть со мной для того, чтобы удерживать другого?

Когда я стала такой запутанной, такой лживой