купившее дом, из которого был сделан подкоп, в действительности Архангельский мещанин Лев Николаев Гартман;
4) что Гартман, как выяснено свидетельскими показаниями, проживая в указанном здесь доме, все время проводил подкоп под железную дорогу, приобретал орудия и материалы, необходимые для подкопа и взрыва, частию найденные на месте преступления, и затем скрылся тотчас по совершении этого преступления.
Принимая во внимание, что означенные здесь действия Льва Николаева Гартмана составляют преступление, предусмотренное 1082 ст. Уложения о наказаниях, т. е. умышленное повреждение железной дороги с целью подвергнуть опасности следующий по оной транспорт, и влекущее за собою ответственности по 1453 ст. того же Уложения, как за убийство, учиненное посредством взрыва, поджога или подобным способом, и усматривая из обстоятельств дела, что Лев Гартман достаточно уличается в этом преступлении, судебный следователь постановил:
Архангельского мещанина Льва Николаева Гартмана привлечь к ответственности в указанном здесь преступлении и принять меры к розыску его…»
Если коротко и ясно, случилось вот что. С первых же минут расследование показало, что это не банальная железнодорожная катастрофа, а самое что ни на есть тщательно спланированное покушение на государя. Под насыпью была обнаружена галерея с заложенной в нее миной, по протянутому проводу добрались до брошенного дома, принадлежавшего некоему Николаю Сухорукову и его супруге. Хозяев обнаружить не удалось, но довольно скоро выяснилось, что Сухоруковым представлялся архангельский мещанин Лев Гартман, а роль его супруги играла то ли учительница Галина Чернявская, то ли сама Софья Перовская.
После того как соответствующие разнарядки по розыску этих лиц были разосланы во все концы империи, выяснилось, что за покушением стояла террористическая организация «Народная воля». (Ее ликвидируют гораздо позднее, буквально за пару недель, но уже после того, как террористам удастся все-таки убить Александра II в 1881 году.) Она была создана в 1879 году из наиболее радикальных народников: А. Желябова, С. Перовской, В. Фигнер, Н. Морозова, С. Халтурина, Н. Кибальчича, Г. Лопатина, отколовшихся от «Земли и воли».
Задолго до взрыва на железной дороге вопрос об убийстве императора рассматривался на общем собрании членов «Народной воли», обсуждали и то, каким именно способом будет лучше лишить его жизни: посредством холодного оружия, то есть кинжала, револьвера или посредством взрыва. Большинством голосов решили лишить жизни императора посредством выстрела из револьвера; сыграло свою роль удачное убийство князя Кропоткина, который совсем недавно был застрелен в Харькове террористом-народовольцем Григорием Гольденбергом.
Добровольцев, желающих самолично приговорить Александра II, оказалось двое: некто Соловьев и, как сказано в материалах дела, «какой-то жид». Сначала решили, что стрелять будут оба, для надежности, но затем «собрание нашло неудобным, чтобы стрелял жид, и окончательно решило, что в Государя Императора будет стрелять один Соловьев».
О Соловьеве Александре Константиновиче известно, что он бывший студент Петербургского университета, служил учителем в Торопецком уездном училище, участник «хождения в народ», работал в кузнице Н. Н. Богдановича в с. Воронине, в Самарском поселении, писарем в Саратовской губернии. В конце 1878 года он вернулся в Петербург, чтобы осуществить покушение на Александра II. А кто именно имелся в виду под «жидом», так и осталось неизвестным.
Покушение на императора произошло 2 апреля 1879 года, и оно было уже третьим по счету. Соловьев стрелял пять раз, но, поскольку государю удалось понять намерения террориста и уклониться, ни одна пуля не достигла цели и не причинила ему вреда. Говорили, что Соловьев толком и не умел обращаться с оружием. К слову, царь совершал свою прогулку без охраны и не имел при себе никакого оружия.
Существует обвинительная речь министра юстиции и генерал-прокурора Дмитрия Николаевича Набокова (деда Владимира Набокова), произнесенная им в Верховном уголовном суде 25 мая 1879 года по делу А. К. Соловьева, покушавшегося на жизнь императора Александра II:
«Дозвольте мне миновать обычные вступительные приемы обвинительной речи и не воспроизводить перед вами картины потрясающего события 2 апреля, только что восстановленные в представлении вашем подробными показаниями явившихся свидетелей-очевидцев и объяснениями самого подсудимого. Эти ужасающие подробности настолько возмущают душу, что я не могу пренебречь возможностью воздержаться от их повторительного изложения и от углубления вызываемой одним лишь воспоминанием о них подавляющей нравственной тяготы…
Вся обстановка факта преступления, освещенная показаниями самого Соловьева, не оставляет сомнения в том, что суду вашему подлежит преступник, совершивший злодеяние с заранее обдуманным намерением и притом сделавший все то, что от него зависело, для достижения своей преступной цели. Пять выстрелов, из которых по крайней мере четыре были направлены в Священную особу Государя Императора, самый большой калибр револьвера, выбор времени и места для наиболее верного осуществления задуманного злодеяния, даже фуражка с кокардой, долженствовавшая отвлечь всякое подозрение — все эти факты, говорящие сами за себя…
Покушение на жизнь нашего возлюбленного Государя совершено не по личным и частным побуждениям, а под влиянием дикого стремления, руководящего всею деятельностью русских социал-революционеров — разрушения всего экономического и государственного строя современного общества. Лишь несколько лет тому назад развернул свое преступное знамя самый нелепый и воинствующий социализм из всех существующих в мире — социализм русский. Казалось бы, русская земля менее всего представляла материала для развития этих диких, противогосударственных учений… Дикие задачи его не ограничиваются одним русским народом, русского социалиста не удовлетворяет ни одна из существующих форм государственного устройства, а потому ему мерещится всемирная революция, всемирное разрушение, всемирная анархия…
Во имя такого безумного бреда, стремящегося подорвать все основы государственной и общественной жизни, все положения науки и здравого смысла, совершаются возмутительные преступления, имеющие целью посеять смуту в обществе, потрясти вековые основы государства… Правосудие призвано в лице вашем выразить решающее слово закона.
Во имя этого закона я обвиняю подсудимого Александра Соловьева в предумышленном посягательстве на жизнь Священной особы Государя Императора, совершенного в соучастии с преступным сообществом, именующим себя русская социально-революционная партия, к которому он принадлежал. Посему и руководствуясь 241 и 249 статьями Уложения о наказаниях, я имею честь предложить Верховному Уголовному Суду приговорить Соловьева к лишению всех прав состояния и смертной казни».
25 мая 1879 года состоялся суд, приговоривший террориста к смертной казни через повешение. Приговор привели в исполнение через три дня в присутствии семидесяти тысяч человек. После казни Соловьева члены исполнительного комитета «Народной воли» вынесли решение убить русского императора любой ценой.
Именно потому, что предыдущий план не удался, члены террористической организации замыслили убить государя новым способом: путем подрыва поезда, на котором царь со своей семьей должен был возвращаться с отдыха в Крыму. На всякий случай решили заложить аж целых три бомбы по пути следования поезда. Первую заложили в четырнадцати
