Книга На Дороге - Софья Вель

Холод сковывал, вызывая сон вместо озноба. Новое видение посетило её — Желтоглазая вела по болоту и рассказывала о важности обряда, о его необходимости. И все она верно говорила, правильно: о голодных рыбаках, о даваемой им Силе… Но Сильвия все думала о том, как страшно и хищно горят желтые глаза с узкими зрачками.

«А что будет с душой?», — спросила она, готовая смириться с потерей усталого тела. Пусть, пусть, если рыбакам от этого станет лучше. Желтоглазая оголила клыки, Сильвия отшатнулась. «Не тело им нужно, и не кровь…».

Видение резко отступило. Сильвия сделала глубокий вдох и поняла, что вода дошла до связанных плющом рук. Вокруг было холодно и черно, с воды поднимался белесый туман.

Сильвия закрыла глаза и снова провалилась в сны. Она видела себя темноволосой девушкой, купавшейся в озере с друзьями. Она верила им, как вдруг оказалась тонущей, друзья обернулись мертвыми, тянущими её в бездну… Видение оборвалось, уступив новому кошмару — связанные девушки медленно шли ко дну. Девушки задыхались, их тела были полны горькой предсмертной муки, а души — страха и тоски. Как сладкий нектар текли их страдания в ненасытную бледную пасть…

«Нет!», — Сильвия снова очнулась, вода щекотала подбородок, а тело больше не чувствовало соприкосновения с лодкой. Только не так! Пусть ее убьет Карающий, пусть расщепит душу, но не так!

«Разве смерть выбирают?», — сквозь водную толщу Сильвия разглядела его, Хозяина. Сатрап болота был распухший, как утопленник, белесый, с черными провалами вместо глаз, и страшным ртом пиявки.

В груди похолодело.

«Создатель, умоляю!», — Сильвия попыталась вспомнить хоть одну молитву и не смогла…

«Плохо же ты ему служила!», — издевательски заметил голос в голове.

Вода начала заливать уши, заполнять рот, по-прежнему расслабленное, отравленное тело безвольно застыло. Тут что-то коснулось ног и потянуло вниз: «ты наша…», — ледяные руки утопцев вцепились со всех сторон.

Сильвия испытала весь ужас драконицы, альтер эго пришло в себя, и теперь звериный страх заполнил до краев. Драконица пыталась стряхнуть чары, но отвары не были чарами. Яд был внутри, и сколько драконица ни билась, ничего не получалось. Руки утопцев держали крепко.

"Наша…", — Сильвия безмолвно закричала, вода залила легкие, обжигая. Драконица всеми силами пыталась скинуть стаю утопцев, но они тянули на дно. Легкие горели без воздуха, в глазах начало темнеть, невольно драконица вдохнула воду.

«Отпустите душу! Творец!» — Взмолилась Сильвия. Вода в легких причиняла острую боль, тело свело судорогой.

«Отпусти камень, и мы отпустим душу нерожденного!», — раздалось эхом в голове.

Трезвея от ужаса, Сильвия осознала, что гибнет не одна. От ярости резко дернулась, пытаясь совладать с телом. Она не может здесь умереть! Не может позволить, чтобы малыш погиб…так.

Тысячи рук потянули вниз. Красные круги поплыли перед глазами.

«Ты наша, вся…наша», — в гаснущем сознании возникает последний образ. Самый грустный, Сильвия увидела себя на лесной тропе, увидела маленькую деревенскую девочку. Дети бежали за водой… девочка упала и разбила колени. Сильвия ощутила голод, неутолимый. Она взглянула на страшные, звериные когти, готовые вцепиться в несчастного ребенка.

«Ты такая же, как мы. Отпусти камень, мы отпустим душу нерождённого».

Красные круги перед глазами стали пурпурными. «Мой маленький, прости меня…», — она осознала, что смерть неминуема. Так она спасет хотя бы малыша. Его душа вернется к Создателю. Отвечая её мыслям, малыш забился. Едва чувствуя камень в руке, Сильвия отпустила.

Чьи-то острые зубы вцепились в руку, резкая боль разлилась по всему предплечью, но боль растворилась в красном мареве и звоне.

Глава Двадцатая

Час Дракона. Болото. Бой. Проклятые.

Дочь рыбачки увидела их первой — два огненных бога в сиянии из небесного огня спускались на землю, девочка оцепенела. Остальные жители деревни бросились врассыпную.

— Где она?! — рык растекся по болоту, озеру и деревне.

Желтоглазая и лжесвященник появились на берегу в страшном недовольстве, рокочущий рык Элладиэля явно отвлек от чего-то необычайно приятного. Желтоглазая утирала кровь.

Увидев их, Алеон кинулся на Желтоглазую и её помощника. Нехорошо отросли зубы и когти на руках болотного служителя. Завязалась драка.

Элладиэль не взглянул на них, обращаясь только к замершей девочке:

— Где она?! — он постарался сказать это мягко — ребенок оцепенел от ужаса.

Девочка посмотрела в сторону темного озера.

Элладиэль бросился к воде, помня болото, он ступал только на светящиеся печати. Карающий пылал, как факел, освещая мир на добрую милю. Но Элладиэль ничего не увидел. Боль смерти пронизывала все озеро — из-под воды тянулись сотни рук: женских, мужских, детских, мутным взглядом мертвых смотрела тысяча глаз, полных голода и боли.

Ледяной озноб пробил по спине. Опоздал?! Не желая верить и отчаиваясь найти, Элладиэль резко прокусил себе руку в кровь, шепча сбивающимся голосом:

— Именем Творца, яви зло! — Капля достигла темной поверхности озера. И Элладиэль отшатнулся — он был на пороге Ада. В одном из его кругов. Немые стоны, голод и бесконечное страдание. Хозяин царства — омерзительного вида бледный «младенец», — жадно пил общую муку ртом, похожим на пасть пиявки. Пил и жирел. Элладиэля едва не вывернуло от отвращения. Жители деревни кормили монстра столетиями, а он неутолимо желал ещё.

— Отдайте моё! — приказал Владыка Поднебесного.

"Авдотья наша…", — прошелестело, пробулькало озеро.

— Да? А Сильвия моя! — Элладиэль обрушил на мерзкого трупного монстра в образе младенца-утопца целый каскад из боевых чар. Тот зашипел.

Но Элладиэль не видел Сильвию, сколько не вглядывался в мутную воду. Куда мерзкая болотная нечисть её утянула?!

Владыка все острее чувствовал панику — сколько может провести под водой человек без воздуха, а беременная женщина?!Минуту, две?!

Он капнул еще раз, умоляя, чтобы кровь сработала, а Всевышний смилостивился к его мольбе — где-то ближе к центру озера мелькнул едва различимый красно-фиолетовый огонек. Элладиэль бросился к крохотному светлячку, оставляя за собой шлейф из золотых печатей.

Карающий освятил Бездну. Темную и страшную, как голод мерзкого Хозяина. В метре от поверхности замерла Сильвия. Камень, тот самый камень, на котором она клялась ему, держал ее, не давая утянуть на дно. Цепь запуталась в пальцах, словно не желая отпускать, она натянулась струной, готовая разорваться от натуги.

Полуженщина-полудраконица зависла над темной пропастью. Она уже не билась, пузыри не шли изо рта. Зато рой утопцев, как стая рыб, кружил рядом. Заметив Карающий, рой, как мальки, резко отпрянул во мрак.

Элладиэль прыгнул в воду за Сильвией, отлично понимая, что никакими чарами не вытянет жертву из страшной паутины. Только он сам сможет достать. Если сможет…

Оказавшись в