выскочил из фургона как раз в тот момент, когда Пожиратели, которых он заблокировал, показались поверх кучи сбитых, отчаянно пытаясь добраться до нас. Он был вооружён и опасен. Клянусь, ещё до того, как его ноги коснулись земли, он уже стрелял по каждой угрозе, окружившей нас.
Мы выстроились в защитный треугольник, повернувшись друг к другу спинами. Это вроде бы работало, но зомби приближались, а у нас в запасе осталось, может быть, ещё пять минут боеприпасов и человечности.
Вон начал выплевывать инструкции, что было вполне ожидаемо.
— Нам придётся бежать.
— А где все остальные? — спросил Хендрикс.
— Ждут, — просто ответил он.
— А как насчёт фургона? — спросила я, отчаянно заскулив.
Если уж на то пошло, это был автомобиль, в который мы все вписывались. Не говоря уже о том, что он был в хорошем состоянии, когда мы его подобрали.
Теперь он был слегка изношен, с разбитыми окнами, разбитым верхом и телами, торчащими из-под каждой шины.
— Риган, — крикнул Вон в стиле «да-ты-издеваешься-надо-мной».
Но он не понимал! Ну, ладно, он, наверное, понял.
Трудно было потерять ещё одну машину. Они становились друзьями или членами семьи, когда предлагали такие жизненно важные услуги. Они спасали нам жизнь, делали путешествие лёгким и безопасным. Они пахли лучше, чем весь остальной мир.
Большую часть времени.
В конце концов, я путешествовала с шестью мальчиками — семьёй, если считать Кейна, которого я не считала — и у нас не было ежедневного доступа в душ.
— Я прикрою вас двоих, — приказал Вон. — Проложите нам дорогу и бегите. Голову прямо. Следуйте по шоссе, пока не достигнете первой дороги слева от вас.
— Чёрт, — выругался Хендрикс.
У меня даже не хватило духу что-нибудь сказать. Это был ещё один ужасный план! Мы не могли бежать вечно, а Пожиратели могли. Они не уставали и не выдыхались. Они не чувствовали ни боли, ни усталости. Всё, что они знали — это всепоглощающая потребность в плоти, и они сделают всё, чтобы добраться до нас.
И всё же другого выхода не было.
Мы с Хендриксом одновременно повернулись вправо и начали сносить головы всем, кто стоял на нашем пути. Прошло сорок пять секунд, и мы бросились бежать. Возник только небольшой зазор, пока остальная часть стаи сосредоточилась на Воне.
Я беспокоилась, что не буду такой быстрой, как парни, но адреналин был таким быстрым и яростным в моей крови, что к тому времени, когда мы побежали вместе с Воном, я поспевала за ними достаточно хорошо.
Мои руки дрожали, лёгкие горели, но я изо всех сил толкала ноги.
Я никогда не была хорошим бегуном. Я больше увлекалась пилатесом, и особенно чирлидингом. Мне не нужно было быть в форме, я просто хотела бёдра, которые выглядели бы прилично в короткой юбке, и что-то вроде плоского живота и не дряблых рук.
Последние два года привели моё тело в тонус больше, чем любые получасовые занятия в тренажёрном зале, но я явно мало занималась кардио. Ладно, случайный спринт, спасающий мою жизнь, был возможен, но марафонские тренировки были отложены на неопределённый срок.
Пока мы преодолевали расстояние, отделяющее нас от группы, я заставила своё тело подчиниться.
Шоссе по большей части было ровным и прямым, но мои ноги всё ещё иногда спотыкались, особенно по мере того, как я становилась всё более измученной. Хендрикс всегда был рядом, готовый поймать меня. Его сильная рука ныряла под мою, прежде чем я умудрялась полностью упасть, и он заставлял меня вновь выпрямляться.
Мы бежали, казалось, целую вечность… как минимум, километра три.
Моё дыхание стало по-настоящему болезненным, а ноги и ступни онемели. Я сжимала пистолеты в потных ладонях и чувствовала, что вот-вот упаду в обморок. Я сомневалась, что именно расстояние причиняло мне столько боли. Но мы бежали так быстро! Одно дело пробежать три километра.
Совсем другое дело пробежать три километра, спасая свою жизнь.
Но Пожиратели всё ещё были позади нас. Мы могли их слышать. Они не были достаточно близко, чтобы схватить нас, но их незабываемое присутствие толкало нас вперёд.
Они были невероятно быстры для того состояния, в котором находились их тела, но то, что осталось от их тел, было совсем не в лучшей форме. Их кости были ослаблены, и большая часть их тела уже отсутствовала.
И всё же они преследовали нас.
И всё же они представляли худшую угрозу.
Впереди показалась подъездная дорога, и наша энергия возобновилась. Подталкиваемые желанием добраться до остальной части группы и получить больше защиты и больше боеприпасов, наши силы были восстановлены.
Мы сделали широкий поворот и ещё сильнее затопали по земле.
Дорога была покрыта гравием, и бежать по ней было не так приятно, как по шоссе, но это не имело значения. Наш темп не замедлился, и наша решимость не ослабла.
Перед нами появилось здание, высотой в три этажа, полностью цементное, почти без окон. Кроме того, всё здание окружала цементная стена высотой в четыре с половиной метра, за исключением закрытого входа.
— Вот, — выдохнул Вон.
— Почему мы не видели его раньше? — ахнула я хриплым голосом.
— Я видел, — возразил Вон. — Но мы не планировали останавливаться так рано.
Я кивнула, потому что не была способна ответить словами.
Думая о Хейли и всех остальных, находившихся так близко, я каким-то образом смогла набрать темп и добиться сильного финиша. Мы свернули на короткую дорогу к тому, что, как я теперь могла сказать, было складом. Я всё ещё никого не видела, когда мы протискивались через скрипучие железные ворота. Я смутно заметила, что когда-то ворота были заперты на висячий замок, а теперь он был срезан.
У нас в фургоне был резчик заборов из Талсы. Это наших рук дело? Или его срезал кто-то другой?
На самом деле у меня не было сил обдумать это, поэтому я отогнала эти мысли в сторону.
Мы все трое, спотыкаясь, вышли на посыпанный гравием двор и резко остановились.
Из огня да в полымя.
Все — Хейли, Тайлер, Пейдж, Харрисон, Кинг, Нельсон и Кейн, который, казалось, вот-вот потеряет сознание — стояли перед нами на коленях, заложив руки за голову. Их окружали шестеро вооружённых охранников, направивших тяжёлое оружие на их коленопреклоненные тела.
— Святое дерьмо! — наконец-то я обрела способность ругаться.
— На колени! — крикнул один из владельцев пистолета с сильным южным акцентом.
Он был одет с головы до ног в чёрное, с чёрной банданой, свёрнутой и повязанной вокруг его коротких светлых волос. На нём были авиаторы, так что я
