не могла заботиться о младшем брате, поэтому для поступления выбрала университет, который находился в 1500 километрах от Нью-Йорка. Побег был моим планом. Но за обидой, которую я питала к Мишель, стоял защитный рефлекс и связь, которую не смогли убить ни вражда, ни расстояние. В ту ночь, когда отец позвонил и сообщил, что уходит из семьи, я попыталась договориться с ним по телефону, в итоге скатившись до угрозы: «Если ты бросишь своих детей, я заберу их». В тот момент я поняла, что эти слова не были пустым обещанием. Несмотря на давние проблемы, Мишель тоже это понимала. Когда мы вспоминаем ту ночь, она говорит, что начала собирать вещи, готовясь к переезду в мой дом.
Я не знаю, когда в наших отношениях наступил перелом. Возможно, мы просто повзрослели. Но я точно знаю, что в ту ночь между мной и Мишель родилось взаимопонимание: невзгоды помогли нам найти общий язык. Потеряв мать, каждая из нас обрела сестру. Вряд ли мы подружились бы в других обстоятельствах.
Чтобы эта история не казалась слишком банальной и слащавой, я должна признать, что мы не заменили друг другу маму. Мишель – по-прежнему моя младшая сестра. Она расстраивается, если я веду себя не как образец для подражания. Я – по-прежнему старшая сестра, и меня часто удивляет и злит, если она ведет себя более разумно, чем я. Даже когда мы стараемся преодолеть эти чувства, ошибки прошлого не стереть.
В ту ночь 1992 года, перед тем как Мишель переехала в Лос-Анджелес, я не выдержала и разрыдалась.
– Не плачь, – умоляла она. – Ты должна быть сильной ради меня.
– Я не могу всегда быть сильной, – возразила я. – Черт. Ты единственная, благодаря кому я чувствую себя уверенно. Не хочу, чтобы ты уезжала.
Очень быстро, будто дождавшись своей очереди, Мишель выпалила:
– Да? А как же день, когда ты поступила в университет и уехала? Мне ведь было всего пятнадцать.
В тот момент я поняла, насколько глубоко скрыты воспоминания о предательстве. Как бы далеко мы с Мишель ни уехали друг от друга, обязательно к ним вернемся.
Старшая дочь из двух, средняя дочь из пяти, младшая сестра и старшие братья – комбинации разнообразны, и женщины, лишившиеся матерей, представляют их все. У 85 % женщин, опрошенных для этой книги, есть братья или сестры, которые всегда были главными героями общей семейной истории.
Я уже говорила, что отношения дочери с матерью нередко являются самыми долгими в жизни. Но те, у кого есть братья или сестры, особенно сестры, находятся в отношениях, которые могут длиться даже дольше, чем отношения с родителями. Их качество и глубина со временем меняются. Как и в прогнозе погоды, в них бывают бури и солнечные дни.
Отношения с братьями и сестрами возникают в тот момент, когда рождается второй ребенок. Если мать умирает или уходит из семьи, прочность и качество этих отношений быстро становится очевидной. Отношения с братьями и сестрами редко меняются кардинально, когда в семье происходит трагедия, например смерть матери. Как произошло в моей семье, ранние принципы кажутся неправильными. Братья и сестры, которые были близки и поддерживали друг друга, после утраты становятся еще ближе. Аналогичным образом братья и сестры с более слабой связью отдаляются сильнее, особенно если мать объединяла разобщенных членов семьи. Поддержка или помощь членов большой семьи может предотвратить крайние реакции. Ранние принципы поведения обычно проявляются еще ярче, до тех пор, пока не стихнет фаза травмы. Это нередко продолжается и во взрослом состоянии.
25-летняя Марджи помнит, как тихо сидела с младшим братом на постели бабушки в то утро, когда их мать покончила с собой. Их родители были разведены, и хотя Марджи не исполнилось и семи лет, она превратила свою панику и растерянность в яростное желание всегда быть рядом с пятилетним братом, которого ее учили защищать. «Я поняла, что мир взрослых разрушился на части, никто не мог и не хотел заботиться обо мне в тот момент, – признается Марджи. – Поэтому я немедленно решила взять эту ответственность на себя. Я понимала, что он – моя семья и что мы оба в одной лодке, как команда». Сегодня Марджи с братом «удивительно близки», она по-прежнему заботится и поддерживает его.
Немедленное желание Марджи защитить брата отчасти могло быть защитной реакцией против собственного горя. Это помогло ей отвлечься от своей растерянности и злости, возникшей после суицида матери. Это подтверждают исследования. Ученые доказали, что братья и сестры находят друг в друге поддержку, когда матери нет.
Доказано, что даже трехлетний ребенок может успокоить испуганного младшего брата или сестру: так поступит около половины всех детей дошкольного возраста в трудную минуту.
31-летняя Конни, которой было семь, когда мать умерла, помнит, как забралась в постель к своей двенадцатилетней сестре в ту ночь, узнав трагическую новость. «Мне было очень страшно, и она обнимала меня, пока я плакала, – вспоминает Конни. – С тех пор лишь с ней я могу спокойно говорить о нашей маме».
Исследуя две группы, каждая из которых включала четырех сестер, психолог и доктор философии Расселл Херд обнаружил, что отношения с братьями или сестрами могут выступать в роли защитного фактора в семьях, переживших раннюю утрату родителя. В обеих изученных семьях девочкам было от 3 до 10 лет на момент смерти отца. Обе матери были ошеломлены горем, и у девочек не было возможности обсудить утрату и ее воздействие на них. Но они объединились, чтобы поддержать друг друга в эмоциональном плане. А повзрослев, страдали депрессией реже, чем женщины, фактически потерявшие обоих родителей. «Очевидно, даже враждующие дети, которые поддерживают друг друга и пытаются научиться разрешать конфликты сообща, могут сформировать навыки, способствующие переживанию горя, и не стать жертвами депрессии во взрослом состоянии», – поясняет Херд.
46-летняя Клаудия осознала ценность близких отношений с сестрами и братьями еще в детстве. «В мои школьные годы мы переезжали восемь раз, – рассказывает она. – Менялись дома, соседи, друзья. Отец почти не уделял нам внимания из-за работы. Мама старалась помочь, но покончила с собой, когда мне было четырнадцать». Единственным, что не менялось в ее детстве, были две сестры (младшая и старшая) и младший брат. После смерти матери четыре ребенка буквально стали родителями друг для друга. Две старшие сестры воспитывали младших брата и сестру. Повзрослев, они сохранили близкие отношения. И хотя теперь все живут в разных уголках страны, собираются вместе – уже со своими детьми – не реже одного раза в год.
Сегодня Клаудия учит своего сына и
