«Не может быть, – засомневалась Надежда, – чтобыпрошло так мало времени, я вон сколько дел переделала».
Она перевела глаза на настенные часы и убедилась, что былаправа: часы показывали одиннадцать, в то время как на ее маленьких наручныхбыло десять. Часы шли, причем точно, потому что батарейку в них она меняламесяц назад. На всякий случай она справилась по телефону: все точно,одиннадцать часов две минуты. Стало быть, наручные отстают почти на час. Когдаона в последний раз смотрела на них?
И Надежда вспомнила, что смотрела она на свои часы, когдаочнулась вчера вечером в метро от тяжелого сна. И на них было без двадцативосемь. Надежда понеслась домой, дома бросила часы на столик и заняласьприготовлением ужина, торопясь к приходу мужа. Муж пришел поздно, ей незачембыло следить за временем. И если предположить, что ее часы тогда отставали, тоэто значит, что перевести их можно было только во время ее поездки в метро,потому что из дома Димки она вышла в полседьмого: она посмотрела на их часы вкоридоре.
«Ага, – сказала себе Надежда, – стало быть мой сонв метро тут совершенно ни при чем. Значит, действительно я выходила на станции„Петроградская", заходила в ту странную квартиру и беседовала там стибетским магом. Вот так так, господин колдун, стало быть, время выостанавливать не умеете, и пришлось вам опуститься до вульгарного жульничества– перевести мои часы на час назад, чтобы заморочить голову бедной женщине…»
А Олег снова над ней посмеется, если она ему расскажет провчерашнее. Как бы в ответ на ее мысли раздался телефонный звонок.
– Надежда Николаевна, вы уж извините, – каялсяОлег, – но Вероника вам вчера подарок приготовила, а я забыл отдать. Итеперь мне попало от жены и от тещи за забывчивость.
Как видно, с приездом тещи власть Олега в доме значительноуменьшилась.
– Ну что вы, какие подарки, – растрогалась Надежда, –мы же заранее обо всем договорились…
– Нет-нет, если позволите, я сейчас завезу! –взволнованно сказал Олег и тихонько добавил: – А то все равно покоя не дадут,будут все воскресенье пилить.
– Ну хорошо, только ради спокойствия в семье! –рассмеялась Надежда. – И… вот что, Олег, вы мне не дадите ли телефондомашний Виктюка?
– А вам зачем? – недобро осведомился Олег.
– Хочу кое-что выяснить, – не вдаваясь вподробности, ответила Надежда.
– Хорошо. Только я хочу вас предупредить, что подомашнему телефону вам мало что скажут. Когда я вчера звонил, там ответилитолько, что Виктюк скончался в больнице, и дали телефон, чтобы узнавать поповоду похорон.
– И вы не позвонили по этому телефону, не узнали – гдеумер, в больнице или дома? Нелюбопытный вы человек! – рассердиласьНадежда.
– Да некогда мне! – ответно рассердилсяОлег. – И неинтересно!
Надежда записала оба телефона и отключилась. По домашнемуона звонить не стала, набрала другой номер.
– Центр помощи наркологическим больным! – бодроответил женский голос.
– Я по поводу Владимира Алексеевича, – отнеожиданности не своим голосом пискнула Надежда.
– Да-да, – в голосе женщины появились скорбныенотки, – вы хотели что-то узнать?
– Я хотела узнать… – тянула Надежда, лихорадочносоображая, как выкрутиться.
– Вы плачете? – спросила ее женщина. – Нестесняйтесь, дорогая, мы все тоже плачем. Мы так его жалеем, такого директора унас уже никогда не будет. А вы… вы имели дело с нашим Центром? – деликатноосведомилась женщина.
Не я, – Надежда сделала вид, что сморкается, – нея, а мой сын… Владимир Алексеевич спас моего сына! – воскликнула она спафосом, повинуясь наитию.
– Да-да, он многим очень помог. Он так понималнаркоманов… таких больных, – поправилась она. – Он замечательныйчеловек! Вы ведь знаете, что он сам через это прошел?
– Через наркотики? – изумилась Надежда. – Яне знала, – ответила она чистую правду.
– И поэтому он чувствовал беды таких людей, как никто.И вы же знаете, что у него были свои методы лечения, он считал, что вылечить…таких людей можно, если разбудить в организме неиспользованные резервы, чтонужно научиться управлять своим телом и душой…
Надежда подумала, что, очевидно, Виктюк и пошел-то назанятия к тибетскому магу для того, чтобы расширить свои познания по поводучеловеческой души. И выходит, что не в добрый час он это сделал, потому что ненашел там ничего, кроме своей смерти.
– А скажите, как он умер? – вклинилась Надежда впричитания женщины на том конце провода.
– Медики не дают однозначного ответа, – помолчав, ответилата. – Возможно, неадекватная реакция на какое-то лекарство… Ему сталоплохо прямо на работе… и к вечеру уже он умер… в больнице святой Елизаветы, этона улице Вавиловых. Похороны сегодня в два часа дня.
Надежда повесила трубку и посидела немного, задумавшись,пока не пришел муж. Не успели разобраться с продуктами, что Сан Саныч принес измагазина, как в дверь позвонил Олег.
– Я на минутку! – сразу же предупредил он.
– Нет-нет, вы уж проходите, – угрожающе произнеслаНадежда.
Олег испуганно подчинился, а Сан Саныч деликатно удалился накухню с котом на руках.
– За подарок, конечно, спасибо, – началаНадежда, – но вы должны мне ответить на несколько вопросов.
– Опять? – поморщился Олег.
– Ну скажите откровенно, Олег, неужели вы можете такспокойно отставить эту историю? Вам самому-то неинтересно?
– Что вы хотите, чтобы я сделал? – покорнопроизнес Олег.
– Хочу, чтобы вы выяснили сегодняшние передвиженияПавла Власова. Ведь он приехал вчера в наш город?
– Ну да, про это в новостях было. Дальше, рассуждаялогически, можно сделать вывод, что если он приехал проститься со своей бывшейженой, то и должен с ней сегодня прощаться. Вот я как чувствовал, что вы,Надежда Николаевна, меня будете пытать, так что с утра навел кое-какие справки.Наблюдается усиление милицейского контроля в районе улицы Вавиловых, возлебольницы…
– Святой Елизаветы! – воскликнула Надежда. –Так я и знала!
– Что-что? – недоумевал Олег.
– То самое. Где по-вашему сейчас находится труп ВиктюкаВладимира Алексеевича? В морге той самой больницы! То есть, я так думаю, чтораз он умер в этой больнице, то и лежит сейчас там. И похороны его сегодня тожебудут в два часа. Неужели вас не настораживает такое совпадение? Только честноотвечайте.
– Честно – настораживает, – признался Олег. –Но еще раз вам повторяю – ничего тут никто не сможет сделать. У этого Власоваохрана на таком уровне, что никого не подпустят.
– Я бы поспорила с вами на что угодно, что никакаяохрана Власову не поможет, если бы это не было так ужасно – спорить: убьютчеловека или не убьют. Вы поймите, Олег: то, с чем мы столкнулись, не поддаетсярациональному объяснению. Как ни банально это звучит, боюсь, что этодействительно потусторонние силы.
