Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Почему этот-то дурацкий?
– Потому что! Это вообще самый дурацкий вопрос, который только себе можно вообразить. Смотрите. Если вы хотите меня куда-то завтра вечером пригласить, а я идти не хочу, то у меня для того, чтобы отказаться найдется тысяча причин. От прорыва канализации до зубного врача. И наоборот. Так что, скажу честно, чем бы я таким важным ни планировала завтра вечером заняться, я это дело отложу и непременно пойду с вами.
– Куда?
– Не знаю. Это ж вы мне звоните. Я думала, может, пригласить куда хотите. Или вы просто волнуетесь за мою вечернюю занятость?
– Я вас хочу позвать в театр. Спектакль с Лией Ахеджаковой. Во Дворце пионеров.
– Во Дворце пионеров?
– Ага. Там теперь концертный зал. Пойдете?
– Конечно. Сто лет никуда не ходила.
– Завтра в шесть я за вами заеду, там начало в семь, но нам еще машину где-то припарковать надо будет.
– Договорились.
Полина нажала отбой и запрыгала на одной ноге. Хорошо никто из сотрудников не увидел.
Вечером она открыла шкаф и замерла. Конечно, можно было бы пойти в театр в любом из ее дорогущих деловых костюмов. Но хотелось праздника. Как в детстве, когда бабушка надевала бархатное платье, бриллиантовую брошку и вела Полину в филармонию. Взгляд упал на кружевное платье, в котором Полина встречала тот памятный Новый год, когда от нее ушел Скворцов. Платье, несмотря на то, что прошло уже больше пяти лет, по-прежнему было актуальным. Вот что значит дорогая вещь. Из бутика!
«Интересно, смогу ли я в него влезть?» – подумала Полина. Она достала платье и приложила к талии. Потом скинула домашний халат и натянула платье. Оно сидело как влитое. Даже лучше, чем раньше. Раньше у Полины отовсюду выпирали ключицы, а сейчас платье даже было чуть-чуть тесновато в груди. Полина выглядела очень аппетитно. А сверху можно будет накинуть меховую жилетку. Неизвестно еще, где удастся поставить машину и как далеко придется идти пешком. У Полины была чудесная жилетка из чернобурки. Она Полине очень шла и, безусловно, подходила к черному кружевному платью. Полина полезла в бабушкин комод за кружевной театральной сумочкой и наткнулась на газетную вырезку. С нее, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, на Полину глядел ее новый знакомый Владимир Сергеевич.
«Чемпион». – Полина взялась за сердце и села на стул. Вспомнила бабушку с этой газетой в руках, не удержалась и начала реветь.
На следующий день он приехал, как и договаривались. Минута в минуту. Полина уже поняла, что ее новый знакомый отличается завидной пунктуальностью. Он вышел из машины, открыл дверцу и помог Полине взгромоздиться на сиденье. Когда он взял ее под локоть, Полине стало вдруг щекотно в районе солнечного сплетения.
– А я вспомнила, где вас видела, – сказала она, усевшись, и достала из сумочки газетную вырезку.
Он развернул, увидел свой портрет и присвистнул.
– Сто лет назад было. В прежней жизни.
– Моя бабушка говорила, что настоящий чемпион всегда остается чемпионом. Вы ей тогда очень понравились, она вырезала ваш портрет из газеты и настоятельно рекомендовала мне выйти за вас замуж.
– А вы?
– А я на тот момент уже была замужем.
– Жалко. Надо было послушаться бабушкиного совета.
– Я бы с удовольствием, но вы где-то пропадали.
– Точно. Пропадал.
Спектакль Полине очень понравился. Она хохотала до слез, и у нее даже болели ладоши от аплодисментов. После спектакля Владимир Сергеевич отвез Полину в ресторан, где они поужинали, а потом повез домой. Когда он провожал ее до парадной, на улице было уже совсем пустынно. Он взял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. У Полины закружилась голова, она подумала, что сейчас потеряет сознание и упадет.
– Я не могу позвать вас к себе, – прошептала она.
– Конечно, я понимаю, у вас сын, – ответил он и опять поцеловал Полину. – Но мы можем целоваться в парадной, как подростки.
– Не-а. У нас там охрана.
– Тогда поехали ко мне.
– Не могу. Как я ребенка оставлю?
– Точно. Не сообразил. И чего будем делать?
– На майские Иннокентия моего бабушка с дедом увезут на Кипр. Они каждый год туда мотаются. Приходите ко мне в гости.
– Лучше вы ко мне, а то у вас там шумно и окна все в городской саже.
– Хорошо. Договорились.
– Это сколько дней осталось? Мама дорогая! Целая неделя. Как же я дождусь?
– Дождетесь. Неделя – это же всего семь дней, а не десять лет жизни.
Полина выпуталась из его объятий и нырнула в парадную. Сердце бешено колотилось. Она и сама не понимала, как переживет эту неделю.
Неделя прошла, как во сне. Полина чего-то общественно-полезное делала на работе, отчитывала подчиненные ей молодые дарования, даже поругалась с управляющим, не сойдясь с ним во взглядах на организацию работы нового отделения, потом складывала Кешке чемодан, отвозила сына в аэропорт, а сама все время ощущала эту сумасшедшую щекотку в районе солнечного сплетения. Владимир Сергеевич звонил ей каждый день, и они шептались по телефону, хихикая, как школьники. Накануне праздников он прислал ей план дороги к своему дому. Наутро Полина собрала кое-какие шмотки, сунула их в дорожную сумку и отправилась по указанному адресу. В конце концов, все-таки лучше, что они встречаются у него. Если ей что-то не понравится, она сядет в машину и уедет. А вот если он будет у нее, то так легко от него не отделаешься. Конечно, отделываться от этого мужчины Полина не собиралась, но чем черт не шутит. Вдруг он в постели никакой? Или зануда несусветная? Хотя это бы Полина наверняка уже заметила. Или пахнет при ближайшем рассмотрении как-нибудь не так? Не в смысле воняет, как говорит Сусанна про Петровича, а просто запах у человеческой кожи может оказаться для другого человека категорически непереносимым. Да мало ли разных причин, по которым девушка может захотеть уехать и вспоминать потом это приключение, как страшный сон. Скажет он чего-нибудь не так, или поглядит, и все – «Снова стою одна, снова курю, мама, снова».
А с другой стороны она едет в загородный дом к совершенно незнакомому человеку. Она же ничего о нем не знает. Фамилию и то случайно узнала. Из бабушкиной газеты. Вдруг он маньяк? На всякий случай Полина перед отъездом сбегала к Анне Ивановне и сказала, что будет у Чернышева Владимира Сергеевича, оставив подробный план дороги к его дому. Анна Ивановна встревожилась и перекрестила Полину.
По дороге с Полиной произошел небольшой казус, который она расценила как хорошую примету. Когда она выехала на пригородную трассу и радостно разогналась, давая машине, соскучившейся в городских пробках, продемонстрировать свои сытые лошадиные силы, Полину тут же тормознули гаишники. Она лихорадочно подсчитывала, сколько сотенных купюр у нее в кошельке, уложится ли она в триста рублей, или скорость ее уже непозволительно зашкалила за тысячу, а если всего триста, то будет ли у гаишников сдача с пятисот. Ведь согласитесь, нарушив на триста, обидно отдавать за это пятьсот!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
