только я поняла, что могу зарабатывать реальные деньги, занимаясь любимым делом, то попалась на крючок. После этого я решила: кулинарная школа любой ценой.
— А в то время ты рассчитывала на владение собственной пекарней и развитие ее по франшизе?
— В самом начале мне никогда не приходила в голову мысль о франшизе, — честно отвечаю я. — Я думала, что собственная пекарня — это уже достаточно большое дело, но когда появились национальные кулинарные критики, я подумала… эй, я приготовила что-то, что может быть больше меня. Это побудило меня не просто печь, но и иметь бренд и концепцию… тогда-то и пришла идея с автоматом «возьми номерок». Каждому нужна своя изюминка, понимаешь? Я имею в виду, мы не «Старбакс», но то, что я делаю, работает. Теперь мою выпечку могут оценить не только мои родители.
Дин одаривает меня понимающей ухмылкой.
— Знаешь, твои родители на самом деле не такие уж плохие.
— Знаю, — стону я и провожу рукой по волосам. — У них добрые и благие намерения. Просто они такие традиционные, и им трудно понять, что я хочу жить не так, как они.
Дин протягивает руку и заправляет прядь волос мне за ухо.
— Нет ничего плохого в том, чтобы знать, чего хочешь.
Я дрожу от его прикосновения, и в комнате становится жутко тихо, когда его слова повисают в воздухе. Когда речь заходит о бизнесе, я всегда знаю, чего хочу. Сначала я хотела просто печь и, в конце концов, стать владелицей собственной пекарни. Затем усовершенствовала свой рецепт крупонов и открыла франшизу на его производство. Сейчас готовлюсь к открытию второй точки. Бизнес-цели всегда давались мне легко. А вот цели в личной жизни отходили на второй план.
Но не сейчас.
Сейчас я здесь, в фиктивных отношениях с привлекательным мужчиной, с которым могу заниматься случайным сексом. Как раз то, что мне нужно. Так чего же, черт возьми, я жду?
Поднимаю глаза, и горячий взгляд, который бросает на меня Дин, говорит о том, что мы на одной волне. Я наклоняюсь к нему и смотрю на его губы, произнося слова, которые вертелись на кончике языка с тех пор, как парень открыл свою дверь сегодня вечером.
— Прямо сейчас я хочу тебя.
Глава 15
Дин
Мое тело напрягается от явной потребности в ее голосе. Он чувственный и интенсивный, и мне требуются все силы, чтобы не запустить пальцы в ее волнистые волосы, прежде чем накрыть ее рот своим. Я упираюсь локтем в стойку и наклоняюсь, чтобы прошептать ей в губы:
— Хочешь, чтобы я трахнул тебя, сладкая?
— Да, — отвечает она с придыханием и облизывает свою пухлую верхнюю губу, а ее глаза прикрываются таким образом, что мой эрегированный член плотно прижимается к задней части молнии. Девушка резко вдыхает и добавляет: — Но только после того, как мы уберемся на кухне, потому что меня медленно убивает изнутри сидеть среди этого беспорядка.
Я отстраняюсь, полностью вырванный из сексуального транса, и смех вырывается из моей груди.
— Я вообще-то впечатлен, что ты так долго продержалась.
Она понимающе качает головой.
— Так и знала, что ты сделал это специально, чтобы помучить меня. — Кокетливо прищурившись, она встает и неторопливо идет на кухню с нашими мисками.
Я следую за ней с остальной посудой и не могу удержаться от тихого хихиканья про себя, потому что она попала в точку. Я получаю кайф от того, что нажимаю на кнопки этой женщины. Когда все не идеально, она начинает дергаться и краснеть, потому что любит все контролировать. Составлять списки, вычеркивать пункты из списка один за другим. Это чертовски очаровательно, и делает те мгновения, когда она смеется и полностью растворяется в моменте, намного приятнее. Даже слишком.
Сегодня я избегал Нору. Был готов слушать свой разум, а не член, но потом она удивила меня, сделав первый шаг, и я не смог ей отказать.
Большая проблема.
Но это просто интрижка. Наши условия ясны. Все будет хорошо. Может быть, чем больше у нас будет секса, тем меньше я буду ее хотеть. Так обычно бывает с женщинами, и Нора ничем не будет отличаться от других.
— Тефлоновые сковородки нужно мыть вручную, — говорит она, наполняя раковину мыльной водой, пока я выбрасываю мусор и загружаю остальную посуду в посудомоечную машину.
— Я не очень люблю посуду, требующую особого ухода. Если она не переживет посудомоечную машину, значит, мы просто не созданы друг для друга.
— Типичный парень. — Она качает головой, погружая руки в мыльную воду и начиная оттирать.
Я заканчиваю вытирать столешницу и встаю рядом с девушкой, возвышаясь над ней на целый фут.
— Не могу поверить, что ты принесла с собой десерт. У меня в холодильнике было готово шикарное «Джелл-О» и взбитые сливки в баллончике.
Нора сгорбилась над раковиной и трясется от смеха.
— «Джелл-О» — это не десерт.
— Десерт, если с взбитыми сливками сверху, — заявляю я, поворачиваясь и прижимаясь задницей к стойке, скрещиваю руки на груди и одариваю ее укоризненным взглядом. — А то, что ты принесла, намного лучше?
Я протягиваю руку, беру круглый контейнер и отрываю крышку. Мои губы раздвигаются, когда я вижу, что она принесла великолепный торт, настолько идеальный, что ему место в кулинарной книге. В нем чередуются слои белого торта, клубники и розового крема. Сверху — толстый слой белого взбитого топпинга, который, уверен, не из банки. А в центре — россыпь искусно нарезанной клубники, выложенной в форме цветка.
— Ладно, ты выиграла. — Я одобрительно вздыхаю и провожу пальцем по краю, чтобы попробовать крем. — Ты серьезно выиграла.
— Надеюсь на это. — Нора смеется, а затем ставит последнюю сковороду в сушилку. Она вытирает руки и поворачивается ко мне лицом с дразнящим выражением. — Я имею в виду… это конечно не запеканка, но у меня было мало времени.
Я бросаю на нее предупреждающий взгляд.
— Нора Донахью, ты смеешься над моей запеканкой?
— И
