когда-то брал уроки у великого французского месмериста Жозефа Делёза, он нашел меня весьма способным учеником. Это умение пригодилось мне сейчас. Я внушил Карлу, что он должен убить себя, когда пробьет семь. Так и произойдет. С Рамосом еще проще — он исполнителен и вечером по обыкновению заведет мои часы. И получит смертельный гостинец, который я позаимствовал у Джимбы и снабдил пружиной. Эти часы с секретом подарил мне один швейцарский мастер, но вдаваться в историю некогда, реакция уже идет, а пираты подходят вплотную, я могу опоздать… Кого еще не упомянул? Ах, да! Когда я был в Японии, где познакомился с Накамурой, мне привелось столкнуться с редким местным явлением, которое используют ниндзя. Оно называется «касанием отсроченной смерти», суть его в том, что мастер воздействует на определенную точку на теле человека — как правило, в районе пупка, — после чего в организме наступают необратимые изменения. Они проявляются не моментально, а могут быть отложены на день, на неделю — в зависимости от расчета. Этой техникой владеют очень немногие, но мне посчастливилось свести знакомство со знахарем, приехавшим с Окинавы, он и передал мне азы своего мастерства. По моим прикидкам, Джимба должен умереть сегодня ближе к ночи. Мне жаль его, но его пристрастие хуже опиомании, и он так же неизлечим, как и другие мои товарищи…
Анита, слушая, кивала.
— Да… да… И про отсроченную смерть я когда-то слышала. Странно, что капитан Руэда не применил этот способ ко всем без исключения жертвам…
— Наверное, не хотел повторяться? Разнообразие способов убийства запутывало нас, мешало определить виновника…
— Так или иначе, я проявила непростительное тугодумие. Еще прошлой ночью, когда обшаривала матросские рундуки, мне попадались среди прочих вещей самые разные порошки и жидкости в стеклянных пузырьках. Нужно было пошевелить мозгами и догадаться: это лекарства и обезболивающие препараты. Вся команда состояла из больных! Я об этом даже не подумала, а ведь все было так просто… Что там еще в письме?
Максимов повертел листок, исчерченный почти неразборчивыми каракулями.
— Больше ничего важного. Капитан прощается с нами, извиняется за доставленные неудобства… А, вот еще постскриптум, если сумею прочитать… — он едва разобрал сделанную внизу листка приписку: — Желаю вам добраться до берега. Не могу снабдить деньгами, но у меня есть маленький подарок, который поможет вам обосноваться на новом месте. — И где же этот подарок?
— Посмотри в часах. Тайник, кажется, просторный.
Алекс передал Аните письмо и запустил руку в часы. Сделал это смелее, чем в первый раз, и был вознагражден.
— Райское дерево!
Анита взяла у него хорошо знакомые гнилушки.
— Привет от Санкара… Конечно, он привез его не для продажи, а как панацею для себя и приятелей. Но, как не жаль, панацеи не существует, это миф… — она взвесила деревяшки на ладони. — Это настоящее сокровище. Сеньор Руэда щедр. Он сделал нам поистине королевский дар.
— Мы же не станем от него отказываться? Мертвым сокровища ни к чему, а у нас ни гроша за душой.
Анита могла бы напомнить, что в открытом море деньги не имеют ни малейшей ценности, но Алекс и сам это знал.
— Нелли, я обещал тебе, что доведу шхуну до берега, и я это сделаю. Время к полуночи, идет прилив, можно попробовать еще раз сняться с мели.
При других обстоятельствах он подождал бы еще часок или два, чтобы вода достигла наивысшей отметки, однако ветер уже разгулялся вовсю. Грозила повториться буря суточной давности. Шхуна всхлипывала разболтанными снастями, волны старались повалить ее. Промедление могло обернуться бедой.
Анита провела рукой по волосам, они потрескивали и липли к пальцам.
— Будет гроза…
Подтверждая ее слова, где-то вдали пророкотал гром. Исполненный решимости, Максимов прошел на корму и взялся за якорную цепь.
— А ну… все вместе!
— Алекс, подожди… — Анита оглянулась на покинутую рубку. — А что с Рамосом?
— Лишний пассажир, да еще с проказой, нам только в тягость. Мы от него избавимся.
— Ты выбросишь его в море?
— А что еще я могу сделать? Хоронить его со всеми почестями? Прости, но у нас нет на это времени…
— Давай снесем его на скалу и оставим рядом с Джимбой. Это же быстро!
Максимов не скрывал недовольства по поводу ненужной (как ему казалось) задержки, но отказать Аните не сумел. Он наскоро спеленал Рамоса холстиной, перевязал обрывком линя и так, в виде свертка, спустил на скалу. Быстро сошел сам. Вода поднялась уже выше колен, шхуна, как неваляшка, перекатывалась на киле.
Алекс пристроил Рамоса рядом с Джимбой, а когда вернулся назад, не полез сразу на палубу. Попросил Аниту сбросить вниз лом.
— Распределим силы… Я подтолкну отсюда, а вы будете тянуть. Авось снимемся!
Только на авось и можно было полагаться в создавшейся ситуации.
Анита с Вероникой перешли на корму. Цепь, прикрепленная к якорю, засевшему глубоко на дне, была толста. Анита обвила ее вокруг мачты, создав таким образом дополнительный блок. Теперь тянуть можно было, стоя лицом к носу корабля. Эх, еще бы шкив какой-никакой!
— Готовы? — докричался до них Максимов сквозь усиливающийся вой ветра. — Поехали!
Анита с Вероникой, напрягая все имевшиеся силы, потянули цепь на себя. Залязгал лом — это Алекс старался сковырнуть шхуну со скалы. Она, раскачиваемая волнами, ерзала, кренилась, но ни на вершок не сползала с каменной платформы.
— Вероника, еще! Не сдавайся! — простонала Анита.
Служанку не надо было понукать — она при всей своей недалекости осознавала, что дело швах, и корабль во что бы то ни стало должен высвободиться из плена. Если б все зависело только от желания!
Силы иссякли, Анита бросила цепь и прислонилась к фальшборту. Чувствовала она себя отвратительно: мышцы сковала слабость, от перенапряжения и накопившейся усталости разболелась голова, вдобавок подступила тошнота — как тогда, за завтраком на палубе.
Факел, воткнутый в щель на корме, прогорел и свалился в воду. Но, удивительное дело, — свет, если и убавился, то ненамного. Он исходил теперь откуда-то сверху — жидковатый и рассеянный.
— Анна Сергевна! — всполошилась Вероника, воздев очи. — Глядите! Никак ангелы за нами пожаловали…
На концах рей и верхушке грот-мачты распустились небывалые цветы — пушистые, состоящие из бесплотных тончайших ворсинок, каждая из которых горела бледным пламенем. Если не знать, что это такое, то можно и впрямь помыслить о проделках потусторонних сил.
Но Анита, в отличие от неграмотной служанки, имела представление о природе физических явлений.
— Это коронный разряд, дуреха. В народе его называют огнями святого Эльма, но на самом деле его зажигают не святые… Атмосферное электричество. Гроза будет сильной…
Аните делалось
