– Ну, если на тот или иной вопрос я не захочу отвечать, я попрошу кое-что взамен.
– Ты всегда просишь кое-что взамен.
– Ага.
А чего мне было стыдиться? Я – бизнесмен и ничего не делаю задаром, просто так.
– А разве мы все не просим что-нибудь взамен?
– Что ты хочешь?
– Чего обычно, – сказал я, слегка сжимая ее бедро.
– Я получу за это пуговицу?
– Да. Но если ты захочешь, чтобы я ответил, ты мне ее вернешь.
Она прищурилась:
– То есть я должна платить за то, чтобы что-то узнать у тебя?
– Совершенно верно.
– Это невероятно! – сказала она, закатив глаза.
– Но, Пуговица, таков наш мир. Это наша валюта. Если ты хочешь что-нибудь от меня, ты должна заплатить. Если мне нужно что-то от тебя, плачу уже я. На самом деле это самые честные взаимоотношения во всем мире.
Она наблюдала, как моя рука массирует ее ногу.
– Ну так как же?
Она молчала, тщательно обдумывая мое предложение. Прядь волос выбилась из-за ее уха, и Перл отбросила ее назад.
– Я хочу получить ответы на свои вопросы.
– А я хочу трахнуть тебя. Кажется, мы достигли соглашения?
– Значит, я могу задать тебе любой вопрос?
– Значит, я могу вые*ть тебя так, как мне нравится?
– Нет…
Как только она поняла, что я имею в виду, в ее глазах мелькнул страх.
– Тогда будь избирательной в своих вопросах.
Некоторое время она молчала, формулируя вопрос. Наконец спросила:
– Почему тебе нравится причинять мне боль?
Хороший вопрос.
– Не знаю. Почему ты получаешь от этого удовольствие?
– Здесь я задаю вопросы. Отвечай.
– Доминирование. Сила. Только поистине сильный человек может видеть хорошее в плохом. Когда ты получаешь удовольствие от боли, ты становишься сильным. Ты повелеваешь. Меня заводит, когда женщина плачет, но все равно наслаждается. И если она в состоянии это делать, она – воин. – Я посмотрел ей в лицо, страстно желая впиться губами в ее губы. – Вот почему я очарован тобой. Ты не такая, как остальные. Ты пышешь огнем. Ты сильная. Ничто не в состоянии сломить тебя, даже я.
Хотя мой ответ и покоробил ее, я заметил, что все же она была им тронута. Такого ответа она не ожидала услышать.
– Ты бил всех своих женщин?
– Нет. У меня был регулярный секс. Это не так приятно.
– А раньше ты пробовал кого-нибудь изнасиловать?
Вопрос номер три.
– Я буду отвечать, но за вознаграждение.
– Сколько?
– Еще пуговица.
Она снова поджала губы, обдумывая следующее действие. У нее оставалось еще семь пуговиц. Сколько она готова потратить?
– Отвечай.
– Ты уже спрашивала меня об этом несколько недель назад.
– Я хочу знать, ответишь ли ты мне сейчас так же, как и тогда.
Она хотела убедиться, что я не лжец. Тогда, спрашивая меня, она знала обо мне гораздо меньше, чем сейчас.
– Нет, никогда.
– А меня ты хотел изнасиловать?
Я сделал две попытки и провалил обе.
– Не раз. Когда я пришел к тебе в комнату впервые, например. Но я не мог.
– Почему?
Это был сложный вопрос.
– Не люблю заставлять женщину плакать. Не люблю причинять боль. Без согласия. А у тебя в глазах я видел страх, и слезы твои были… тоже от страха. Нет, я не такой. Я хочу, чтобы женщина хотела меня. И хотела этой боли.
– А зачем ты придумал эту затею с пуговицами?
– Потому что я видел, что ты хочешь меня. И тебе нужно было оправдание, чтобы лечь ко мне в постель. Ты слишком горда, чтобы отдаться своему тюремщику, даже если он тебе нравится. Я должен был дать тебе это оправдание. А единственным оправданием могла быть только твоя свобода. До того момента, когда я познал тебя в первый раз, я был готов спокойно расстаться с тобой.
– Значит, ты и вправду отпустишь меня?
Она задала слишком много вопросов.
– Ты уже перешла на следующий уровень. Чтобы продолжать, ты должна мне три пуговицы.
Она раздраженно вздохнула:
– Это несправедливо. Ведь тебе совсем не надо задавать мне вопросы. Ты и так все про меня знаешь. А я про тебя – совсем ничего.
– А кто сказал, что жизнь справедлива? – парировал я.
Ее глаза сверкнули.
– Я не должна была платить за твои ответы!
– Так уж мир устроен, – пожал я плечами в ответ.
Она снова стрельнула в меня взглядом.
– Ну а как же? Я буду отвечать на твои вопросы, пока у тебя будут оставаться пуговицы, чтобы платить. А сегодня ночью ты их все отработаешь назад.
Комната как нельзя соответствовала этой задаче.
– Ага, а ты заставишь меня делать что-нибудь ужасное.
– Я никогда не заставлю тебя делать то, чего ты не захочешь.
Теперь она знала меня лучше. Ее никто не мог заставить делать хоть что-нибудь против воли. Впрочем… разве что стать моей пленницей.
– Отлично. Значит, ты действительно отпустишь меня?
– После полной выплаты?
– Ну да.
– Я – человек чести. Мое слово – закон.
Она явно испытала облегчение.
– А я все думала, могу ли я тебе доверять или нет.
– Ты же знаешь, что я благородный человек и благородный преступник.
– Я никогда не знала о таком.
– Теперь знаешь. Еще есть вопросы?
– Но если ты благородный, зачем же ты продаешь оружие преступникам?
Вот такого я никогда ей не говорил.
– А с чего ты взяла, что именно преступникам?
– А кто еще будет связываться с торговцем оружием?
– Наша компания занимается производством оружия, которое продается правительствам различных стран для нужд обороны.
И если Боунс создает что-то новое, мы сразу же выпускаем конкурентный продукт.
Она ошарашенно воззрилась на меня, поняв, что совершила промах. Обычно она умела напустить на себя вид знатока, но здесь не смогла скрыть своего незнания.
– Что, серьезно?
– Я когда-нибудь врал тебе?
– Я только подумала… я ничего не понимаю.
– Естественно.
