она. И через паузу: – Спасибо тебе.
– Я не понимаю, за что ты меня благодаришь, но мне всё равно приятно это слышать, – осторожно улыбнулся он.
Когда они прибыли на место и такси остановилось возле Вериного подъезда, Данилов расплатился с таксистом и отпустил автомобиль.
– А как же ты? – растерялась Вера.
– Что я? – спросил он.
Она заметила, как напряглись мускулы на его лице.
– Тебе же тоже надо домой, – неуверенно проговорила она.
– Если ты помнишь, я обещал твоей подруге доставить тебя до квартиры.
– По-моему, ты этого не говорил, – Вера подняла на него глаза.
– Говорил, просто ты, вероятно, прослушала.
– Но домой-то тебе всё равно надо.
– Естественно. Но не хочу, чтобы машина простаивала. Провожу тебя и вызову другую.
Она пожала плечами и направилась к подъезду.
Остановившись возле двери своей квартиры, Вера посмотрела на Андрея.
– Чего ты ждёшь? – спросил он с мягкой улыбкой. – Звони.
– Но ты разве не уходишь?
– Ухожу. Но перед уходом я хотел бы поздороваться с твоими родителями и пожелать им спокойной ночи.
Вера нажала на кнопку звонка. За дверью раздались торопливые шаги, дверь открылась. На пороге стояла Татьяна Васильевна. Она смотрела на Андрея во все глаза и не могла им, своим глазам, поверить.
– Здравствуйте, Татьяна Васильевна, – проговорил он приветливо.
– Здравствуйте, Андрей Иванович, голубчик! Глазам своим не могу поверить.
Вера смотрела то на одного, то на другого, потом не выдержала и спросила:
– Разве вы знакомы?
– Вот что значит девичья память, – рассмеялась Татьяна Васильевна.
– Разве ты не помнишь, что твоя мама как-то заходила к нам и ты нас познакомила?
Вера напрягла память и припомнила, что действительно был такой коротенький эпизод, мама заглянула к ней зачем-то на работу, зачем именно, Вера уже не помнила. И родительница нос к носу столкнулась с её шефом. Волей-неволей пришлось их познакомить. Но Вере даже в голову не приходило, что они могли так хорошо запомнить друг друга. И тут она вспомнила ещё одну странность: несколько минут назад Андрей сказал ей, что хочет поздороваться с её родителями. Именно поздороваться, а не познакомиться. Вера отлично помнила, что с отцом она своего шефа точно не знакомила. «Какой‐то вселенский заговор вырисовывается», – подумала про себя Вера, но вслух ничего выяснять не стала.
– Чего же это мы на пороге стоим? – всплеснула руками тем временем Татьяна Васильевна. – Проходите в дом, Андрей Иванович!
– Вроде бы поздно уже, – смутился Данилов.
– Какой там поздно! – решительно отмела его возражения Верина мать. – Время ещё детское, – и крикнула в глубь квартиры: – Отец! У нас гости!
В прихожей тотчас же появился отец. У Веры сложилось такое впечатление, что папа, как прилежный актёр, ждал своего выхода на сцену.
– Вот, это Верин начальник Андрей Иванович Данилов, – торжественно произнесла Татьяна Васильевна.
– Очень приятно, – слегка склонил голову Матвей Семёнович, – а я отец, то есть Верочкин папа.
– Рад с вами познакомиться, – горячо пожимая руку Евдокимову, проговорил Данилов.
Через некоторое время все сидели за столом, накрытым хозяйкой, и пили чай с пирогом.
Глядя, как Данилов уплетает подкладываемые ему на тарелку куски пирога, Вера думала: «Он как с голодного острова». Сама же она при всём желании и крошки не могла бы съесть после Клавиного угощения.
Вскоре Веру отпустили все сомнения и заботы, ей было так хорошо на маминой кухне, где прошли её детство, юность. И вот опять всё, как прежде. Плюс Андрей.
Вере было невдомёк, что всё было заранее срежиссировано её подругой и обговорено с Татьяной Васильевной.
– Верочка так много рассказывала о вас, – сказала Татьяна Васильевна.
«Когда это?» – подумала Вера.
– Надеюсь, только хорошее? – спросил Данилов с улыбкой.
– Какие могут быть в этом сомнения! – горячо заверила его Верина мама.
Был уже первый час ночи, когда Данилов сделал попытку подняться из-за стола.
– Разрешите откланяться? – улыбнулся он.
– Куда же вы, Андрей Иванович? – воскликнула хозяйка.
– Уже поздно, Татьяна Васильевна, гостю пора и честь знать, то есть отправляться восвояси.
– Но мы можем надеяться, что вы скоро снова посетите нас?
– Если Вера Матвеевна позволит, – начал было Данилов.
– Верочка только рада будет вашему приходу, – не дала Евдокимова-старшая продолжить Данилову, а Вере ответить. Но, скосив взгляд на дочь, она всё-таки спросила: – Правда, Вера?
– Ты, мама, как всегда, права, – улыбнулась Вера.
И обрадованная её словами Татьяна Васильевна не заметила иронии в словах дочери. Она кинулась было в прихожую провожать гостя, которого она уже считала своим будущим зятем. Но Вера опередила её:
– Я провожу, мама.
– И то, – сразу согласилась та, увидев в предложении дочери добрый знак.
Когда молодые люди ушли, Татьяна Васильевна спросила мужа:
– Ну как тебе Андрей?
– Лишь бы Вере он нравился, – как всегда уклончиво, отозвался Матвей Семёнович.
Жена замахала на него руками:
– Ты всегда вот так!
– Танечка, ну что ты сердишься? – проговорил Матвей Семёнович ласково и погладил жену по плечу. – Я ведь только одного хочу, чтобы дочке нашей было хорошо.
– Можно подумать, что я не о том же пекусь, – ворчливо проговорила Татьяна Васильевна, то тут же обняла мужа и чмокнула его в щёку.
Вера, провожая Данилова, о чём-то задумалась, и рука её замерла на ручке двери.
– Так я пойду? – осторожно спросил он.
– Ой, простите, – опомнилась она и убрала руку с ручки.
– А я уж начал надеяться, – притворно вздохнул он, – что вы не хотите меня выпускать.
– Всё может быть, – с едва уловимым кокетством отозвалась Вера.
– Вера! – воскликнул он горячо.
– Что? – вскинулась она.
– Вера! Мы могли бы соединиться.
– Неужели ты всё ещё хочешь этого? – снова перешла на «ты» Вера.
– Да, – он достал из кармана кольцо, – как видишь, я ношу его всегда с собой.
Она смотрела изумлёнными глазами то на кольцо, то на лицо Данилова.
– Я не спрашиваю, согласна ли ты выйти за меня замуж, – сказал он, взял её руку и надел на палец кольцо, – потому что боюсь снова услышать, что тебе нужно подумать.
– Прости, – вспыхнула она.
– Я люблю тебя, Вера!
Она хотела что-то сказать, но он перебил её:
– Не говори ничего! Если ты завтра придёшь на работу с этим кольцом, то я буду знать, что ты приняла моё предложение, а если нет… То на нет и суда нет. До свидания, Вера, – его губы осторожно коснулись её щеки. И Вера почувствовала, как подпрыгнуло её сердце и заметалось в груди. Она опомнилась только тогда, когда за Даниловым захлопнулась дверь.
Бежали дни, шли недели, складываясь в месяцы.
Прилунин чувствовал себя непонятым, незаслуженно оскорблённым. Первые дни он пытался скрасить своё одиночество крепкими напитками, но вскоре понял, что
