— Поддержат новообращённые, — победоносно заявила графиня, — а старичков уже почти всех перебили.
— Но это чудовищная ошибка! — запротестовал граф. — Ты погубишь весь мир!
— Вот только не надо читать мораль о необходимости равновесия между людьми и нами, — проворчала вампирша, — я уже устала слушать эту устаревшую чушь. Люди- наша еда! С едой не договариваются и не считаются.
— Этот монстр уничтожит всё человечество. Город за городом, страну за страной. Он всё утопит в крови. И что тогда?
— Мы с ним будем править мудро, поддерживая необходимую численность людей, — невозмутимо ответила Агата.
— Но это чудовище — совершенное зло, способное лишь разрушать. С ним нельзя договориться. По этой-то причине древние категорически даже думать об его призыве в этот мир. Да и откуда тебе знать, как осуществить этот безумный план?
— В отличие от тебя, братец, я сдружилась с нашей благодетельницей гораздо ближе, чем ты.
— Не смей называть ведьму нашей благодетельницей! — вспылил Вениамин. — Уверен, что это отродье корчится в аду!
— Как ты бессердечен и неблагодарен, — вздохнула графиня. — Но так или иначе, я знаю как осуществить необходимый ритуал. Скоро, очень скоро в мире воцарится всемогущий ужас. С приходом в мир демона крови вампиры получат необычайную силу и власть. Под солнцем сможем ходить не только мы, но и все остальные. И колдовские кулоны станут не нужны. Это будет абсолютная власть!
— Я уверен, что Бог этого не допустит, — возразил Вениамин, пытаясь вернуть себе хладнокровие.
При упоминании о Создателе Агата скривилась, словно её в лицо брызнули из перцового баллончика.
— Не смей! Слышишь? Не смей больше упоминать о Нём! — прошипела она.
— А что такое? — приподнял бровь Вениамин. — Твою мерзкую душу обжигает имя Божие?
— Заткнись! — взревела вампирша. — И убирайся вон! Но запомни: я осуществлю задуманное, и тогда меня уже ничего не испугает!
— Нет! — грозно ответил Вениамин. — Это ты запомни, сестрёнка: я тебе помешаю! Я разрушу твои планы чего бы мне это ни стоило!
— Вон! — взвизгнула Агата. — Предатель!
Вениамин исчез в дверном проёме.
Сумерки, сгустившись, обратились в тьму. Осенняя ночь сковала лужи и кромку воды пруда в парке. Вениамин от волнения немного обессилел. Да и не ел он давно. Пришло время охоты. Он предчувствовал, что скоро силы ему понадобятся очень скоро. Душу терзала тревога. Если Агата осуществит задуманное, это станет глобальной катастрофой, которая поставит человеческую цивилизацию на край бездны. Граф очень переживал за Кристину Если Константин обращён, он попытается завладеть девушкой в самом ужасном смысле. «Эту шайку безумцев надо остановить любыми способами, — размышлял Вениамин, — прежде всего я должен устранить угрозу, нависшую над Кристиной. Необходимо убить Костю. Но как его выследить? Концерт! Они наверняка захотят воспользоваться таким событием, чтобы поохотиться, а может и найти новых кандидатов для обращения. Да! Они выйдут на охоту, а я поохочусь на них!» Приняв такое решение, Вениамин направился на пустырь, где обитали бездомные собаки. Он нуждался в подкреплении своих физических сил.
Глава 12. Рок-концерт
Утренние лучи сонного солнца проникали через щель между шторами в небольшую комнату. Стены этой комнатушки были обклеены постами, исписаны какими-то изречениями и разрисованы маркерами. Дверца единственного в этом помещении шкафа находилась в плачевном состоянии: она болталась на одной петле, показывая какой творится беспредел на полках. Вещи, лежащие на этих полках, приобрели форму больших тканевых комков. Разбросанные носки располагались на полу в хаотичном порядке, а в стены, свободной от мебели, громоздились электрогитары. Большой стол, занимающий чуть ли не половину комнаты, стал прибежищем для синтезатора. Этому инструменту приходилось делить площадь с ворохом бумаг, исписанных нотами и стихотворными текстами. Интерьер завершала обшарпанная кровать с большим бугром на ней, укрытым одеялом. Пропищал будильник. Бугор шевельнулся и издал нечленораздельные звуки, потом замер до следующего сигнала настойчивого будильника. Из-под одеяла высунулась большая ступня и зашевелила пальцами. Будильник, возмущённый тем, что его нагло игнорируют, надрывался во всю. Не выдержав эти звуки, бугор встрепенулся. Одеяло было решительно откинуто, и на кровати возник молодой мужчина с взъерошенными волосами.
— Я покидаю царство грёз и этим опечален я всерьёз, — пробормотал сонный человек. — Надо это записать…
— Андрей! — послышался требовательный женский голос. — Андрей, ты встаёшь? Завтрак уже готов!
— Иду, мама, — без особого энтузиазма откликнулся мужчина.
В комнату заглянула женщина лет пятидесяти в строгом деловом костюме.
— Ты сегодня уезжаешь? — спросил Андрей.
— Да. Более того, я уезжаю прямо сейчас.
— И сколько будет длиться твоя командировка?
— Две недели. Не знаю, как ты тут будешь выживать без меня, — мать обвела скептическим взглядом комнату сына и вздохнула, — жениться тебе надо, сынок.
— Ты думаешь? — улыбнулся Андрей.
— Мне надоело прибираться в твоей комнате. Пусть жена этим занимается.
— Разве женятся для таких целей? — засмеялся Андрей. — Жена нужна для души, для сердечного тепла, а не для этой всей бытовухи. Тем более, что наводить порядок в моём царстве бесполезно, я личность творческая и жилище моё соответствует бурному творческому процессу.
— Жаль, что творческая личность не захотела пойти по маминым стопам. Был бы моим замом.
— Мам, прости. Все эти бизнес-дела не для меня.
— Знаю, — вздохнула мать и, приблизившись к сыну, потрепала его по голове и обняла, — ты у меня романтик. Весь в отца. Жаль только, что теперь мало девушек, которые ценят такие качества в мужчине. Сейчас все ценят только деньги.
