излишнее внимание, поэтому работали только с небольшими камнями.
Другой статьёй доходов, помимо исправления дефектов, являлось, возникающее иногда при переходах, изменение цвета камней.
Девяносто процентов добываемых алмазов имеют коричневые, серые, или тускло-жёлтые оттенки. Естественно, камни таких окрасов малопривлекательны для ювелиров.
Со слов Питера, если с алмазами, имеющих жёлтый оттенок, переместиться из Словакии в Австралию, то высока вероятность, что один из 40–50 камней изменит свой цвет на розовый, что многократно повышает его стоимость.
С другой стороны, опасно перемещаться со светлым камнем, имеющим лёгкую коричневатость в Словакию: у него может усилиться коричневый оттенок.
С чем это связано есть только предположения: коричневый цвет алмазу даёт железо, а рядом с городом Жилина, практически под местом силы, залегают породы с железным кварцитом.
В виду малого удельного содержания железа и сильной загрязнённостью серой, порода непригодна для промышленного использования, но, как считают некоторые из клана ходоков, её близость влияет на окрас.
Возможно, в Австралии, рядом с местом силы нет железосодержащих пород, но это только предположения.
А вот со светлыми камнями жёлтого оттенка можно перемещаться и в Словакию, и в Бразилию — есть шанс, что они станут прозрачней. Россия хороша для серых камней — уменьшается, или даже исчезает серый оттенок и тоже повышается прозрачность.
Перед Костей выложили толстый альбом с цветными иллюстрациями алмазов и бриллиантов.
Перелистывая страницы, Питер показывал пальцем то на один, то на другой бриллиант и рассказывал:
— Найденный алмаз весил 64 грамма! Из-за трещины его пришлось разрезать и получился только один крупный бриллиант и семь мелких! Представляешь, сколько бы он стоил, если бы мы с ним переместились!
Питер переходил от одной страницы к другой, подробно описывая каждый камень, увлёкся и явно перевозбудился, — начал говорить так быстро, что Костя перестал его понимать.
Сияние бриллиантов, беспрерывный поток слов — утомили зрение и слух. Костя потряс головой, а после этого произнёс:
— Стоп! Стоп! Давайте лучше поговорим о стоимости моих услуг.
Некоторое время Питер стоял молча, не готовый сразу переключиться, затем вышел из гостиной и вернулся с двумя листками на плотной бумаге, которые положил на стол.
— Это классификатор бриллиантов, — пояснил он. — На левом листке таблица для бриллиантов прозрачных, на правом для цветных, или фантазийных.
Косте все эти символы на табличке ничего не говорили и тогда Питер пояснил, что прозрачный бриллиант оценивается по четырём параметрам: цвет; чистота; вес; огранка.
При перемещении мы улучшаем чистоту, а, возможно, цвет и вес бриллианта.
— При перемещении вес камня может увеличиться? — удивился Костя.
— Ты будешь прыгать с необработанными алмазами, уменьшая количество дефектов в камне, а значит, бриллиант из такого алмаза может получиться гораздо большего размера и веса, правда сам алмаз при перемещении часто становиться немного легче.
— Дефекты полностью не исчезают?
— Старые исчезают, но, слава богу, появляются новые: потемнения, вкрапления. В природе абсолютно чистых алмазов не бывает, и, если бы все дефекты исчезали, нас бы сразу разоблачили из-за «дьявольской» чистоты камня.
А так, правда редко, новые дефекты иногда бывают даже хуже старых и приходиться опять прыгать, пока не появиться нужной результат.
— И от чего будет зависеть моя оплата?
— Она составит определённый процент от прибыли, которую мы получим.
Понимаешь: надо закупить камни, доставить сюда, после твоего прыжка в Австралию, опять же, переправить их в Бельгию, или Израиль. Решить вопросы с документами — тоже недёшево, оплатить огранку, продать и, после всего этого, десять процентов от полученной чистой прибыли твои.
— И сколько, примерно, по времени уйдёт на это всё?
— Минимум год. Год, от твоего прыжка до продажи, и, оговорюсь, это в том случае, если пустим бриллианты через биржу. А так, у нашего клана есть своя сеть магазинов, если через магазины, — прибыль увеличиться, понятно, сроки тоже могут увеличиться.
Отчётность по каждому камню представим по первому же требованию — всегда сможешь проверить.
— Бразильский, как его…?
— Филипп, — подсказал Питер.
— Так вот, Филиппа вы тоже на десяти процентах держали?
Питер отвечать не спешил, крутил в руках чашечку, обдумывая ответ и его возможные последствия.
— Я так понял: у Филиппа процент был больше, и он всё равно с вами порвал? — продолжил давить Костя.
— Я тебе скажу откровенно, — поставив чашку на стол, заговорил Питер, — меня не сильно интересуют деньги, зато очень хочется вернуться «в игру». Это суть моей жизни: подбирать повреждённые камни, ждать, что в результате получиться. Здесь и расчёт, и везение, а где есть доля везения то появляется: что? — задал он вопрос и сам ответил. — Появляться эмоции, переживания, азарт!
Сейчас вот подумал: «Возвращаюсь!», и даже что-то внутри…. Я для особого случая хранил бутылочку, кажется, случай наступил.
Питер поднялся и вышел, а вернулся, неся в руках два бокала с коричневой жидкостью.
— От коньячного дома Деламен, — пояснил он, — сорок лет выдержки!
Может быть, Костя и отказался бы пить, но столько пиетета вложил хозяин дома в последнюю фразу, что просто не смог его обидеть, да и плескалось на дне бокала не так уж и много напитка.
Питер держал бокал в ладони, пропустив ножку между средним и безымянным пальцем. Костя же заморачиваться не стал, а просто схватил бокал «прямым хватом».
Вкус коньяка понравился, вот только давать комментарии постеснялся, понимая свою полную неискушённость.
— Итак, мы остановились на процентах, — баюкая бокал в ладони, вернулся к разговору Питер. — Понимаешь, сам я лично могу гарантировать тебе только десять процентов, но согласовав с партнёрами, понаблюдав за результатами, можем процент и поднять. Сейчас, после твоего появлению, для нас открылась Россия, мы сможем работать по старой схеме, которая себя неплохо зарекомендовала.
Из Словакии ты прыгаешь в Австралию. Брат проводит ревизию камней. С оставшимися, в надежде на осветление, прыгаешь в Россию. Мы тебя немного поднатаскаем, — будешь сам делать выборку: с какими камнями можно перемещаться в Словакию, а с какими только обратно в Австралию.
Даже если после переноса в Россию камень станет идеальным, всё равно придётся с ним прыгать: для вывоза из Союза, надёжных каналов у нас пока не существует. Да каких надёжных — никаких не существует!
А подставлять единственного своего ходока под тюрьму за контрабанду — нам так рисковать нельзя! А поэтому, перенос камней из Союза только прыжками.
Месяц, другой поработаем, а дальше вернёмся к обсуждению процента.
— Парень я молодой… — начал было Костя.
— Я уже заметил, — ты не так молод, как кажешься на первый взгляд, — перебил его Питер.
Оставив замечание без комментариев, Костя продолжил:
— Так вот, парень я молодой и много чего хочу. Счёт в банке, где через год появиться
