будут возглавлять оборону. Твоя задача, — Мария ткнула пальцем в самого молодого из них, — организовать бесперебойную поставку боеприпасов на крепостные стены. Людям нужно чем-то драться. Вы двое, — девушка ткнула на двух старых сотников, один из которых был нам знаком, это был тот самый старик, который уговорил Грижу выдать нам карты катакомб, — возьмете на себя фланги слева и справа от главных ворот. Довести до личного состава информацию: по чудовищам из винтовок не стрелять, это бесполезно. Сосредоточить огонь на живой силе противника. Ваша задача — разбить фронт на сектора и рассредоточить бойцов таким образом, чтобы каждый вел огонь только по своему сектору. Дальность стрельбы — не больше пятисот шагов, надо беречь патроны. Повысить в звании до сотников двоих помощников и тем же способом организовать оборону северных врат. Наш челнок вышел из строя и прикрывать это направление более не может, посему все гранаты переправить на северное направление. Выделить группы по два-три человека, выставить в окопах перед воротами и забрасывать прорвавшиеся танки гранатами. Слабое место танка — двигатель, он находится сзади, у гусеницы. Легче всего вывести из строя машину, подбив именно гусеницу. Учиться воевать будете в окопах! Это ваша земля! Это ваши дома, и это жизни ваших родных вы прикрываете своими жизнями! Вопросы есть?
— А вы что делать будете? — спросил старый сотник.
— А мы укроемся в уцелевшей западной башне и будем вести прицельный огонь из турели.
Сотники взглянули на кнесенку Викку, и та, молча кивнув, дала понять им, что согласна с планом Марии.
Мы выбрались из блиндажа последними, когда Мария убедилась, что все ее приказы поняты и выполнены. На самом выходе Мария остановила кнесенку и перекинулась с ней несколькими словами. Та кивнула Марии и ушла вместе со своими военачальниками. Воспользовавшись временным затишьем, короткими перебежками вдоль крепостных стен мы добрались до последней уцелевшей башни на западном направлении.
— А у тебя талант полководца, — похвалил Марию Оан. — Училась?
— Историю хорошо учила. Наш народ и не из таких передряг выпутывался, — спокойно ответила Мария. — Дам тебе как-нибудь книгу про оборону Сталинграда почитать. Волосы дыбом встанут.
— Что ты кнесенке сказала, когда мы уходили?
— Попросила передать с бойцами сообщение для Болотова.
— Думаешь, передаст?
— Куда она денется? У меня ее жезл, без нас они и часа не протянут.
— Интересно, — поднимаясь на башню, спросил Репей, тяжело дыша, — а почему кнесенку жезл не слушался?
— Ну, жезл — это же прибор. А у любого прибора есть кнопка «ВКЛ» и «ВЫКЛ». Эта самоуверенная курица никогда в жизни не справилась бы с электродуговой пушкой, а у нас еще есть шанс жахнуть по Боровскому от души. Нам «Ермак» прикрывать нужно.
Глава 30
Крах надежд
На крепостной стене возле западной башни нас встретили несколько стражников. Среди них я узнал того самого, которого Мария несколько недель назад учила уму-разуму. Глядя на него, я только сейчас понял, какой ценой доставалась оборона крепости. Даже несмотря на то, что западное направление не было основным в ходе осады, защитники этих рубежей выглядели изрядно потрепанными. Знакомый нам стражник сильно исхудал, на его некогда холеном бородатом лице сейчас не было живого места. Посеченное шрапнелью, оно было суровым и мрачным. Через правый глаз была наложена повязка, пропитанная уже запекшейся кровью. Его товарищи выглядели не лучше. Почти у каждого было ранение — у кого рука перебита, у кого нога перевязана. Мужчины не обратили на нас никакого внимания. Большинство так и остались на своих позициях, пристально вглядываясь в непроглядный лес позади рва. Я осторожно посмотрел между двумя толстыми бревнами, составлявшими некое подобие бойницы, и ужаснулся. Весь ров, окружавший крепость, был усеян трупами. В нос ударил резкий, чуть сладковатый запах разлагающихся тел. Не было никаких сомнений, что это направление удерживалось ценой больших потерь. Среди трупов я видел как чужаков, так и сотрапезников. Видимо, хоронить товарищей у защитников крепости уже не было ни сил, ни времени, а потому погибших скидывали в общую братскую могилу прямо по ходу боя.
Одноглазый сотрапезник узнал нас и подошел к Марии, мягко, но настойчиво отстраняя меня от края стены.
