именно он взял верх, когда наши губы соприкоснулись. Его рука скользнула по моим волосам, держа меня там, где он меня хочет, но я жажду быть ближе к нему, поэтому толкнула его на диван и села сверху.
Удивление в его глазах заставило меня улыбнуться, но это длилось недолго, потому что мне нужен его поцелуй.
Я хочу потеряться в его прикосновении, тепле и привязанности.
Его руки обняли меня за спину, и я поцеловала его. Наши языки начали двигаться вместе, мои пальцы скользнули по его волосам, и я сжала его. Наверное, именно из-за сегодняшних событий я так отчаянно нуждаюсь в нем и хочу все забыть. Я хочу, чтобы он закрыл от меня мир так, как может это сделать только Коннор.
— Полегче, Ангел, — пробормотал он, когда я снова его поцеловала.
— Ты мне нужен.
Он взял мое лицо в руки, изучая меня.
— Я здесь.
Чувство вины обрушилось на меня, потому что это неправильно — использовать его таким образом. Я не собиралась рассказывать ему, что ходила к Кевину. Не планировала никому рассказывать, но он заслуживает правды, несмотря ни на что.
— Сегодня я была в тюрьме.
— Пожалуйста, скажи, что ты пошла туда из-за заключённого дальнего родственника.
— Я разговаривала с Кевином.
Его тело напряглось, и я вздрогнула, ожидая от него гнева, и ожидая ужаса, который меня охватит.
— Ты думала, что я сделаю тебе больно? — Я начала вставать, требуя места, но Коннор схватил меня за бедра, заставляя остаться на месте.
— Элли, я никогда не причиню тебе боль в гневе.
— Я знаю…
— Я буду говорить тебе это, пока ты не поверишь. Я расстроился? Да.
Не потому, что ты ушла, а потому, что я ненавижу мысль, что этот мудак где-то рядом с тобой. Мы бы пошли вместе, если бы ты попросила. Все, чего я хочу — все, чего когда-либо хотел — это защитить вас с Хэдли, и все, что ставит тебя в опасность, заставляет меня нервничать.
— Я была в безопасности. Он не может причинить мне вреда.
Коннор выдохнул через нос. — Тогда почему ты на грани? Что он тебе сказал?
Это будет самый неудобный разговор в самом неудобном положении. Я сижу на коленях у парня, к которому вроде как переехала, и в которого влюбилась, и говорю о муже, с которым сейчас развожусь.
— Он сказал, что я ничего не стою, и что подписал документы о разводе. Он рад, что мы разошлись и хочет, чтобы моя дочка не была его проблемой. По сути, он дал мне понять, что совсем не расстроен этим и что я проститутка.
— Я его убью, — сказал Коннор сквозь зубы.
Я положила руку ему на щеку.
— И что тогда? Я тебя снова потеряю? Хэдли потеряет тебя. Он того не стоит.
Он закрыл глаза и взял паузу, прежде чем открыл их.
— Этот человек больше никогда не будет разговаривать с тобой, договорились? Я не смогу справиться с этим. Он никогда не приблизится к Хэдли, и я клянусь Богом, Элли, ты не сможешь быть с ним наедине.
— У меня больше нет такого намерения.
После сегодняшнего дня уже нечего сказать. Мы расстанемся, потому что он подписал документы. И учитывая обвинения и записи судьи о том, что произошло, они подпишут его, вместо того, чтобы заставлять нас проходить через посредничество. Сидни предоставила много заметок и доказательств в поддержку заявления о нападении, включая фотографии. Теперь, когда стало ясно, что он не хочет иметь ничего общего с Хэдли, стало проще.
— Просто думая о том, что ты рядом с ним…
Я вижу, как он расстроен, и ненавижу, что я это вызвала.
— Это то, что мне нужно было сделать. Хотя это лишь подтвердило то, что я уже и так знала…
Его глаза, полные понимания, встретились с моими.
— Я понимаю.
— Твой отец? — предположила я.
Он выдохнул, а потом заправил прядь волос мне за ухо. Это такой простой жест, но нежность, которую он проявляет даже в своем гневе, говорит больше, чем любые слова. Мужчина не обзывает меня и не кричит. Он проявляет ко мне понимание.
— Я ссорился с ним столько раз, что и сосчитать не могу. Никогда не мог до него достучаться, а он не испытывал никаких угрызений совести за то, через что заставил нас пройти, поэтому, когда я ушел, то больше и не возвращался. Ты не можешь заставить монстров увидеть свет, Ангел. Ты не можешь показать им лучший путь, потому что их зовет тьма.
Я снова передвинулась у него на коленях, осознавая, что сегодня вечером хотела обо всем забыть.
— Коннор, — тихо сказала я, проведя руками по его волосам.
— Да?
— Можем ли мы начать сегодняшний вечер сначала? Могу ли я поцеловать тебя, потому что ты дал мне сегодня вечером то, что нужно? Могу ли я лечь в твои объятия, пока мы будем смотреть фильм, и насладиться тем, что это вообще возможно?
Он поднес руки к моему лицу, осторожно обхватил мои щеки, а затем приблизил мой рот к своим губам. Этот поцелуй его и только его. Моя голова плывет от ощущений и эмоций, которые он изливает через свои губы. Я чувствую его любовь, и более того… Я чувствую себя любимой.
Мы оба углубляем поцелуй, не зная, где начинается один, и где заканчивается другой. Мои пальцы движутся к его груди, и я наслаждаюсь тем, как его мышцы изгибаются под моим прикосновением. Затем его руки плывут по моей шее и спине, касаясь моей груди перед тем, как приземлиться на задницу. Он хватает меня, подтягивая немного выше, пока я не чувствую, как растет его эрекция.
— Коннор. — Его имя — молитва.
— Я так хочу тебя.
— Я тоже тебя хочу. — Я хочу его еще больше, пока мы целуемся. Я могу попробовать, почувствовать запах и вдохнуть все, что в нем прекрасное и совершенное. — Ты заставляешь меня чувствовать себя так хорошо.
— Ты управляешь этим, Элли. Я не сделаю ничего, о чем ты меня не попросишь. — Он снова целует меня, а потом отступает, заставляя меня скулить. — Скажи мне, детка. Что угодно.
Мое сердце стучит так громко, что у меня кружится голова.
— Поцелуй меня.
И он целует. Он целует меня так, как будто это единственное, что он вынужден делать. Наши языки сплетаются снова и снова, сводя меня с ума. Мне нужно больше. Я хочу больше. Я хочу, чтобы он меня трогал и любил.
— Прикоснись ко мне. — Я едва произношу слова, прежде чем возвращаюсь
