добрел до Наяка. Перевернул его. Глаза бандита были закрыты. На лбу – в том месте, куда пришелся удар от столкновения с бортиком, – виднелась большая вмятина.
Чопра подтянул тело к краю водоема, затем вытащил его на берег. Начал делать непрямой массаж сердца, но было уже слишком поздно. Наяк умер.
Чопра поднялся на ноги. Положил ладонь на макушку Ганеши. Он знал, что в каком-то смысле, несмотря на смерть Наяка, именно теперь начиналась самая трудная часть дела. Ему не оставалось ничего иного, как обратиться к представителям власти и молиться о том, чтобы в шатком храме индийского правосудия нашлось достаточно неподкупных людей для вынесения приговора всем коррумпированным участникам этого ужасающего действа.
И в числе первых – его старинному другу Ашоку Кальяну.
– Пойдем, дружок, – сказал Чопра. – Нужно довести начатое до конца.
Детективное агентство «Малыш Ганеша»
– Почему ты не можешь просто сказать мне, куда мы едем? – на лице Поппи беспокойство перемежалось с любопытством. Последние сорок восемь часов были самыми тяжелыми за очень долгое время.
Сначала дело Кала Наяка и скандал, разразившийся, когда муж вскрыл сеть торговли детьми. Она все еще злилась на него за то, что он с его больным сердцем бегал по городу, подставляясь под пули. Ему бы сидеть, протянув ноги, смотреть крикетные матчи, есть свежую еду и поправляться. Чопра пытался дать какое-то слабенькое объяснение своим безрассудным действиям, но она была настолько вне себя, что не могла и не хотела слушать.
Тем временем у газет наступили знаменательные дни. В прямом эфире уже вовсю полоскали коррумпированных политиков и полицейских, в том числе члена местного Законодательного собрания Ашока Кальяна. Комплекс «Эйр Форс Колони» осаждали репортеры, пытающиеся заглянуть в частную жизнь отставного инспектора, который раскрыл это громкое дело и выбил опору из-под ног сильных мира сего.
Благодаря индийским СМИ – зверю ненасытному, неуемному и многоголовому – скандал разразился на всю страну. В центре внимания оказались спасенные сироты, поведавшие захватывающую историю. Сейчас их поместили в самую дорогую больницу города, а их бедственное положение социальные службы приводили как пример того, насколько плохо индийское общество заботится о самых бедных и обездоленных гражданах. Губернатор из кожи вон лез, чтобы показать свою заботу о беднягах. Премьер-министр был вынужден сделать заявление по телевидению, пообещав провести расследование в отношении каждого детского дома в стране и лично поручиться, что подобное никогда больше не повторится.
На политиков дождем полились обвинения в сотрудничестве с гангстерами и в других коррупционных практиках. Были обнародованы материалы о тайных сделках с оружием, махинациях с поставками кормов для скота, фальсификациях при голосовании и «откатах» за выдачу разрешений на землеотвод и строительство. Сообщалось о потоках грязных денег, которые текли от уголовных авторитетов к еще более крупным авторитетам на выборных должностях.
К радости масс, оправдываться пришлось политикам всех мастей.
И всего этого добился Чопра… Поппи понятия не имела, каким образом Ганеша оказался замешан, но газетчики были восхищены слоненком. Они сделали жизнь Поппи абсолютно невыносимой постоянными просьбами об интервью, состоявших из бессмысленных вопросов о Ганеше. Он обучен каким-нибудь трюкам? Он понимает все, что вы говорите? Как вы думаете, он и правда аватар бога Ганеши, пришедший на помощь вашему мужу?
Дураки эти газетчики!
Единственной радостью было наблюдать за беспомощной яростью миссис Субраманиум. Считающая себя защитницей жилого комплекса, старая женщина с характером фельдфебеля резко осуждала шумиху, но ее ярость была бессильна перед натиском мародеров-журналистов, которые просто совали микрофоны ей в лицо каждый раз, когда она пыталась изгнать их из комплекса. Поппи была уверена, что к предстоящему собранию управляющего комитета миссис Субраманиум еще наточит когти…
А еще вся эта история с кузиной Киран. Непредвиденные события положили конец всем планам Поппи. Бойфренд и одноклассник дочери Киран Партаны, жалкий отпрыск фабриканта, сосланный в школу-интернат в Европу, каким-то образом нашел дорогу обратно в Мумбаи. Ничего не сказав родителям, он примчался в дом Киран и бросился к ее ногам. По современной моде он ручьем разливался о том, как сильно любит Партану, и настаивал, что готов поступить честно и правильно. Он хотел, чтобы они поженились в тот же день.
Партана швырнула в него вазой с цветами, напугав беднягу, и велела ему ползти обратно к отцу.
Оправившись от шока, мальчик тут же пригрозил покончить с собой, если Партана не согласится выйти за него замуж, ясно показав себя фанатом болливудской школы мелодрамы. Партана вручила ему коробок спичек и велела меньше страдать и больше делать.
В конце концов Киран смогла их помирить. Без лишних слов и церемоний она организовала свадьбу. Ее муж, все еще находившийся в Дели, пришел в ярость, но на этот раз Киран настояла на своем. Она не стала объяснять необходимость женитьбы: Ананду не следовало знать причину, по крайней мере, пока.
Приезжал и разъяренный отец жениха, раздутый от ярости, как шар, в блестящей шелковой рубашке, трещащей по швам и норовившей лишиться всех пуговиц на выпирающем животе. Он кричал. Он бушевал. Он потрясал кулаками и грозил вызвать полицию. Киран моментально послала его подальше.
Поппи подумала, что, если ее кузину вывести из себя, она становится настоящей тигрицей.
И хотя сплетни, без сомнения, будут преследовать молодую пару еще долго, они по крайней мере будут женаты, когда родится ребенок.
Поппи тщетно пыталась порадоваться за двоюродную сестру, но ее сердце болело. Было так жестоко со стороны бога, думала она, дать ей надежду стать матерью после стольких пустых лет, а потом снова отнять эту надежду.
И, конечно же, вся эта история с Другой Женщиной. Поппи как никогда была уверена, что муж вот-вот бросит ее и станет жить с новой фавориткой, кем бы она ни была. А ей даже нечем подтвердить заявление о том, что она, наконец, подарит ребенка своему долготерпеливому мужу. Ее последняя надежда удержать мужчину, которого она любила всю жизнь, растаяла.
В то утро, когда она приготовилась к финальному объяснению, Чопра сказал ей одеться и ехать с ним. Он не сказал куда.
В моторикше Чопра решительно молчал, несмотря на расспросы Поппи. Ее все сильнее мутило, пока не стало совсем тошно. Поппи могла представить только одну цель поездки: Чопра познакомит ее с этой новой женщиной. Как ей реагировать?
«Я выцарапаю ей глаза», – с вызовом подумала Поппи. Но она знала, что не посмеет. Если Чопра хотел, чтобы она познакомилась с его будущей женой, то это потому, что он желал завершить брак с достоинством. Он всегда был человеком гордым и достойным. Она будет соответствовать, думала Поппи. Чего бы это ей ни стоило, она будет соответствовать.
Они остановились.
Поппи выглянула. Они приехали на Гуру Рабиндранат Тагор-роуд. Справа гудел поток машин, а слева
