Вступление
«Однажды я ездила в штат Висконсин по работе. Целый день пришлось тогда просидеть в четырех стенах. Выглянуло солнце, и в обеденный перерыв я решила немного прогуляться, подышать свежим воздухом, несмотря на то что было достаточно прохладно. Мне хотелось найти местечко, согретое солнечными лучами, но все было тщетно: солнце выглядело как обычно, было ярким как обычно, но ни капельки не грело. Мне вдруг стало так грустно, потому что… солнце было совсем как моя мать».
Хизер, невысокая тридцатичетырехлетняя женщина, работающая торговым представителем в большой фармацевтической компании, прослезилась во время рассказа. Она была беременна первым ребенком и боялась, что станет такой же матерью, какой была ее собственная.
Хизер: «Долгое время я даже думать не могла о том, чтобы стать мамой. После целого ряда неудачных отношений мне повезло встретить Джима, и я поняла, что кто-то может любить меня по-настоящему. Мы давно думали о ребенке, но я очень боялась, что со мной что-то не так. Боялась, что, забеременев, стану столь же равнодушной, как моя мать. Мысль о том, что я могу быть такой со своим собственным ребенком, была для меня невыносима».
Такова классическая грустная история, которую я слышу снова и снова от женщин, страдающих под грузом боли, страха и потрясений от глубоких психологических травм, которые они получили от собственных матерей.
За тридцать пять лет работы психотерапевтом я встречала множество таких женщин, как Хизер: они, осознанно или неосознанно, попали под психологически разрушающее влияние женщин, которые воспитали их в свое время, и теперь старались освободиться от него. Они приходят на сеанс терапии с чувством тревоги и подавленности, с проблемами в отношениях, отсутствием уверенности в себе, сомнениями в умении постоять за себя и даже любить. Некоторые понимают, что их отношения с матерью и проблемы в жизни взаимосвязаны. Другие говорят: «Мама сводит меня с ума», но считают, что эта проблема не такая значимая, как те, что привели их ко мне.
Часто они пытаются разобраться в неоднозначных, неочевидных мотивах поступков матери, надеясь избавиться от боли, доставшуюся в наследство от прошлого.
Мне было необходимо, чтобы Хизер рассказала больше о страхах, связанных у нее с материнством, поэтому я попросила ее уточнить фразу о равнодушии ее матери, повторить которое с собственным ребенком она так боялась. Она неуверенно начала:
Хизер: «Такое ощущение, что у мамы было две роли. С одной стороны, она устраивала мне праздники в честь дня рождения, приходила на мероприятия в школу, даже могла быть милой с моими друзьями. Но вот с другой…»
«Расскажите об этом поподробнее», – попросила я.
Хизер: «Она много критиковала меня, но если честно, чаще всего просто меня игнорировала, как будто я не стоила ее времени. Не знаю, может быть, все хорошее, что она делала, было показным. Но я точно могу сказать, что рядом с ней никогда не чувствовала себя в безопасности, будто между нами не существовало настоящей связи или сердечности… У меня никогда не было ощущения, что я важна для нее. Я являлась чем-то, с чем приходилось возиться, и только тогда, когда это было ей удобно. Она всегда была занята. Бессмысленно обвинять мать-одиночку в недостатке внимания».
Подобно многим женщинам, Хизер теперь могла откровенно рассказать, как к ней относились в детстве. Однако она цеплялась за любую возможность уменьшить свои страдания и изо всех сил старалась видеть в матери ту, которой та бывала редко, – любящую.
Что такое хорошая мать?
От хорошей матери не ждут совершенства и самопожертвования до умопомрачения. У нее свой эмоциональный багаж, свои шрамы, свои потребности. У нее может быть работа, которой она не хочет жертвовать, и иногда она будет недоступна для дочери. Она может срываться – и говорить или делать вещи, о которых впоследствии пожалеет. Но если преобладающее поведение матери рождает в дочери веру в собственную ценность и подпитывает ее самоуважение, уверенность в себе и чувство безопасности, то такая мать отлично справляется с задачей, неважно, какая она – замечательная или просто достаточно хорошая. Она ощутимо и стабильно проявляет настоящую любовь к своему ребенку.
Такая материнская забота очень отличается от того отношения, о котором помнит Хизер и многие другие женщины. Их подпитывали любовью и вниманием буквально по капельке. За закрытыми дверьми эти редкие выплески тепла неизбежно сменялись реальностью, которую посторонние видели редко: матери срывались на них, соревновались с ними, жестоко игнорировали, приписывали себе их достижения, оставляли без защиты и даже оскорбляли. Но любили ли? Нет. Любовь выражается в последовательном, всеобъемлющем поведении, а такие дочери, как Хизер, были лишены заботы и тепла.
Высокая цена нехватки материнской любви
В результате такого воспитания остаются раны и боль. Девочки постигают свою женскую сущность, отождествляя себя с матерью и связывая себя с нею. Но если этот жизненно важный процесс нарушен, потому что матери ругают, критикуют, подавляют, игнорируют, дистанцируются и впадают в депрессию, то дочерям приходится справляться в одиночку, пытаясь сформировать адекватное восприятие себя и своего места в мире.
Им редко приходит в голову, что матери их не любили, а в отдельных случаях и вообще были настроены враждебно. Это слишком сложно признать, и одна мысль об этом способна стать причиной опасной тревожности у детей, всецело зависящих от своего опекуна. Детям намного безопаснее верить, что «если что-то не так между нами, то лишь потому, что что-то не так со мной». Обидное поведение матери получает для девочки объяснение только тогда, когда она превращает его в самобичевание и чувство собственной неполноценности и никчемности – тех чувств, которые останутся с ней во взрослой жизни, вне зависимости от того, насколько она будет успешна и любима своим окружением, включая собственных детей.
Маленькая девочка, которую критикует, игнорирует, оскорбляет или подавляет нелюбящая мать, становится взрослой и говорит себе, что она никогда не будет достаточно хорошей или любимой, никогда – достаточно умной, красивой или достойной успеха и счастья. «Потому что если бы ты действительно заслуживала уважения и любви, – шепчет внутренний голос, – то твоя мать дала бы их тебе».
Если вы были той маленькой девочкой, чья мать не смогла дать ей желанной любви, то скорее всего, живете, как Хизер, с ощущением пустоты и уныния, а также с огромной неуверенностью в себе. Вам неуютно с самой собой. Вы не верите в свою способность любить. И вы не можете полноценно вступить в свою жизнь, пока не вылечите эту зияющую рану, нанесенную отношениями с собственной матерью.
