В стене, окружившей город Пронион, не былипредусмотрены ворота. Мне предстоял спуск по лестнице вниз к отрядам Хамсина. Яприжалась щекой к каменной стене бойницы, которая еще совсем недавно покоиласьглубоко под землей, а потом была извлечена из нее, опалена, полита кровью ислезами. Я обернулась назад. Никто не провожал меня. Я для всех здесь былачужая. А ведь именно ради этих людей я жертвовала сейчас своей свободой. Ну,что ж. Что значит слава, если ни чему не служит? И к чему она? А моя бесславнаяучасть пусть послужит этим горожанам, с которыми меня ничего не связывало.
Один из жителей этого города все же помог мнеспустить лестницу со стены. С той стороны меня уже поджидали. Как только яначала спускаться, ко мне направилась делегация во главе с уже знакомым мнеперсонажем: впереди всех шествовал ворон в человеческом облике. Позади его шлонесколько солдат и Ю-Ю. Он-то, перегнав Ильсара, и встретил меня первым.Кажется, он выглядел обеспокоенным.
--Ты не ранена?--спросил он первым делом,выполняя, видимо, данную когда-то давным-давно клятву Гиппократа.
--Нет,--отстранила я его и остановилась,обратившись к подручному Хамсина:--Где твой хозяин, Скра?
--Обезопасьте пса,--кивнул он кому-то за своейспиной.
Двое солдат тут же направились к Трое, волочаметаллическую сеть.
--А ну, не смейте трогать мою собаку!--невыдержала я и потянулась к рукояти меча.
Моя рука была резко перехвачена и заведена заспину. Я почувствовала, как в запястья впилась веревка. Сопротивляться былоглупо. Я лишь скрежетала зубами и посылала им всем мысленные проклятья.
--Я хочу сейчас же видеть Хамсина!--закричалая, стараясь отстраниться от солдат, скручивающих мне руки.
--Не знаю, о ком ты говоришь,--спокойно сказалИльсар.--Но ты можешь увидеть сейчас же принципала Прона.
Он снова кивнул солдатам, и те подтолкнули меняв нужном направлении, словно сама бы я никак без них не начала двигаться.
--Ю-Ю,--полуобернувшись на черта, окликнулая.--Позаботься о Трое. Прошу тебя!
Меня обезоружили: отняли Трою, потом сняли спояса меч, а с шеи - нож. Я слышала, как моя собака отчаянно сопротивляется,взвизгивая и огрызаясь. Но теперь она уже была не так сильна, как раньше.
То и дело невежливо подталкивая и понукая, меняподвели к шатру главнокомандующего. Ильсар откинул предо мной полог.
--Ну, наконец-то!--встретил меня капризныйженский возглас.
В шатре было сумрачно, и я не сразу смогларазглядеть принципала и его спутницу. Хамсин, встретивший меня пронзительнымвзглядом, курил кальян, восседая на множестве разложенных прямо на холоднойгиперборейской земле оленьих шкур. Василиса, закутанная в две умопомрачительныешубы, корчилась то ли от здешнего холода, то ли от презрения ко мне. После тогокак солдаты, оставив меня, вышли, блондинка обратилась к Хамсину:
--Теперь-то мы можем вернуться назад?!! Яненавижу этот ужасный городишка! Будь он проклят! Сколько мне пришлось здесьвынести!
--Зачем ты во все это ввязалась?--спросил меняпринципал, не услышав ни единого слова Василисы.
--Ты меня слышал, дорогой? Я хочу немедленноубраться отсюда обратно в Храм! А лучше в наш столичный дворец!
Василиса нервно заерзала в своих блестящихсоболях и куницах.
--Ты уже спрашивал,--ответила я на вопроспринципала.
--Проклятье!--воскликнула блондинка и спряталалицо в меха.
--И что ты мне ответила тогда?--снова задалвопрос Хамсин.
--Я ответила, что не позволю тебе сделать то,что ты задумал.
--И ты уверена, что способна на это?
--Способна на что?
--Остановить меня?
--Может быть одна я - нет.
--А кто с тобой? Наместники? Ареопаг? Народгипербореи? Или может быть сам Хозяин? И где же они все? У меня создалосьвпечатление, что ты на этой земле одна хочешь противостоять мне.
--Ты ошибаешься...
--Мне известно о том, как ты и твои друзьяпрорывались из Аполло-Порт!
--А жители этого города?
--Эти упрямцы, которые до сих пор точат на менязубы? Я мог бы хоть сейчас стереть этот городишка с лица земли! Они неостановят меня! И не посмеют даже пытаться! Они опасаются за свое имущество ислишком дорожат своими смертными шкурами. Никто ведь не стал уговаривать тебяне сдаваться в плен? Я угадал?
--Ты прав, как всегда, дорогой!--сновавключилась в разговор Василиса.--Мы отомстим за то унижение, которое нампришлось вынести в Пронионе! Мы разрушим этот город! Сожжем дотла!
Она даже вскочила с места и прошлась, волочаподол шубы по земле и потирая руки. Хамсин все еще продолжал вопрошающесмотреть на меня.
--Надеюсь, ты собираешься выполнить данноеобещанье и оставить в покое этот город?--спросила я, потому что последние словаВасилисы меня весьма насторожили.--Ты и так там почти камня на камне неоставил.
--Я еще не решил!--нервно рыкнул принципал итоже вскочил, обратившись к своей любовнице:
--Успокойся и сядь! От твоих метаний у меня всемелькает перед глазами!
--Это не от моих метаний у тебя мелькает передглазами! Это все проклятая тундра! И ее однотипные пейзажи! Я хочу назад водворец! Хочу в свой сад!
--Ты получишь свой сад, как только ярасправлюсь с наместниками!
--Что же тянешь?!!
--Всему есть свое время, и не указывай мне!
--Ты не можешь без моих указаний! Тынерешительный! Ты даже мужа моего не смог прикончить!
--Замолчи или пожалеешь!
Начиналась милая семейная стычка. Меня дажесмех разобрал. Хамсин обернулся в мою сторону. Он был взбешен, но вовсе неиз-за меня.
--Что смешного?
--Может, избавите меня от ваших перепалок?Только их мне еще выслушивать не хватало...
Я опустила глаза, не в силах заставить себя неулыбаться.
--Она же издевается над тобой, не видишьразве?--в том же крикливом тоне вопросила Василиса, указывая в мою сторонуперстом в драгоценном камне.
Принципал закивал головой, то ли соглашаясь сосвоей подругой, то ли с какими-то собственными мыслями. Двумя быстрыми шагамион подошел к выходу, откинул полог и позвал своего верного слугу:
--Ильсар!
Тот явился незамедлительно, словно только иждал, когда его позовут. Его хозяину даже ни к чему было надрывать связки, Скрабыл всегда рядом.
--Слушаю, --сказал он и наклонил голову.
