– Хватит, глупый женщина!
Он тоже шутит, но прячет улыбку. Вообще он доволен, потому что она готовит вкусную еду. Поэтому у меня не такие узкие глаза, как у всех местных. В школе девчонки-дуры дразнят меня «Телячий глаз», но я не злой, мне плевать.
Я немного учу ваш язык и английский, и испанский, а главное – рисование. Когда мне семнадцать лет, мой отец согласен с матерью, и я еду учиться год в Школе искусств, Париж, Франция. Я очень счастливый живу посреди Лувр, Бульмиш и Сена и всей этой необычный красоты. Я люблю парня из школы, а потом другой, очень красивый, тс-с-с! Я нигде так не смеюсь, как в Париже. Я очень грустный, что уезжаю и оставляю друзей, и я плачу, даже стыдно, когда получаю открытку иногда, но это жизнь, разве нет?
Через два года, когда у меня есть диплом по рисунку, мой отец согласен с матерью, и я еду учиться год в Мельбурн и Сидней, Австралия, и практиковать английский язык. Очень грустно, но это война. Меня увозит домой японский корабль. Бум! Торпеда!
Нас много, и дни и ночи мы сидим на куске корабля прямо в океане, едим маленькие рыбы, их легко поймать, и пьем воду от дождя. Мы бросаем в океан две старые женщины, три мужчины и один маленький ребенок без молока – они не живые. А еще много мужчин теряют силу и их уносят большие волны.
Я часто плачу на своем месте, думаю о семье, я не злая, но, думаю, надо американцев наказать за их ужасные дела.
К счастью, у меня хорошее здоровье моей матери, бабушка ее бабушки живет в Талькауно, Чили, ей сто двенадцать лет. Раз ночью мы приплываем к берегу и утром, когда рассвет, я своими глазами вижу – я на земле, где большие зеленые деревья, не знаю их имя у вас на языке. А на песке рядом лежат еще шесть матросов из моей страны.
Это сезон жаркого солнца. Наши одежды рваные. Мое кимоно грязное, один рукав. Мои товарищи еще больше грязные и грустные от нашей судьбы. Скажу имена: Йоширо, начальник, Тадаши, Акиро, Нагиса, Кенжи, Кимура. Много часов им плохо в тени деревьев, идут прямо в воду, смотрят на океан и кричат плохие слова и показывают кулаки.
Следующий утро Йоширо велит всем сесть около, говорит разумно, надо, чтобы мы несем на песок все вещи с бедного корабля, которые не хочет океан. Мы идем друг за другом на пляже, где встает солнце. Идем долго. Мы много раз находим хорошую воду, чтобы пить. Мы видим птиц и рыб, которые легко поймать, и крабов – они живут на земле и бегают на деревья. Не знаю, как их зовут у вас на языке, они очень вкусные. Мы не видим человек на этом пляже, и нет следов, что человеки раньше живут здесь. Много высокого бамбука, и Йоширо шутит – можно построить крышу над головой и ждать помощь. Он не хочет строить корабль, а Тадаши и Кенжи, и Кимура хотят. Он говорит, слишком далеко от берега, где живут японцы. Он говорит:
– Мы теперь солдаты и храним для нашей родины эту землю, ее нам дала судьба.
Мы идем и идем вперед рядом с большим океаном, и когда мы видим вещи с бедного корабля в куче на песке, солнце сильно светит за спиной. Тогда мы знаем, что мы на острове длиной в полдня ходьбы по кругу. В середине нет ни одной горы, только зеленые джунгли и птицы кричат все время, даже ночью.
Еще через утро я остаюсь в этом месте с Нагиса, он самый молодой, а другие уходят друг за другом в большие деревья. Нагиса и я внимательно смотрим все вещи с бедного корабля и кладем справа хорошее, а слева – плохое. Где хорошее, там кресло, оно качается, коробка, там зажимы для белья и много разных глупых штук, но нет ружья для охоты, нет еды, нет ничего, чтобы одеться. Из моего багажа я вижу только бумагу для рисования, я сушу на песке листы, а Нагиса находит свою матросскую шапку.
