На плечо Уилла легла крепкая рука.
— Вам необходимо пройтись со мной.
— Пожалуйста, скажите, что у вас хорошие новости, — сказал Уилл Сомертону.
— Самые лучшие.
Сомертон прошел через холл и свернул в пустую комнату. Вынув из кармана лист бумаги, он протянул его Уиллу.
Уилл выхватил его у Сомертона и быстро прочел документ.
— Вы абсолютно уверены в этом?
— Он уехал в марте и не возвращался до Рождества. Поэтому если только ее мать не поехала с ним, вы никак не можете быть ее братом.
— О, слава Богу. — Уилл впервые за день вздохнул с облегчением. Он сложил бумагу и засунул ее в карман. — Как вам удалось сделать это так быстро?
— Я это умею, — усмехнулся Сомертон. — Спокойной ночи, Кендал.
— Вы не останетесь?
— Господи, нет. Меня ждут мягкая постель и теплая женщина. — Сомертон поклонился и тут же ушел.
Мягкая постель и теплая женщина. Именно это Уилл планировал для себя в скором будущем. Теперь, когда он уверился, что Элизабет ему не сестра, не было причины не провести с ней всю ночь. Но он знал, что она ни за что не согласится уехать рано. Он подождал несколько минут и пошел в гостиную.
На этот раз он отыскал ее в танцевальном зале. Она была одна. Он не спеша, подошел к ней.
— У вас найдется свободный танец для меня?
Она взглянула на него и вымученно улыбнулась.
— Мне это не кажется удачной идеей.
— Хмм, а я считаю, что это отличная идея. — Прежде чем она сумела воспротивиться, он взял ее под руку и повел танцевать.
— Уилл! — зашипела она. — Пожалуйста, отпустите меня, я хочу пойти выпить чего-нибудь освежающего.
— Нет, — просто сказал он. Музыканты заиграли, и он привлек ее к себе. — Сегодня вы будете танцевать со мной.
— Но я не хочу.
Он улыбнулся ей:
— Вам понравится.
Вдыхая исходивший от нее аромат — она пахла розами, — он повел ее в танце. Может быть, потому что она оказалась так близко от него, ему снова больше всего захотелось уединиться с ней в укромном месте, так что идея и в самом деле оказалась не слишком удачной. Он едва мог контролировать себя.
Он уже не скрывал от себя, что она нужна ему. Когда музыка смолкла, он сказал:
— Элизабет, я плохо себя чувствую. Вы не будете возражать, если мы уедем пораньше?
— Разумеется, нет, — озабоченно произнесла она. — Ждите нас в холле у выхода. Я приведу девушек.
— Очень хорошо.
В ожидании, когда подадут карету, он постукивал ногой в такт небольшим часам в коридоре.
— Вы действительно плохо выглядите, — сказала Элизабет, выходя с девушками в холл.
— Я буду в полном порядке. Мне просто нужно хорошенько выспаться. — Уилл чуть не засмеялся. У него были совсем другие планы на эту ночь.
Она пожала плечами и пошла к ожидавшей их карете.
В карете Уилл остро ощутил интимность обстановки. Их окружала темнота, задернутые занавески создавали иллюзию, будто они одни в целом мире. Уилл откинулся на сиденье и с нетерпением ждал, когда они доедут до дома.
Элизабет никогда еще не была так рада тому, что рядом с ними сидели Элли и Люси. В темной карете обстановка была слишком интимной. Она не сомневалась в том, что на обратном пути его нога намеренно терлась о ее ногу. Каждый раз, когда она чувствовала его прикосновение, по ее телу пробегала дрожь желания.
Выйдя из кареты, она пошла к дому, отстав от него. Расстояние между ними было ее ответом. Она хотела скрыться у себя прежде, чем он обезоружит ее поцелуем.
— Спокойной ночи, — сказала она, когда они вошли в дом. Потом быстро поднялась по лестнице и направилась в свою комнату. Увидев ожидавшую ее там Сьюзен, с облегчением вздохнула.
— Добрый вечер, леди Элизабет.
— Добрый вечер, Сьюзен.
Пока служанка доставала ночную сорочку, Элизабет вынимала из волос заколки. Она прислушивалась к шагам Уилла. Вот он идет по лестнице, приближается к ее комнате. В конце концов он, по ее предположению, подошел к своей двери. Она надеялась, что он чувствует себя хорошо. После того как Сьюзен уйдет, она это проверит.
Она переоделась, и Сьюзен принялась расчесывать ей волосы. Увидев, что Сьюзен зевнула, Элизабет отослала ее спать, сказав, что сама заплетет волосы на ночь.
Элизабет не отрывала взгляд от двери. Если она войдет к нему, чтобы осведомиться, как он себя чувствует, он может неправильно понять ее. Звук за окном привлек ее внимание. Она подошла к нему, но увидела только прогромыхавший мимо фургон.
Она хотела вернуться к зеркалу, когда дверь быстро открылась.
— Что вы здесь делаете?
Уилл озорно улыбнулся, а потом вошел и закрыл за собой дверь.
— Почему, как вы считаете, я здесь?
— Уилл, я не намерена играть в ваши игры этой ночью. Пожалуйста, оставьте мою комнату. — Когда он сделал шаг к ней, она отступила. — Уилл, вы сказали мне, что заболели!
— Я чувствую себя превосходно. — Он продолжал наступать на нее, пока она не оказалась припертой к столу.
— Уилл, я просила вас уйти!
— Нет.
Она судорожно сглотнула. Ей пришло в голову, что он слишком много выпил в карточной комнате. Он протянул руку и тыльной стороной ладони погладил ее по щеке.
— Уилл, скажите что-нибудь! — умоляла она. Если она заставит его говорить, тогда все будет в порядке.
В ответ он нежно поцеловал ее. Это не был поцелуй пьяного, это был поцелуй мужчины, добивающегося женщины. Он поцеловал ее в подбородок и следом за этим взял в рот мочку ее уха. Она задрожала от возбуждения и заманчивой опасности. Но здравый смысл все же возобладал. Отодвигаясь от него, она пристально вглядывалась в его лицо.
— Мы должны остановиться, — шепнула она.
Он улыбался словно безумный.
— Нет, мы не должны. Я хочу вас прямо здесь, прямо сейчас, и ничто не остановит меня.
— Уилл! — простонала она. — Вы же знаете, что существует вероятность того, что… — Будь проклят тот, кто лишает ее страстного поцелуя. Ей невыносимо хотелось забыть про запреты, но сейчас это невозможно. Надо подождать, пока все не выяснится.
На этот раз он отодвинулся и прошептал ей в ухо:
— Вы мне не сестра.
— Пока это неизвестно.
Он снова поцеловал ее в ушко, отчего по ее спине пробежала дрожь.
— В тот год мой отец шесть месяцев пробыл в России.
Элизабет отпрянула и вонзила в него глаза.
— Откуда вам это известно?
