теннисный мячик на цепочке, облитый бензином — могу ошибаться в технологии, но выглядит это всегда завораживающе.
А сейчас, одна из них, давала мастер-класс, раскручивая свою жаровню и выдавая скоростную серию, трудно различимых для глаз, акробатических движений. Раскрученная жаровня слилась в темно-красный дымный круг, который ни разу не распался, только менял траекторию движения. Одновременно выпуская черные сгустки в разные стороны и сам ставший оружием. Девушка, как какая-то чертова ниндзя, вертела им то над головой, то как лассо, отпуская и подтягивая цепочку. Направляя в сторону черных угловатых тел, выпрыгивающих в освещенную область.
Таких деймосов я раньше не видел. Четыре конечности, тупое квадратное тело без головы, только черный провал на том месте, где должна быть морда — почему-то вспомнились роботы-собаки «Бостон Дайнемикс», те самые которых вечно пинают на демонстрационных видео. Двигались деймосы хоть и быстро, но неуклюже — никакой грации или гибкости, будто сделаны из камня. Из гладких длинных кусков, по толщине с ту самую брусчатку, которой пол-Москвы замостили.
Пули их не брали. Чиркали, выбивали какие-то крошки, но даже не сбивали траекторию. Раскрученная жаровня, как приличная гирька, крушила длинные тела, разламывала пополам, а потом вбивала в жалобно скрипящий пол.
«Бешеная вобла» раскидала почти с десяток каменных тварей и когда поток, прыгающих на нее, схлынул, пошла вперед, провожаемая фонарями в руках стрелков. Я тоже светил, только не вверх, а под ноги.
Сначала пытался понять, что там начертила Барыня. Меловый рисунок по слоям и символам отдаленно напоминавший пентаграмму, но квадратный. Он выглядел нерабочим, будто незавершенным, но я все равно вжался в стену, почувствовав шершавый кирпич спиной. Потом вилять пришлось еще больше.
Я обходил каменные обломки, чувствовал марево умирающих деймосов и буквально сглатывал слюну от разлившейся вокруг энергии. Чистая энергия — никаких навыков, ни возможных способностей, только дурка скорее хватит, если попробую в чистом виде прихватить. Я матюкнулся на Барыню, что отобрала у нас огневики, а теперь вот так просто это все здесь бросает.
Метров через десять в небольшой нише обнаружился разлом. Радужные края трепыхали, как волны, накатываясь на кирпичи и с шипением отступая назад. В одном месте по кирпичам побежала тень, несколько камней почернели, начали вибрировать и выдавливаться из кладки. Упали на землю и, как засохшие червяки, не виляя, стали стягиваться вместе, образуя новое тело деймоса.
Но собраться полностью каменная тварь не успела, подошла Барыня, впечатала сапог в пол, раскидывая камни в разные стороны. Что-то прошептала и сдула с руки мел, оставшийся после создания рисунка. Большая часть полетела прямо в разрыв, а лишь часть попала на куски деймоса, но и тот, и другой начали дымиться.
Пыльца налипла на полотно разрыва, заискрилась и вспыхнула практически равномерной сеткой. Язычки пламени стали расти и разбегаться во все стороны, охватывая всю площадь разрыва.
Хрень какая-то! Эффект как от огневика, только пламя отдает в черный цвет с алыми прожилками. Народ вокруг радостно загудел и разошелся по стенкам, моя сопровождающая (кодовое имя: «Водоглазка» — та, что, закатив глаза, поливала сколопендрами Подгорное) толкнула меня к стене и шикнула, чтобы не двигался.
В стороне, откуда мы пришли, раздалось шипение, белый квадрат, нарисованный Барыней, стал дымиться и формировать нечто похожее на разрыв. На точную копию того, что мы жгли в данный момент, только белого цвета. Как только копия была готова, она полетела в нашу сторону. Овал не касался земли, парил в воздухе, на мгновения зависая над трупами деймосов. Как только он достигал камней, те вспыхивали, как от огневика, запуская процесс изгнания.
Догорающий разрыв вместо того, чтобы осыпаться горкой пепла, тоже сдвинулся с места и как намагниченный, полетел к своей копии. Оба силуэта, активировали изгнание, втягивали в себя выброс энергии и двигались к Барыне, стоявшей между ними.
Я поморщился, глядя на безумные, полные вожделения глаза черной женщины и тот энергетический оргазм, который она словила, трепеща всем телом, когда разрывы схлопнулись прямо на ней. Она разом впитала всю энергию, рядом кто-то завистливо вздохнул. И не один.
«Фу, такой быть…» — вот уж действительно, на зависимых лучше со стороны посмотреть, чтобы лишний раз убедиться не переходить черту.
Потом началась раздача плюшек. Барыня делилась энергией — довольно большой кусок получила «Бешеная вобла», по чуть-чуть перепало мужикам, а нашим надсмотрщицам не дали ничего, как не участвовавшим в резне. Или, точнее, в каменоломне. Резня началась позже.
По-другому я не мог это назвать. То где, несколько охотников или, например, наш ЧОП потратил бы почти все свои патроны, весь запас Банши и всех моих заряженных фобосов, отряд Барыни крушил играючи.
Два следующих разрыва мы прошли даже не останавливаясь. Приспешники, соревнуясь между собой за благосклонность госпожи, из кожи вон лезли, демонстрируя свои навыки. Деймосы, темные фобосы, и светлые туда же — все, что попадало в зону зрения отряда, сносилось под ноль под горячую руку. Барыня собирала сливки и награждала отличившихся.
Одного только мужика потеряли. Какая-то тварь, похожая на скорпиона свалилась за спиной первого отряда, и пока оседающая пыль мешала избежать огня по своим, успела подранить «Картошку фри», пробив его шипом на хвосте.
Лечить его не стали, сожгли вместе с остальными. И может, конечно, пыль попала мне в глаза, но я отчетливо видел, как и его тело отдало энергию во время изгнания.
Пока отряд Барыни практически напролом шел вперед, четко выбирая развилки и обходя помещения, где непосредственно добывали золото. Я только и успевал, что пополнять свою базу данных, отмечая навыки и способности, которые представляли наибольшую опасность. А еще я смотрел за фобосами.
Светлые попадались все чаще, как картинки вставки из черно-белых фильмов. В глубине одного коридора, куда мы не пошли, два призрака толкали вагонетку. В большой мастерской, заставленной старыми пыльными агрегатами, в углу, как заведенный, умирал охотник с львиным гербом на груди. Я пять раз посмотрел его проявление, пока у нас был небольшой привал.
На большом перекрестке, где встречалось сразу несколько железнодорожных путей, я увидел группу работяг-призраков, которые управляли странным существом, похожим сразу и на скорпиона, только без хвоста, и на богомола, только ниже и толще. Невысокое, плотное тело, маленькая голова и две здоровых лапы, напоминающих птичьи клювы. Короткий толстый скорпион без хвоста и с двумя когтями вместо клешней, которым существо орудовала на манер кирки, разрушая призрачную горную породу.
Было видно, что работники, которые сопровождали этого чудного шахтера, его побаиваются. Первый раз, когда мы только вошли в помещение, я увидел только концовку призрачного шоу.
