нас стих, и я могла сосредоточиться только на том месте, где он держал мои руки. Где мою кожу покалывало в ответ на его прикосновения. Где я чувствовала, что всегда буду в безопасности.
— Итак… — Уайатт отстранился, и в комнату ворвался весь окружающий шум — жужжание кофемашины, звон чашек и негромкая болтовня посетителей. Наконец Уайатт вернул мне мой смузи.
— Мне нужно, чтобы ты начала верить в себя, пожалуйста. Все эти чёртовы управляющие компании разрушают мою репутацию хладнокровного и неэмоционального человека.
Да, и, если я не буду осторожна, все наши разговоры, полные пристальных взглядов и украденных прикосновений, заставят меня влюбиться в него. Очень сильно.
ГЛАВА 22
Аврора
Обеденный зал был наполнен весёлым смехом, звоном столовых приборов о тарелки и оживлёнными разговорами. Солнечный свет раннего вечера проникал сквозь большие стеклянные окна, придав всему мягкий медовый оттенок. Нас окружало семейное тепло, и я наслаждалась чувством нежности и единения, пока Малия — мать Уайатта — с явной гордостью рассказывала о предстоящем туре Хантера.
Я сразу увидела, откуда у Уайатта такая заботливость, судя по тому, как Малия с неподдельной нежностью относилась к своим детям. Та же тихая, задумчивая энергия, которую обычно излучал Уайатт, отражалась и на его отце Бо. Интересно, у кого он научился готовить, потому что чили кон-карне, которое он приготовил для нас сегодня, чертовски вкусное. Я уже приступила ко второй порции.
Весь вечер напоминал мне об ужинах с бабушкой Грейс, особенно когда мои родители тоже приезжали в гости. Почти каждый вечер переходил в ранние утренние часы, и все пребывали в блаженном неведении о том, как проходило время, поглощённые разговорами. Улыбки и смех удивительным образом заглушали тиканье часов.
— О, Уайатт, я чуть не забыла, — добавила Малия. — На днях я наткнулась на Холли и её маму в продуктовом магазине.
Уайатт напрягся и посмотрел на меня через стол, быстро положив в тарелку немного перца чили.
— О, здорово, — промычал он с набитым ртом. Нетрудно было заметить, каким напряжённым он стал. Плечи ссутулились. Я помнила, что его родители тяжело переживали из-за выбора его профессии, но мне интересно, что они подумали, когда Холли бросила его.
Под столом я пошарила ногой и нашла его. Он слегка вздрогнул, затем пододвинул ногу вперёд, позволив мне поглаживать вверх и вниз по его голени для успокоения. Я почти ожидала, что Уайатт отстранится, точно так же, как он сделал прошлой ночью, когда схватил меня за бёдра, и всё, о чём я могла думать, о том, как сильно я хотела, чтобы его руки были на мне.
Но всё в порядке. Я смирилась с этим.
Мы просто друзья.
Обычно Уайатт был такой замкнутый, но мне повезло, что по какой-то безумной причине я была допущена в исцеляющую часть его жизни, так что самое меньшее, что я могла сделать — поддержать его. Показать ему, что я здесь ради него, как он сделал для меня ранее в кафе.
Потому что так поступают друзья, верно?
Мы продолжали притворяться, что я не поглаживала его ногу, и продолжили есть чили.
Однако на лице Малии появилась улыбка, когда она снова заговорила:
— Да, я была очень удивлена, услышав о твоей новой британской подружке, которая, — она повернулась к своему мужу, в то время как мы с Уайаттом застыли с набитыми едой ртами, — что там была за фраза?
Бо прочистил горло.
— Взбирается на него, как на дерево.
Мы с Уайаттом встретились взглядами, а потом мы оба подавились едой и откашливались от шока. Но в то же время было забавно, потому что я могла себе представить, каким измученным было лицо Холли, когда она это говорила.
Черри была просто вне себя от смеха, слёзы уже текли по её лицу. Она подняла руки вверх, с трудом выдавив из себя извинения за то, как громко она хихикала, пытаясь взять себя в руки.
Всё время Уайатт просто смотрел на меня, сдерживая улыбку, которую, бьюсь об заклад, его семья видела нечасто. Он снова закашлял и сделал глоток своего напитка.
— Ну…
— Моя вина, жаль вас разочаровывать. Я просто подумала, что это может заставить Холли перестать выставлять напоказ своего мужчину и, наконец, оставить Уайатта в покое. — Я нервно улыбнулась Малии и Бо. — Я также определённо не лезла на него, как на дерево.
Уайатт с приглушённым стоном потёр лицо.
— О нет, — тихо пробормотала Черри рядом со мной. — Ты только что проглотил язык — ой! Уайатт, не бей меня!
Честно говоря, даже я услышала глухой удар под столом. Должно быть, было больно.
— Уайатт, не бей свою сестру.
Малия хлопнула его по руке, отчего он надул губы, как большой ребёнок, и бросил на Черри яростный взгляд. В ответ она показала мне язык, а я с трудом сдержала улыбку от того, какие они трогательно ребячливые, несмотря на то, что уже взрослые. Даже Бо покачал головой и рассмеялся, прежде чем мы снова погрузились в довольную тишину.
Но затем его отец всё испортил, сказав:
— Может быть, если бы ты поступил на юридический факультет, как Истон, она бы не выставляла его напоказ.
В комнате воцарилась тишина. Облако как раз вовремя закрыло заходящее солнце, и его тень упала на окна. От тишины у меня мурашки побежали по коже, но меня беспокоило то, что я чувствовала, как Уайатт буквально гудел неудовлетворением.
Он глубоко вздохнул, затем продолжил есть, как будто ничего не было сказано. Я не понимала, почему он ничего не произнёс в ответ.
Если только он уже не слишком измотан.
Я просунула ногу под стол, чтобы снова погладить его по ноге, но он отодвинул её, так что я не могла дотянуться. Теперь он даже не смотрел на меня. Всё моё тело болело от желания прикоснуться к нему, обнять его, сказать, что я сделаю всё, чтобы показать его всем, кого я знаю.
Потому что, боже, он
