потому что этот процесс приближает нас к сердцу реальности.
Кроме того, некоторым из нас — по тем или иным причинам — предначертаны не самые легкие из путей. Иногда причина заключается и том, что человеку нужно усвоить какие-то особые уроки, а склад его личности не позволяет выучить их легким способом. Иногда речь идет о чем-то большем, чем наша личная судьба: просто возникает необходимость в том, чтобы хоть кто-нибудь прошел определенный путь ради всего мироздания в целом. Одни люди берут это на себя непроизвольно — совершая не стишком осознанный выбор в сложившихся обстоятельствах; других назначают на эту роль Священные Силы, если человек кармически доступен для подобного обхождения и, в то же время, лучше прочих приспособлен к выживанию на этом нелегком пути. Если такое случается — если Священные Силы выводят нас на путь, превосходящий пределы наших личных задач, — то нить нашей судьбы, так сказать, сливается воедино с нитью чего-то большего и менее личного, подчиняясь этому более мощному потоку. Иногда за это приходится платить дорогой ценой, но по крайней мере в одном отношении выбор у нас все же остается: осознанно стараться пройти этот путь как можно лучше или же сдаться и потерпеть поражение. В подобных ситуациях проблемы в жизни человека не всегда возникают из-за того, что он сам допустил какие-то ошибки. Определенные трудности могут быть неразрывно связаны с самим путем, по которому ему приходится идти, и миновать их по дороге попросту невозможно.
Все это распространяется и на богов. Мало ли на свете мифов об испытаниях и неудачах, выпадающих на долю божественных сущностей? И мысль об этом может поддержать нас на тех нелегких путях, которые мы не выбираем, — когда нас намеренно помещают в такие колеи мироздания, выбраться из которых невозможно и остается лишь идти до конца. Можно утешаться тем, что боги уже побывали здесь до нас и прекрасно понимают, что с нами происходит. Именно поэтому человек, угодивший в подобную колею, имеет право воззвать к любому божеству, прошедшему этот путь до него, — но не с мольбой об избавлении, а с просьбой послать терпения и сил, чтобы выдержать это испытание. Кстати говоря, утешение и поддержку могут подать не только боги, но и души других людей, прошедших тем же путем в былые времена. Не бойтесь обращаться за помощью в таких обстоятельствах. Ведь если мирозданию в целом нужно, чтобы по этой дороге кто-то прошел, то богам и духам это тоже необходимо, и если уж вам так или иначе придется это сделать, то почему бы не воспользоваться своим законным правом на помощь?
Кроме того, не следует забывать, что горе или гнев нередко мешают нам воспринимать присутствие и помощь богов, так что в самые трудные времена вам может показаться, что вы остались в полном одиночестве. Мы не считаем, что наши боги всемогущи, и не виним их за то, что они не могут изменить космический порядок, чтобы утешить нас и избавить от лишних страданий. Однако мы можем молиться им о помощи и ожидать, что в том или ином виде она воспоследует, потому что боги тоже причастны к этой ситуации и заинтересованы в том, чтобы каждый выполнял свою священную работу как можно лучше.
А теперь рассмотрим второй вопрос, не менее важный для последователей западного политеизма: почему наши боги в свое время допустили истребление язычников христианами? Почему они не вмешались, когда тысячи, если не миллионы людей гибли из-за своих убеждений или вынуждены были принимать христианство против воли? Этим вопросом задаются практически все новообращенные, которые начинают всерьез изучать языческую теологию. Исчерпывающего и общепринятого ответа на него нет, но существуют различные частичные объяснения, которые хорошо согласуются со многими из тех истин, о которых шла речь в этой книге: боги не всемогущи; боги смотрят на вещи шире, чем мы, и видят дальше; боги не нуждаются в нас для выживания; и, наконец, мы, люди, в своих коллективных взаимоотношениях с богами располагаем большой свободой выбора.
Начнем с первого из перечисленных объяснений и повторим его еще раз, чтобы окончательно развеять любые иллюзии на этот счет. Итак: наши боги не всемогущи. Они способны — подчас совершенно удивительным образом — управлять процессами синхронии в этом мире, подталкивая нас к тем или иным поступкам или внушая нам те или иные убеждения. Однако они вынуждены подчиняться определенным законам, и власть их не безгранична. Если человек не является их «законной добычей» по космическим меркам, они ни к чему не могут его принудить. Они могут просить, советовать, настойчиво предлагать или даже манипулировать обстоятельствами так, чтобы путь, на который они желают вывести человека, показался тому более легким и привлекательным, чем другие; но если мы решительно отказываемся от их предложений, то ничего поделать с этим они не могут. Разумеется, через какое-то время мы можем столкнуться с последствиями своего отказа, которые настигнут нас естественным путем, по закону возвращения энергии; однако мы вольны — по крайней мере, до некоторой степени, — совершать свои ошибки, и удержать нас от этих ошибок насильно боги не могут. Те тысячи людей, которые когда-то отреклись от своих богов и перешли в новую веру, поступили так не без причин. Некоторые почувствовали истинное призвание к новой религии, и ничего необычного в этом нет. Многие, вероятно, были куда менее набожными, чем мы о них думаем, и обратились в христианство по каким-либо личным или политическим соображениям, на тот момент значившим для них больше, чем любовь или гнев неких призрачных существ, которых они никогда в жизни не видели и не слышали. А некоторых довели до этого бедствия и потери, боль от которых оказалась столь сильна, что никакому божественному голосу уже не удавалось сквозь нее пробиться, — и новая религия стала для таких людей всего лишь средством выражения своей боли и ярости.
Население Исландии в 1000 году н. э. разделилось на два лагеря: к одному примкнули новообращенные христиане, к другому — последователи старой языческой веры. Христиане, жаждавшие обратить в свою веру всю страну — пусть даже к насильственным путем, — и пользовавшиеся поддержкой жестокого и нетерпимого норвежского короля Олафа, заявили, что истребят всех язычников Исландии, если те не примут крещения. Летом того же года собрался альтинг, участникам которого предстояло решить, будут ли язычники сражаться за свою веру или уступят. Окончательный ответ на этот вопрос должен был дать Торгейр Законоговоритель. Сам Торгейр был убежденным
