вином и хвалил за верность. Даже мне было весело, хотя подобное мальчишество лучше оставить юнцам. Нил, когда ты приедешь? Я понимаю, что многим людям требуется твоя помощь, а здесь все спокойно, и правильно, что ты помогаешь нуждающимся. Но служить Ричарду могут только трое, таково правило города. Альберт всеми силами уговаривает принять своего друга Йохана, но Ричард обещал сохранить место третьего Рыцаря для тебя и не собирается нарушать слово. Однако он удивлен, что ты все еще не приехал, хотя тебе уже двадцать три. Альберту и Йохану — двадцать, но оба готовы служить городу и своему господину».
«Нил, я не могу приехать к вам, как бы этого ни хотел. Мой долг — защищать город и служить Ричарду. Зло нельзя уничтожить окончательно, его постоянно нужно выкорчевывать, как сорняк, иначе оно заполнит и захватит все вокруг. И все, что мы сделали, будет напрасным. Я не могу этого допустить. Ричард согласился чтобы ты заменил меня на время, когда приедешь в город. Так ты сумеешь доказать, что станешь лучшим Рыцарем, чем Альберт и Йохан, а я смогу навестить Арнольда и Кэтрин. Ты — мой единственный шанс уехать и ненадолго забыть о долге. Если же возникнут проблемы с моим возвращением, ты вернешь меня. Только тебе я смогу доверить это. Знаю, мои слова звучат странно, но ты все поймешь, как только приедешь. Когда ты вернешься в город, Нил? Ты дал слово и должен его сдержать».
«В городе начали замечать вороньи стаи. Время Принца заканчивается. Нам с Ричардом предстоит новая битва. Дай бог, чтобы все прошло легко, как в прошлый раз. Но я уверен, что тварь, убившая твоего маленького друга, объявится там. В этот раз я отомщу за него и за тебя. Город будет безопасен, и ты сможешь вернуться. Нил, я не думал об этом раньше, но дело было в этом? Ты так упорно отказывался возвращаться, потому что помнишь нападение гнусной твари, едва не сожравшей тебя? Он будет мертв к твоему приезду. Обещаю. Приезжай и стань тем, кем должен стать. Ты выбрал свою судьбу в детстве, но город забрал у тебя память об этом. Я верну ее. Нил, ты нужен мне здесь. Хватит отговорок. Я жду тебя».
Нил смял письмо и закрыл лицо руками. Многолетняя вина вновь подняла голову, а призрак дяди встал за спиной. Содержание его писем всегда казалось Нилу высокопарным, и он превратно понимал их суть. Что мешало обычному стражнику взять да уехать, плюнув на деспотичного начальника? Никто ведь не удерживал его силой? Сейчас же Нил увидел Рыцаря, абсолютно верного своему Принцу, не допускающего и тени сомнений в его решениях. Рыцаря, что много лет жил один, чтобы не навлечь ни на кого беду, и не смевшего покинуть город из-за чувства долга. Рутгер Янг понимал, что стоит ему забыть о Воронах, и он не вернется на службу к Принцу Ричарду, а останется жить рядом с семьей, по которой ужасно скучал. Он пытался найти выход и рассчитывал на помощь Нила, хранил для него место Рыцаря и ждал приезда племянника. Но так и не дождался.
Таким должен быть настоящий Рыцарь. Отринувшим все ради долга и господина. А не ждущим, что ему принесут «заслуженный» титул Принца на блюдечке. Раз город его не выбрал, значит, Нил был не достоин этого. Остальное — спесь и гордыня. Он должен был стать Рыцарем много лет назад. Будь он рядом, сумел бы остановить дядю и объяснить, что Вороны — проклятые люди, а не монстры, требующие безжалостного истребления.
«Но я уверен, что тварь, убившая твоего маленького друга, объявится там. В этот раз я отомщу за него и за тебя. Он будет мертв к твоему приезду. Обещаю».
Нил выругался, а потом встал и ударил кулаком в стену. Затем еще и еще. Боль уступила место гневу. Было то, о чем он не мог забыть и простить этого даже дяде Рутгеру.
— Зачем ты охотился на Дирка, черт бы тебя побрал? Зачем сломал нашу дружбу? Кто позволил использовать меня как приманку? Это — твоя честь?! А ходить по домам и убивать невинных людей — это не подлость?! Тогда что считать подлостью, дядя Рутгер? Почему ты слепо слушался этого ублюдка Ричарда? Взять в заложники ребенка и заманить в ловушку пришедшего на честный бой — этого было недостаточно, чтобы понять, что твой друг — законченный подлец? Долгом нельзя оправдать всего! Я не буду таким как ты, слышишь? У меня своя судьба, и я исправлю все, что ты тут натворил! Вороны будут жить мирно, я никому не позволю считать их монстрами и убивать! А если ты против, приснись мне, и мы с тобой потолкуем об этом! Мне есть что тебе сказать!
Но дядя Рутгер в его сны не пришел: то ли не желал оправдываться, то ли обрел, наконец, покой и позабыл о долге, переложив его на плечи Нила. Вместо этого снилась какая-то ерунда: Принц Джек выгонял Нила из Рыцарей и брал на его место Великого Ворона, Агата Милн звала на помощь из высокой башни и жаловалась на какого-то фальшивого карлика, запершего ее там, а совсем еще юный Дирк с хохотом швырял в него жаб. Ошалевший Нил доказывал, что Прекрасный Принц не может дружить с Великим Вороном, потом спасал Агату и просил не бить карлика, обещая его арестовать и посадить. За Дирком же пришлось долго гоняться и играть с ним в салки, чтобы угомонился. Тот остался доволен и обещал прилетать еще, чтобы «малышу Нилу» было с кем играть. А то он стал старый и скучный, того и гляди превратится в дядю. Но Дирк этого не допустит. Жизнь у Нила будет намного веселее, и его лучший друг об этом позаботится.
Проснувшись, Нил вздохнул с облегчением. Сонный, лохматый, небритый, он был взрослым тридцатичетырехлетним мужчиной, а не «малышом Нилом». Он — начальник городской стражи, верный Рыцарь Принца Джека и друг Рейвена, который уж точно не позовет его больше играть в салки. И никаких жаб, карликов и принцесс в башнях ему тоже не надо. Это все был просто сон.
Пора было просыпаться и идти на службу.
* * *
Бломфилд на новой встрече аж светился.
— Итак, вот, что я сумел разузнать: Великого Ворона будет непросто отличить от других горожан. Нельзя сказать, что он чем-то выделяется в плане одежды или внешности. Ни шрамов, ни огромного носа, ни
