я рад видеть, - сказал он ростку. Встав, он пошёл дальше. Он увидел ещё один стебель травы, затем группу ростков. Касаясь тонких листьев, он осознал, что порывы искушений оставили его после того, как он поприветствовал первый росток травы.
— Не знаю, хорошо это или плохо, - признался он, и потащился дальше.
Вот лютик, его жёлтый цвет так ярок на фоне серого камня, что как будто кричит. Вот комок мха. Он накрыл его ладонью на секунду, освежаясь бархатной прохладой мха на своей коже. Он двинулся дальше, клубок в его руках увеличился до размера арбуза.
Его стопы кровоточили, когда он нашёл участок земли с пурпурными и фиолетовыми шафранами, которые пробились через мостовую. Он побежал. Шафраны были любимым весенним цветком Розторн: она целый месяц говорила об их появлении.
Бежать стало труднее. Растения буйствовали, переворачивая камни, оставляя дыры, в которых неосторожный мальчик мог подвернуть лодыжку, если не смотрел в оба. Серые здания уменьшались в размерах по мере того, как он находил всё больше живых растений. Наконец они полностью исчезли. Исчезла и мощёная дорога, уступив место широкому ковру сочной травы. Она лежала перед участком кованой железной изгороди высотой почти в пятнадцать футов.
Он положил клубок нити на землю. Теперь тот покатился сам, скатываясь по мере движения. Катиться ему было недалеко: в изгороди были открытые ворота. В них стояла Розторн, осматривая свои новые владения.
Браяр помедлил. Он не мог видеть её лицо, но он узнавал выпрямленную спину, волю в этих руках, так твёрдо упёршихся в её бёдра. Перед ней лежал обширный сад, находившийся в состоянии хаоса. Деревья, кусты и цветы боролись с сорняками, и терпели поражение. Фонтан пускал пузыри, как будто хватаясь за жизнь, его раструбы были забиты мхом, а стоки — мёртвыми листьями. Какая-то ползучая лоза, которой Браяр никогда прежде не видел, захватила всё, что лежало по его левую руку. Это была мечта садовника, беспорядок, который потребуется возвращать в его надлежащее состояние месяцы, если не годы.
У него зачесались пальцы. Как и его учительница, он радовался препятствиям.
«Не это препятствие!» - воскликнула Сэндри. Она с трудом удерживала его. «Дома есть другие препятствия, для вас обоих».
Клубок нити подкатился к ногам Розторн, и исчез в ней. Не ожидая этого, она обернулась — и увидела Браяра.
Её брови сошлись вместе с почти слышимым лязгом; её алые губы сжались. Она выглядела лучше — более здоровой, более живой — чем была в течение нескольких недель.
— Категорически нет, - твёрдо сказала она. - Поворачивай назад. Девочки, - позвала она, - тащите его обратно!
— Не-а, - сообщил он ей. - Только не без тебя.
— Не говори чепухи, - огрызнулась она. - Тебе ещё предстоит долгая жизнь.
— Тебе — тоже, - упрямо ответил он.
— Я хорошо поработала, я сделала важные вещи, и теперь всё кончено. Возможно, я не хотела, чтобы кончилось именно так, и так скоро, но ты же видишь, что здесь работы ещё на целую жизнь, - она посмотрела через плечо на сад, который так явно нуждался в очень хорошем присмотре. Правильно очищенный, он будет великолепен.
— Мне плевать, - прямо заявил Браяр. - Нам тут не место. Наше место — с девочками и Медвежонком. И Нико, и Фростпайном, - добавил он, видя, что она вздрагивала при каждом имени, зная, что ей было больно их слышать, и игнорируя это. Она хотела бросить его! - и — да, Крэйном! Ты бросаешь его. А что насчёт Ларк? Она более всего — скажи мне, что она ничего для тебя не значит.
Розторн опустила взгляд, шевеля губами.
— Пойдём домой, - прошептал Браяр.
Она подошла, и отчаянно его обняла, затем отпустила. Браяр дрожал. Она выглядела достаточно твёрдой, но на ощупь была прозрачна. Если бы у шёпота было тело, то именно его он сейчас обнимал.
— Я устала, - мягко сказала она ему. - Устала до костей. Я хочу отдохнуть.
— Отдохни дома, - упрямо повторил он.
— Браяр, пришло моё время, а твоё — нет. Возвращайся к девочкам. Ты разобьёшь им сердца, если потеряешься здесь, - она повернулась, чтобы поднять с травы корзину и секатор, которых он до этого момента не видел.
— Ты разбиваешь моё сердце, - тихо сказал он.
Она выпрямилась, стоя к нему спиной.
— Я не могу вернуться, - терпеливо сказала она. - Это будет больно.
— Ах, звиняй меня, что думал, что это стоит парочки болячек! - крикнул он. Она не хотела возвращаться ради какой-то уличной крысы. У Браяра были друзья, которые за ним приглядят. Браяру не нужна была великий растительный маг, которая держала его сердце у себя в кармане. - Звиняй, что думал, что может я тебе достаточно нравился, чтобы ты вернулась.
— Ты мне нравишься, мальчик! - сердито сказала она. - Я люблю тебя. И я мертва. Вот и всё.
Он сделал вдох. Это был конец спора. Она не передумает, только не сейчас. Он уже чувствовал, как хватка Сэндри на нём слабеет. Никто даже не предполагал, что они вообще смогут это сделать.
— Ладно, - сказал он. Он повернулся, обернув узы Сэндри вокруг талии. В траве у его ног появился нож. «Появился ли сад для Розторн таким же удобным способом?» - подумал мальчик. Он схватил нож в одну из рук, и начал собирать нити в верёвку, которую он мог бы разрезать.
Розторн всегда становилась подозрительной, когда он соглашался с ней. Она обернулась.
— Что значит «ладно»?
— Это. Вот, - собрать нити, соединявшие его с Сэндри, было сложнее, чем он ожидал. Она сопротивлялась, приказывая тонким как волос прядям вырываться у него из рук. Браяр боролся с ними — с нею. С Даджей, которая питала её силой камня, и с Трис, добавлявшей молнию, и с ужасным, неподвижным спокойствием шаккана, терпением старого дерева. - Я останусь здесь, и помогу, - он бросил взгляд на заросший парк. Лоза, покрывшая одну из сторон сада, выглядела как что-то мерзкое, которое будет выбрасывать новые ростки по мере того, как старые отрезают. - Помощь тебе не помешает.
— Категорически нет! - воскликнула Розторн. - Ты возвращаешься домой. Девочки …
— Им будет меня не хватать, и мне жаль, но у них есть их учителя, и Ларк, чтобы устроить дом. Они справятся. Я — не смогу. Я остаюсь, - он начал
