Евгений Гарцевич
ЧОП "ЗАРЯ". Книга вторая
"Орденский листок"
Экстренный выпускъ! Срочно в номеръ!
«Уничтожена секта «Безликих»! Основатель секты не найден».
«Графа Павловского нашли мертвым в разрушенном поместье. Сын графа в бегах».
«Обескровленные тела в Кузнецке. Возвращение деймоса, пьющего кровь!»
«Небывалый туман на реке Обь, исчезла целая деревня!»
«Белый Яр опять лихорадит. Близнецы-медиумы найдены мертвыми на пороге отделения Ордена».
«Кровавый ведьмовской шабаш на озере Чаны. Есть ли управа на Черную Барыню?»
Эксклюзивные материалы «Орденского листка» — ежедневно в будние дни. Свежий выпуск уже завтра…
Глава 1
«Держи своих демонов внутри и не поддавайся на провокации» — единственное, что успел шепнуть мне Гидеон, когда меня вежливо, но настойчиво проводили и упаковали в небольшой черный фургон.
— Куда вы его? — донесся голос Гидеона.
— В Большой Волок, — ответил монах, — Все в рамках служебных процедур.
— Ясно, забирать его когда?
На второй вопрос Гидеону уже не ответили, мужик просто развел руками. Это могло значить что угодно — от пары дней, до забудьте уже про него.
Промелькнула мысль — бежать, оттолкнуть одного, пнуть второго и в лес. Вот только что мне это даст? В лучшем случае буду в бегах в мире, с которым еще едва знаком. В худшем подстрелят, и отношение уже будет другим.
Я же ничего не нарушил, кроме сроков постановки на учет. Считай, превысил безвизовый режим, в том мире за это не убивали, а, скорее всего, депортировали.
Поигрался с темными сущностями пару раз, ну пусть даже три — отец здесь кучу лет фобосов кошмарил и нормально, в рамках закона оставался. Пока за рамки не вышел или не вытолкнули.
Я отбросил мысли о побеге и решил, как в том анекдоте с советом расслабиться и получать удовольствие, отдаться в руки органов. Перед фургоном у меня отобрали все опасное. Появился третий монах с небольшим серебряным сундучком, куда я нехотя скинул огневик с душеловом, остатки патронов и нож с деньгами. Забрали даже бестиарий — попросту вывернув все карманы.
В фургоне было жестко, но тепло, я попытался завести разговор с охранявшими меня суровыми монахами, но как со стенкой пообщался. Забил на них, и довольно быстро задремал.
* * *
Три дня не происходило вообще ничего.
Привезли в монастырь — этакую древнерусскую крепость с высокими стенами, проводили в келью, заперли и, похоже, забыли.
Комнатушка, в которой меня поселили, была даже меньше, чем тюремная камера. Полтора на два метра с потолком, где я не мог стоять в полный рост. Грубые каменные стены, малепусенькое окошко без стекла, которое я в основном сам затыкал, чтобы не дуло, лежанка из переплетенных веток и ведро в роли удобств. Под окошком в стене была выдолблена ниша, в которой нашелся старый потрепанный молитвословъ.
Мини-бара в номере не было, да и обслуживание на троечку — постучатся, приоткроют скрипучее окошко на двери, передадут хлеб с водой. И все. Даже ведро меняли раз в два дня.
Я пытался говорить. Я пробовал кричать. Я строил из себя графа Монте-Кристо, то выстукивая самодельную морзянку, то пытаясь скрести каменный пол медной кружкой. Без толку. Один раз только голос за дверью соизволил заговорить со мной.
— Смирение, брат. Ты еще не готов.
Второй раз, когда мне пригрозили отобрать кружку и оставить без воды, если я не утихну, я даже за разговор не считаю. Но стучать кружкой перестал, только черточки на стене рисовал, отсчитывая дни заточения.
К чему я не готов, и зачем они меня здесь мурыжат — я не знал. Уже всерьез собирался закатить истерику в лучших традициях человека на кассе в Дикси, которому пробили товар на рубль дороже, чем на стикере с акцией, но сдержался. Вспомнил слова Гидеона. Раз держат, значит, проверяют. А, может, и провоцируют.
Я бы на их месте проверял, как быстро я психану и потянусь к темным силам. Так что пришлось смириться и делать вид, что все происходящее вокруг нормально и естественно. Я даже молитвослов начал почитывать. Сначала от скуки, потом для вида и вслух, когда приносили еду, а потом втянулся.
Не бестиарий, конечно, но если читать между строк, то проскакивали иногда советы, как оградить себя от той или иной нечисти. Строки типа: «от железа волшебнаго обратився, к познанию древа осинового... с неюже и воспротивися злу...» вполне подходили за инструкцию к осиновому колу.
Раздражение и злость я сублимировал в спорте. Устроил марафон-челлендж по планке, мысленно вел собственный блог, фиксируя свои достижения по теме: что будет, если каждый день отжиматься сто раз.
Достижения были — я худел, на зависть всем сетевым фитоняшкам отрицающим бодипозитив.
С моей диетой позитива почему-то не было, а вот злости все больше и больше. На лютый сквозняк, на черствый хлеб и отдающую медью воду, на полное непонимание проблемы принцесс, уснувших на горошинах — сюда бы их, на эти сучки да ветки. На то, что время уходит. На то, что не знаю, что там с чоповцами.
Разрулил ли Гедеон со спецами? Или бухает сейчас с Захаром без орденской лицензии, а, может, сидит в похожей камере. Жив ли вообще, или всех лишних свидетелей убрали просто, а меня за воротами монастыря тоже ждет команда ликвидации?
Мысль, что ждать меня им еще скучнее, чем мне, даже развеселила. Но в окошко я решил больше нос не высовывать.
То, что в этом мире интриг и хреновых для обычных людей стратегий не меньше, чем в прошлом, я даже не удивился.
Все по классике — малая жертва ради великой цели. Знали, что сектанты что-то мутят. Не вмешивались и ждали. Результата эксперимента или заказчика, не парясь с сопутствующими потерями. Их даже, наверное, оправдать можно — если сектанты научились менять реальность, открывать разрывы и создавать деймосов, то такая технология нужна любой державе. Просто штампуй на территории врага разрывы и жди, когда тот сам закончится.
Я еще раз улыбнулся и улыбался каждый раз, когда думал, что мы все-таки подпортили этим умникам планы. Интересно, что с проводником стало? А то жалко
