Ярис смотрел на меня остекленевшим взглядом. Кажется, все мною сказанное не очень помещалось у него в голове.
— Вообще, просто воспринимайте меня как очень одаренную магией воды женщину, не способную ходить, и все, — я как можно доброжелательнее улыбнулась, но, увидев его напряженное лицо, вспомнила, что у меня клыки. Это не такая уж редкость по местным меркам — у орков и их полукровок тоже клыки, но мои-то служили лишним напоминанием о том, что я совсем не нежное создание. Я поспешно скрыла их за губами и предложила уже серьезным тоном: — ладно. Проблемы доверия мне знакомы. Мое решение — клятва.
— Я ведь уже поклялся тебе, что не наврежу, — он поморщился, разглядывая свою ладонь, на которой едва заметно серебрился рисунок в виде моей чешуйки.
— Я готова поклясться, что не замышляю ничего против Халифата и не буду вредить, если меня не вынудят защищаться. — Предложила я. — А ты в ответ поклянешься, что никому не раскроешь моей тайны.
— Но ведь это и так предполагается? Если я раскрою твою тайну, то это приведет к причинению вреда, и я умру...
— Так ты хочешь от меня клятву получить или нет? — удивилась я его сопротивлению.
— Конечно, хочу!
Следующие минут пятнадцать я составляла на листочке подходящую формулировку. Хорошо, что я придерживаюсь правила: «все свое ношу с собой» — сумка с блокнотом и писчими инструментами так и висела, притороченная к моему креслу. Ярис с любопытством заглядывал в мою тетрадь, но я для скорости писала на русском, так что понять он ничего не мог.
Наконец, закончив, я пустила нам обоим кровь острым ногтем, и первая продиктовала Ярису, как клясться:
— Клянусь не открывать тайны, не причинять вреда ни Арине, ни ее людям ни действием, ни бездействием, ни взглядом, ни жестом, ни словом, ни молчанием, ни устно, ни письменно, ни иным способом. Клянусь быть честным и раскрывать всю информацию, которая будет связана с ее безопасностью, — последнее он добавил самовольно, я хотела формулировку: «раскрывать всю информацию, касающуюся ее», но Ярис отказался, ограничив круг вопросов только безопасностью.
В ответ он попросил клятву, что я не буду причинять вреда жителям Халифата, если те на меня не нападут, что не буду мстить за древнюю войну с русалками (в мыслях не было! Все участники тех событий ведь уже умерли!) и буду честно вести дела с Халифом, если мы с ним договоримся о цене и, если меня не попытаются обмануть в ответ. И честно рассказывать о возникновении любых проблем в реализации будущих проектов.
Когда мы закончили со словами, фонтанчик соленой воды МаХалиф окутал наши руки, заставив зашипеть от боли. Заклятье опреснение на него я бросить просто не успела, но, когда он опал, ранки уже пропали. Только у Яриса на ладони остался рисунок, моя же кожа не реагировала на магию клятв.
— Нам пора собираться, — заметил Ярис, глядя на восток. Небо там уже посветлело.
— Надо сполоснуться от соли, — произнесла я со вздохом и скинула с плеч халат. Ярис поспешил отвернуться, а я вызвала из воды пресную струю и ополоснулась, не заботясь о том, что намочу одежду. Тщательно прополоскав волосы, принялась одеваться, параллельно собирая воду, тем самым высушивая себя и платье.
Закончив, я убрала стену воды:
— Я готова, — сказала, доплетая простую свободную косу.
Ярис растерянно кивнул. Кажется, он все еще был немного в шоке от произошедшего, но, когда мы вернулись к деревне, быстро встряхнулся и принялся отдавать приказы, чтобы подготовить наш отъезд. Я же поспешила в свой домик собираться. Пока ехала через деревню, заметила, что те, кто в столь ранний час уже не спит, светятся от любопытства. Кажется, наша ночная отлучка к озеру навела народ на определенные мысли, что заставило меня посмеиваться от глупости такого предположения.
Когда все было собрано и подготовлено, я выехала вслед за одним из халифатцев из охраны к загонам с лошадьми, и стала свидетельницей скандала: Лариф и Териф с дикими криками бегали вокруг Яриса, мешая тому заниматься делами, но тот лишь обходил их, не реагируя на слова. Кричали, разумеется, по-халифатски, поэтому я не могла понять смысла, но эмоции легко считывались даже без магии по мимике и жестам: принцы чего-то хотели от профессора, но тот не желал им уступать. Охрана предпочитала не вмешиваться, а вот я рискнула подъехать ближе:
— Что происходит?
— Мы хотим ехать с вами! — Лариф первый перешел на имперский, с надеждой глядя на меня.
— Вам так хочется вернуться домой пораньше? — я несколько удивилась, мне казалось, мальчишкам хочется отдохнуть и развеяться.
— Мы хотим участвовать в вашем проекте по опреснению! — подошел ближе Териф.
— Ш-ш! — я подозрительно оглянулась по сторонам. — Это тайный проект, и детям не положено было знать об этом! — возмутилась я.
— Так вы же сами делали пресную воду, чтобы мы вымылись! — удивился Лариф, а я почувствовала себя полной дурой. Действительно, это же мой прокол!
— Все равно. Об этом не должны узнать лишние люди.
— Почему? — близнецы уставились на меня с невинным видом.
— Проект еще должен пройти одобрение Халифа, а потом нам предстоят длительные эксперименты и испытания, — спас меня Ярис. — Раньше времени не нужно ничего никому рассказывать.
— Недоделанную работу дуракам не показывают, — брякнула я, как всегда, по-хамски, но мальчишки радостно засмеялись, и я поняла, что фразу они эту переймут.
— Хорошо, мы никому не расскажем, — заявил Лариф.
— Но вы нас возьмете с собой, — добавил Териф утверждающим тоном.
Я оглядела мальчишек, а потом отозвала Яриса в сторону:
— Думаю, нужно брать их с собой.
— Вы с ума сошли? — ахнул Ярис.
— Помните, о чем я вчера говорила? — Ярис покосился на мою юбку, явно подумав о ночном разговоре, а не о вечернем. — Озеленение пустыни — это огромные деньги, вы хотите оставить здесь мальчишек, которые смогут неизвестно кому и неизвестно что рассказать? А если кто-то решит, что они владеют технологией опресняющего заклинания, и похитит их?
— Тут куча охраны... — пробормотал Ярис.
— Но безопаснее все же для них будет оказаться в королевском дворце, — добавила я. — Халиф, скорее всего, не позволит им на деле участвовать в проекте, а вот в безопасности они будут, и мы ни в чем не виноваты.
