Люди, сидевшие на скамейках вдоль стен, прослушали несколько аккордов, пытаясь узнать мелодию. Когда они поняли, что под эту музыку можно танцевать, они поднялись с мест, подыскали себе партнеров и начали вальсировать.
Лия привезла свою скрипку с собой, но инструмент пока так и лежал в футляре. Она села на стул в нескольких метрах от музыкантов и открылась вся навстречу музыке.
Мелодия вливалась в нее. Она видела картинки: цветы на ветке чуть распускают лепестки, потом плотно сжимают, снова приоткрывают, на этот раз шире, и совсем закрываются. Так они дразнят друг друга. Потом картина изменилась. Теперь она смотрела будто с потолка и видела, как танцует какая-то женщина в широких юбках, которые движутся, как те цветы: она крутнется, и юбки немного раскроются, развернется обратно — и юбки снова плотно сворачиваются, сделает другой оборот, и они раскрываются совсем широко.
Это была только первая часть мелодии. Когда началась вторая, женщину в широких юбках окружили мужчины-танцоры в черных брюках; цветы оторвались от своих веток и кружились, танцуя, по воздуху.
Эрл сыграл свой вальс пять раз подряд под аккомпанемент шаркающих ног и улыбок довольных танцоров. К концу Лия уже хорошо запомнила мелодию и могла сыграть ее на любом инструменте.
Люди захлопали, а она прошла к магнитофону и выключила его.
— Спасибо, — сказала она Эрлу.
— Всегда пожалуйста, — ответил он. — В следующий раз сыграю быструю для тебя.
Она улыбнулась и убрала магнитофон в карман куртки. Эрл начал играть «Каменный рэг», который она выучила в прошлый раз. Какой-то гном с сальными седыми волосами, в очках в толстой черной оправе и с кривыми от артрита руками представился Стэном и пригласил ее танцевать. Она взяла его за руку, другую положила ему на пояс, а он положил руку ей на плечо, и они начали танцевать. Лия вся отдалась ощущению музыки и движения, тому, что она любила больше всего на свете.
Они только-только закончили, и она, задыхаясь и смеясь, благодарила партнера, когда вдруг услышала музыку у себя в голове.
Она выпрямилась. Это была призывная песнь, которой ей трудно было сопротивляться.
— Еще раз спасибо, — сказала она. — Мне надо идти.
Она забрала свою куртку и скрипку, потом подошла к Гарри и тронула его за плечо. Он в этот момент играл в карты с женами фермеров. Так странно было его видеть в джинсах и фланелевой рубашке. Он обернулся и по ее лицу понял, что им надо уходить. Он поднялся, положил на стол свои карты, извинился перед женщинами за то, что не может доиграть кон. Вместе они вышли наружу.
— Меня кто-то призывает, — сказала она ему, пока они шли к их «Мерседесу». Он открыл багажник и положил ее куртку и скрипку туда.
— Какого рода это песня?
— Не приказная, но, возможно, это что-то очень важное.
— Что я должен сделать?
Она поцеловала его.
— Будь готов. Если возникнут проблемы, я призову тебя.
— Так мне не надо ехать домой?
— Я предупрежу тебя за тридцать секунд.
— Понял, — сказал он и поцеловал ее.
Она на мгновение прильнула к нему, но потом отступила назад, позволила мелодии заполнить всю себя, и небольшая вспышка огня унесла ее туда, куда ее звали.
* * *
Терри опустилась на колени возле лужицы, оставшейся от прилива, и уставилась в воду. Там плавно колыхались зелено-голубые водоросли. В небольшом пространстве шустро шныряли крохотные рыбешки, а рак-отшельник волочил свою раковину по песчаному дну.
Терри опустила руку в воду и достала бледный, полупрозрачный агат размером с орех. Она подняла его и посмотрела сквозь него на солнце. Он отливал абрикосовым цветом. В ней проснулся азарт охотника. Когда она приезжала сюда раньше гостить у тети, она всегда приходила сюда во время отлива искать агаты, которые лежали ничьим сокровищем в таких вот заводях и возле кромки воды. Сильные шторма вымывали агаты из скальных пород, океан шлифовал их грани песком и выносил на берег.
Кто-то остановился возле нее.
— Красивый камень. — Голос прозвучал вяло.
Она подняла голову и увидела, что это был мальчик из бара. Ветер трепал его косматые черные волосы, а солнце сверкало в его золотистых глазах. Кожа землисто-бледная, но он загорит, если не будет прятаться от солнца. На нем были все те же мешковатые брюки с закатанными штанинами и голубая рабочая рубашка, рукава которой тоже были закатаны. На вид ему было лет шестнадцать, но когда она последний раз видела его, он говорил, как шестидесятилетний старик. Может, он приведение? Терри присмотрелась повнимательнее. Она его откуда-то знала, видела где-то еще до того, как встретила в баре. Кто же он?
— Можно взглянуть? — спросил он бесцветным голосом, протянув руку.
Терри отдала ему агат. Он удобно лег ему в ладонь, как в гнездо, и юноша улыбнулся все той же вялой, бесцветной улыбкой.
И тут Терри вспомнила.
Это тот самый молчаливый юноша, который помогал злобному колдуну, когда тот похитил Джулио пятнадцать лет назад. Мальчик оставался тогда в тени, когда Терри и остальные друзья из зачарованного дома примчались туда. И он сотворил всего одно быстрое защитное заклинание, насколько она заметила, пока его хозяин выводил Джулио из круга заточения. Заклинание должно было защищать против Джулио, если тот сойдет с ума и начнет атаковать.
— Эй, — сказала она резко, — а куда подевался твой хозяин, который нападал на моего друга?
Парень недоуменно моргнул и уставился на нее.
— Что?
— Я же тебя видела уже, так? В каком-то домике в горах. Твой хозяин тогда похитил моего друга Джулио и поместил в его тело демона.
Парень вскинул голову.
— Хм. Я не сразу понял, что ты — одна из тех ведьм. Ну конечно, с тех пор, как я тебя видел, ты выросла и повзрослела.
— А ты нет. Кто ты такой?
— Исследователь. Когда-то меня коснулось крыло бессмертия. Я старею, но очень медленно. Это очень неудобно, потому что никто не воспринимает серьезно юношу того возраста, на который я выгляжу. К счастью, в наше время многое можно сделать через электронную почту и Интернет, где никто не отвлекается на возраст.
— Исследователь, значит, — повторила Терри. — А чем занимается твой хозяин?
— Он — загадка и волшебник. Он многому научил меня из магии, но еще больше он скрывает от меня. Я не знаю, сколько ему лет, но он уже был стар, когда выбрал меня своим учеником в 1932 году.
— Что? Этого не может быть. — Терри вгляделась в его лицо и поняла, что у него не только голос человека, который все повидал, но и очень старые глаза.
Он улыбнулся ей, и снова она почувствовала нежелательный интерес и сочувствие к нему.
— Не пытайся испробовать на мне свои чары, — сказала она сердито.