— Десятник Хома, — представился он.
— Как обстановка, десятник? — строго спросила Мария, перехватывая мою руку и пряча меня к себе за спину. Было видно, что ей больно смотреть на израненное, опухшее лицо стражника, но девушка сохраняла выдержку.
— Сегодня тише. Там, — десятник указал на южные ворота, — куда жарче. Вы того, малого к краю не пущайте, пальнуть могут. И это, того… Прощения за тот случай у вас просим.
— Забыли, — потеплевшим голосом ответила Мария. — Нам бы на башню.
Девушка показала десятнику жезл, и у того от удивления открылся заплывший глаз.
— Кнеса… того? — косноязычно спросил он шепотом, так, чтобы соратники не услышали. Мария утвердительно кивнула.
— Погиб кнес. Пал смертью храбрых в бою. Теперь кнесенка Викка руководит обороной.
— А Грижа? — с надеждой в голосе спросил стражник.
— И Грижи нет больше, — в подробности Мария вдаваться не стала и тут же перевела разговор. — Мы посланы кнесенкой, корректировать огонь турели. Проведи нас на башню.
— Слушаюсь.
Сотрапезник оставил за старшего кого-то из сослуживцев и повел нас к уцелевшей башне. Пока поднимались по крутой лестнице на самый верх, он опять завел разговор про тот случай.
— Я ж того, — мялся он, — спасибо вам сказать хотел. После той выволочки я глаз не сводил с Пустоши, как вы и велели. Это нас и спасло тогда.
Десятник дотронулся дрожащей рукой до выбитого глаза и продолжил:
— Они тогда подползали с двух сторон. Ночью. Медленно ползли, укрытые ветками и зеленью, — с пяти саженей не разглядеть. Если бы я тогда не смотрел в оба, как вы велели, нас бы перерезали всех. Мы тогда еле отбились.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Мария вымученной улыбкой и полезла по маленькой лесенке в открытый сотрапезником люк.
Мы оказались на небольшой площадке. Там дежурило еще двое стражников, которых десятник Хома тут же спровадил вниз. По периметру крыша башни была обложена мешками с песком и глиной, так что мне можно было стоять почти во весь рост, но Мария все равно уложила меня возле люка, наказав не высовываться.
— По нужде захочешь, — сказала она, — вставай на коленки и делай дела прямо на мешок. Я не знаю, сколько нам тут сидеть придется.
Пропустив стражников, за нами поднялись Саша и Оан.
— А тут тесновато, — заметил Репей, усаживаясь возле мешков и доставая свой бластер. — Зато обзор чудесный.
— Мария, — обратился к девушке Оан. — Скоро стемнеет, а твой жезл светится, как фонарь. Ты бы замотала его чем-нибудь. Оптики там нет, наведение, скорее всего, радиоволновое. Так что без внешних эффектов мы обойдемся.
Девушка кивнула, оторвала от своей куртки рукав и замотала светящийся наконечник скипетра плотной тканью. Затем она встала на колени, немного выглянув из-за укрытия, и проверила работоспособность своего оружия. Где-то вдалеке послышался механический скрежет приводов турели. Все работало. Саша передал Марии свой визор, и та внимательно изучила открытую местность перед южными воротами.
— Двадцать танков. В километре от крепости, — сказала она, — перегруппировываются. Семь подбитых горят на поле. Болотов молодец.
— Быстрее бы этот молодец докумекал, что за нами лететь надо, — ответил Саша, пристально вглядываясь в западном направлении.
— Догадается, — уверенно ответил Оан.
— А как все же ты тут оказался? — наконец задала интересующий нас всех вопрос Мария.
И Оан начал свой рассказ, высунувшись из люка лишь на полкорпуса и положив перед собой свой большой шлем.
— Мы с Германом долго шли до точки, где последний раз выходили на связь десантники. По пути нам никто не встретился. Подземные тоннели, кстати, очень хорошо сохранились. Похоже, то были пути сообщения между городами, выстроенные на случай радиационного заражения после столкновения с планетоидом.
— Радиация? — уточнил Репей. — Откуда?
— У нас было достаточно времени, чтобы изучить этот планетоид. Он был богат тяжелыми металлами, был там и уран. Вернее, его оксид.
— Вы боялись, что при столкновении с землей планетоид будет вести себя, как атомная бомба?
— Да мы тогда уже знали, что чистой реакции быть не может, поскольку для полноценного атомного взрыва необходим изотоп урана, а не его оксид.
