милой.
Трехуровневое строение, с изящными колоннами и портиками, увитыми растениями со всеми оттенками фиолетового цветами и плодами.
Каждый уровень, был чуть меньше предыдущего. Но, из-за цветущих веранд, этого почти не было заметно. Наружные лестницы с ажурными перилами, обвивали все строение от плоской вершины до самого низа. Все это придавало воздушную легкость непропорциональной постройке.
Экипаж уже ждал у входа в резиденцию.
— Руби, — тихонько окликнула подругу, шагающую чуть впереди меня, — я ужасно себя вела?
— Ох, Ами, не знаю, но ты пугаешь меня своей порывистостью. Ты такая рассудительная, а иногда ведешь себя ужасно неосмотрительно. А главное, неизвестно кода на тебя найдет. Ну, кто целуется в библиотеке, зная, что туда в любой момент могут войти?
Мы медленно приближались к главному входу и подъездной аллее за ним. Старые деревья почти срослись вершинами, образовывая зеленый тоннель своими ветвями.
— Это не новодел, протянула Рубина, высунувшись в окно и оглядываясь в сторону покинутой нами резиденции. — Три уровня, но… не думаю что резиденции меньше пятисот лет.
Подруга сосредоточенно нахмурила лоб. Почему-то ей были важны такие детали.
— Какая разница, Руби? Что толку от древности рода, если ты единственный его представитель… Мне понравилось у фиолетовых, особенно сад на крыше. Руби оживилась, — видела этот вид? Просто деревенская пастораль какая-то. Как будто и не уезжала из своей друзы, — обиженно заявила мне девушка.
Тень сидел напротив, его, если судить по глазам, возмущение юной провинциалки, забавляло. Мы затихли до самого центра, рассматривая окрестности.
Центральную часть, мы решили осмотреть пешком. Пара молодых фиолетовых, которых Эрден все же приставил к нам под видом грумов, сопровождающих экипаж, шли следом. С лошадьми остался только возница.
— Крис сказал, ты теперь знаменитость, Ами, — Руби бросила быстрый взгляд на наше сопровождение и, посчитав, что оно достаточно далеко, продолжила.
— Эрден, конечно, хотел все провернуть тихо, но новость разошлась, и зрителей было предостаточно. Все хотят посмотреть поединок ритуальным оружием.
Рубина чуть ли не подпрыгивала от переполнявших ее эмоций.
— Мне неприятно, что они вообще дрались, Руби, это моя вина и ничего хорошего в этом нет.
— Не будь занудой, да они наверняка сами рады были лишний раз продемонстрировать свою силу, уж Артар то точно, — отмахнулась подруга.
— Мужчины всегда найдут повод, а у этих двух давно копилось, видимо.
Во мне боролись любопытство и непонятное чувство неловкости и смущения фактом, что причиной поединка стала я.
— Эрден назначил время пораньше, сутра, ты же знаешь, возле арены для поединков вечно крутятся скучающие в надежде на развлечение. Я не знала, хотя девочки в Ложе часто смаковали детали столичной жизни и последние сплетни. У меня просто не было на это времени.
— Но слух, что Артар опять дерется, разнесся с быстротой молнии и конечно зрители были. Два друга, дерутся из-за эри… что может быть романтичнее? Вредная Руби, видя мое мрачное лицо, расхохоталась.
— Не переживай, не такие уж они и друзья, скорее хорошие знакомые, — успокоила меня девушка, — у высокородных не бывает друзей, только родственники и интересы друзы, Ами.
Столичный люд был привычен ко всему.
На двух девушек в штанах смотрели украдкой, но никакого ажиотажа наше появление не вызвало. Обручу на моей голове и то доставалось больше внимания. И, ощущая спиной взгляды нашей охраны, я чувствовала себя немного уверенней.
— Ами, смотри какая огромная! — Руби с восторгом замирала уже перед третьей резиденцией. Конкретно эта у меня восторга не вызывала. Благоговение, трепет перед древностью, но не восторг.
— А у твоей друзы, какая?
— Новодел, — пренебрежительно махнула рукой Руби.
Всего три яруса снаружи. Но не как у твоего Эрдена. Их сразу построили, мои любят пыль в глаза пускать.
Как можно понять где “новодел”, а где достойное уважения строение, если в них одинаковое количество ярусов, мне было непонятно. — Ау тебя, Ами?
— В моей пять. Восемьсот лет существования резиденции, пять наземных ярусов и еще подземные. Жить в которых будем мы с Радной. Печальный итог, — грустнс улыбнулась подруге.
Из рассказов Радны я знала, что “мой» дом имел всего пять наземных ярусов, только потому, что последние двести лет друза была крайне малочисленна. В нормально развивающейся друзе, прирост ярусов резиденции должен происходить раз в сто — сто пятьдесят лет. В идеале, должна вырасти пирамида. Новые друзы образовывались редко. А уж новые резиденции строились ещё реже.
Сначала закладывался первый наземный ярус, его старались делать большим, на перспективу. Кода численность и сила друзы увеличивалась, возводился второй ярус. Он был чуть меньше первого, и оставшееся пространство использовалось как круговые веранды.
— Все, не могу больше, — с печальным стоном Руби рухнула на парковую скамейку. Эрден был прав. Мы переоценили свои силы, столица занимала огромную площадь. Простые здания были в большинстве своем невысокие одно — двухъярусные.
Только древние резиденции выделялись высотой, похожие на растревоженные термитники, пирамиды вызывали восторгу Руби и нервную дрожь у меня.
— Передохнем, и в Ложу, — согласилась я, а у Теня вырвался вздох облегчения. Мда, не повезло парню сегодня. Дорогу по молчаливому соглашению выбирал Тень, и я не имела ни малейшего понятия, где мы сейчас находимся.
— Может, зайдем? Кушать хочется, — жалобные стоны Рубины, оставляли нас равнодушными.
К вечеру, кода жара спала, город ожил. По выложенным диким камнем мостовым прогуливались горожане. Множество кафе и ресторанчиков, незаметных при свете дня, засветились кристаллами огней. Столики, выставленные прямо на широкие тротуары, манили, но для меня впечатлений на сегодня было достаточно.
— Потерпи до перехода Руби, перекусим сразу, как вернемся в Ложу, — твердо пресекла попытки продлить нашу прогулку.
Я вдруг отчетливо осознала, что не получила от нее того удовольствия которого ожидала. Мысли вновь и вновь возвращались к фиолетовым глазам, казавшимся бездонными провалами на бледном лице.
Утро привычно началось со звенящего в ухе надоедливого звука.
Рубина сегодня решила посетить свою друзу. Мои намеки, что вопрос «Почему вы меня не любите?» внятного ответа, как правило, не имеет, впечатления на нее не произвели. Настаивать я не решилась, и на занятия мне предстояло идти одной.
Приведя