Наши товарищи приходят до ночи. Они видят много зверей, которые легко поймать, и фрукты, и вода, чтобы пить, они рады. Они поднимаются на большие деревья и не видят другого человека. Иоширо сильно благодарит Нагиса и Иоко за работу, смотрит внимательно хорошее, а потом говорит: «Кусо», «Дерьмо» на вашем языке – и бьет ногой кресло, которое качается.
Через несколько дней они делают инструменты из железа бедного корабля, особенно Йоширо и Тадаши все могут делать своими руками, он рубят твердые деревья и большой бамбук строить дом. Они строят три недели. Я ношу маленькие вещи и воду, чтобы пить, им очень жарко, я готовлю еду из рыб и крабов, я часто плаваю под океаном, смотрю раковины, и все меня много благодарят, потому что я готовлю вкусную еду, конечно, как говорят французские, все относительно.
Дом стоит на месте, где корабль, возле джунглей. Там совсем рядом есть вода, чтобы пить, она идет прямо в бамбук: самый умный Кимура делает его пустой и ставит бамбук друг в друга: мы весь день в тени, а красивые желтые камни не дает волнам прибегать очень далеко на пляж. Дом удобный и крепкий, а на вид чуть-чуть странный. Длинный, как десять моих шагов, широкий, как семь, все мы можем в нем спать, спереди – красивая терраса и маленькая лестница, чтобы спускаться на песок. Под домом я могу вся стоять, когда вода в океане поднимется, а теперь я смеюсь, потому что когда океан злится, у нас только ноги мокрые, но это удобно для сезона дождей и куда класть плохие вещи с бедного корабля.
Ночью мы делаем свет в лампах из жира зверей и рыб, но это плохо пахнет потом, недавно делаем из спирта деревьев, это Кимура – самый умных из всех. Кимура знает, как делать спирт из всего и сажать все, и собирать воду, когда нужно везде. А я, Иоко, делаю циновки, чтобы спать, и ветки деревьев красиво украшаю маленькими бумагами, чтобы славить божества острова и наших мертвых товарищей с бедного корабля. Я делаю дверь и окно из кальки для рисования и всякие вещи, чтобы есть и пить, я пою, когда солнце садится, мы все очень грустные так далеко от родины. Я пою песни из своего детства и моей матери, а еще песни друзей из Школы искусств в Париже: «Рогоносец, чудный-чудный рогоносец, ты спас мне жизнь!» Я перевожу слова, и все хохочут.
Все время, когда мы вместе живем на острове, мои товарищи не говорят мне ничего плохого для женщины и не ругают. Сильно благодарят за работу, дарят цветы и раковины, и все меня сильно хотят, но с уважением. Через мало времени я вижу, что все они грустные от желания, когда я иду по песку или плаваю, или лежу на циновке. Чтобы они не ссорятся, что жаль, и чтобы со мной спать, мне тоже очень хочется, я каждому даю один день в неделю, а последний отдыхаю. Мой товарищ, который мне самый приятный, это не знает, я даю клятву большому океану на краю желтых камней никогда ему не говорить.
Каждый день, когда они в джунглях, я плаваю в воде, она чистит все, мою мое плохое кимоно, и делаю волосы с палочками, чтобы быть красивая, все относительно, конечно. Они не хотят Иоко ходить в джунгли – там змеи и злые духи могут меня забрать. Они матросы и верят только в большой океан.
Иоширо, начальник и инженер машин на бедном корабле. Он велит рубить дерево, и они ставят его в песок на пляже, чтобы повесить флаг из кусков рубашки, которые сшиты, и крови зверя, но кровь потом черная, и Кимура, самый умный, делает красное – бьет маленькие камни. Когда они стоят все рядом с флагом, а я сзади на песке, Иоширо говорит:
