тело, родное до одури, измучить, изорвать ласками… Он прикрыл глаза на момент, воскрешая воспоминания ТОЙ ночи. Темница, багровый бархат, белая перламутровая кожа, иссечённая жесткой плетью… Серебристые пластинки, пробегающие по стройным ножкам и плоскому животу… Ее стоны. Тугие мячики грудей с вызывающе торчащими сосками.
И — позже: дикий, мрачный вой ЕЕ Зверя…
" ВОЗЬМИ МЕНЯ… НЕМЕДЛЕННО!!! "
Мутно — белая Нагатская Суть. Она пыталась вылезти наружу, ломая магический заслон. Это было неожиданно и странно — ведь в ЕГО детеныше, в ЕГО паре не было ни капли магической Силы… Несмотря на всю ее уникальность и очарование, Эйрин оказалась обычным, банальным оборотнем… Не более того. И вдруг — Зверь, пытающийся сломать магический заслон Лоннлейна… Выйти вопреки.
" Девочка моя, теплая моя… Кто ты? Перед кем раздвинула ноги твоя покойная мамаша? "
Он посмотрел на нее, приоткрыв глаза.
Тени сна порхали по нежным щекам махровыми мотыльками, губы были приоткрыты… Девушка лежала на боку, в нежную ложбинку между грудей закатились первые рассветные лучики света, посеребрили нежный пушок на коже.
Эсмонд слегка сдвинул одеяло с плеча жены. Она вздохнула, дрогнула, перекатилась на спину. Соски натянули ткань сорочки.
" Это невыносимо уже… Ладно, детеныш. Говори потом, что захочешь… "
Он протянул руку, сдвинул тонкую ткань, обнажая грудь. Захватив губами сосок, потер его языком. Девушка попыталась отмахнуться. Король поймал ее руку, прижал к простыни.
— Ну не нааадо… — протянула Эйрин — Не сейчас…
— Спи. — велел он — Я тебе не мешаю.
Тогда, в темнице, он пожалел ее. А ведь КАК хотелось ему ее взять — грубо, жестко и намного ярче… ТАК, чтобы запомнила навсегда КОМУ принадлежит. Хотелось…
Но она маленькая! Маленькая для ТЕХ, черных развлечений. Итак переусердствовал, оставив на плече отметину, чтоб было неповадно. Хренов Терранит! А не он ли ей снится сейчас?! Точно он… Что еще ей может сниться?
И осознание того, что паскуда — бунтарь сейчас имеет Королеву, как хочет… передавило нагу глотку.
— Эйрин… — прошипел он — Просыпайся, детенышшш… Ты забываешься, дорогая…
— В чем дело, Эсмонд? — Эйрин с трудом разлепила тяжелые со сна веки — Что уже успело произойти?! Ты что…
Он сжал ее ягодицы и резко вошел внутрь. Девушка отозвалась, выдохнула, подалась вперед.
— Что… тебе… снилось, девочка? Давай, рассказывай…
Он двигался в ней плавно, но ритм был грубый, резкий и агрессивный… Зрачки расплавились, растеклись жидким золотом.
— Так что?
— Ничего! — выкрикнула она, изгибаясь в его руках белой лентой — Ты… Бешеный!!! Ты безумный идиот!
Он сжал ее сильнее, оставляя на коже сливовые отметины. Взвыл, проведя руку под худенькую спинку и прижал к себе, не выходя изнутри. Девушка начала двигаться сама, жарко и яростно, белые пряди упали на ее лицо, прикрыв лоб и глаза.
Эсмонд запустил руку в волосы жены, запрокинул ее голову и прорычал прямо в закушенные губы:
— Ты улыбалась, дрянь… Видела во сне своего мудака…
Она расхохоталась глухо и утробно. Смех расколол воздух — вязкий и мягкий, как мятная карамель…
— Вам сказать правду, сир? Или соврать?
И, высвободив волосы, обняв мужа за шею, прошептала ему в самое ухо:
— А как ты думаешь сам? ЧТО я могла видеть во сне? Или КОГО?
Затем, сжав его бедра своими, обдала его горячей влагой. Он застонал, излившись в ответ.
Поцеловав жену в плечо, вышел из нее.
— Будешь спать?
Она кивнула:
— Еще немного.
— Сколько хочешь, детеныш… После обеда пройдемся. Или поедем верхом. Теперь спи…
… Король стоял у окна, сжав в руке белый лист бумаги и плотный конверт с позолоченной обрезью. Советник Ведар стоял в двух шагах от нага, склонивши голову.
— Как думаешь, Ведар… — Эсмонд задумчиво посмотрел на письмо и перевел взгляд на Советника — Что надо от нас Интикийскому Королю? Здесь указано, что он собрался нанести визит в Лоннлейнское Королевство. Ты сам то читал?
— Что Вы, сир?! — Ведар негодующе фыркнул, побагровев лицом — Как я мог? Тайная переписка…
— Не такая уж она и тайная… Знаешь, драгоценный, зачастую кажется мне, что мои слуги осведомленны о делах Королевства больше, чем я сам! Так как ты думаешь? С Интикийским Королевством мы не поддерживаем никаких связей более восьмидесяти лет…
Король бросил письмо на стол.
— Ладно, иди, Ведар… Распорядись там, чтоб встретили, как полагается. Посмотрим, что нужно интикийцам. Если опять ссуду, я не дам! Достаточно того, что они задолжали моему отцу…
Ведар хмыкнул про себя, поклонился Королю и удалился прочь.
Скандальную историю с невозвратом долга интикийцами знало все Лоннлейнское Королевство. Да что там… Может быть, даже весь Экрисс уже в курсе.
Встретились они в светлый праздник — День Восхваления Светлых Богов. Любовь к охоте, казням и жертвоприношениям соединила их в те дни… Славно погуляли. Коньяк, вина разных сортов, а позже даже и дешевое сельское яблочное пойло рекой лилось! Перебили много дичи в Лоннлейнских лесах, опустошили множество деревянных бочек, винных и пивных, перетраха… о, ну это ладно. Дело не в том. А в том, что наутро Эсмонд Завоеватель ссудил своему другу Шеннару тысячу мер* золотом.
— Отдам! — поклялся интикиец — Перед Богами Светлыми присягаю…
В назначенный срок не отдал. И потом, после напоминания, не поторопился… Но про это и не напомнил бы Лоннлейнский Король, скрепя зубами, если бы не…
В округе стали пропадать девушки. Немного пропало, человек пять… Но все красавицы. Древних, знатных Родов. Бесследно исчезли.
Боясь гнева дворян, который мог повлечь за собой и бунт, Король отдал приказ найти похитителей. Ну и нашли… Интикийских вербовщиков в Королевский гарем…
— Ты что же это творишь, интикийская морда?! — взвился Лоннлейнский Король — Охренел совсем! Это же тебе не сельские девки! Дворянская кровь, мать их!
— Так меня сельские и не интересуют. — спокойно ответил наглец — Сельских ты себе оставь. Мне грязнокрового отродья не надо потом… Да и дворянки твои тоже… хлипкие оказались! Трое померли, одна в петлю полезла… Одна сбежала. Не ори, Завоеватель! Мне самки нужны, сам знаешь… Интикия породистыми родоначальницами не изобилует… Это у тебя одна жена и гарем. А мне по статусу положено пять жен.
Лоннлейнский Король от такой наглости не то, что обалдел… дара речи лишился.
— Ну знаешь, Шеннар… Тебе и денег дай, и… Знаешь, что?! Не друг ты мне больше. Пшел вон и дорогу сюда забудь. И золото верни. Понял?
Золото тот и по сей день не вернул…
Да и не в золоте дело. В обиде. В подлости. Как еще война не началась между ними
