— Да и они развеются, не правда ли, Касуми-сан?
Старый китсуне ухмыльнулся. Не хорошо так…
— Конечно, Владыка. Не все же нам с ней мучиться.
— Вы прямо вся светитесь, госпожа…
Перемен произошедших с Ладой не заметил бы разве что слепой. Да и то — не факт. Просто, если раньше она походила на день… Когда все небо затянуто тяжелыми кучевыми облаками и на землю изредка падает одинокий солнечный луч.
Сейчас же — сияло все! Земля, небо, солнце. Как зимой в те дни, когда небесная синева кажется сделанной из прозрачного звенящего хрусталя, а на снег больно смотреть — настолько он ярок! Сколько же счастья принесли слова Императора, если породили Такое!
— Конечно, Мизу! Я же скоро встречусь с семьей! Увижу родных!
И осталась незамеченной промелькнувшая боль в глазах китсуне. А они? Неужели они для нее не семья?
А ведь эти двое так хотят стать для Лады чем-то большим! Не просто китсуне, многохвостыми лисами! А родными и близкими существами! Чтобы и о них она говорила хотя бы в половину так же нежно и тепло… Чтобы она их любила. Как брата и сестру…
Не верьте, если вам скажут, что китсуне не умеют любить! Не верьте. Просто они боятся привязаться к кому-то… Потому как отпустить его тогда уже не смогут. Не смогут отказаться от того, кому научились доверять. А Мизу с Кори доверяли Ладе. Наверное так, как еще ни кому!
Просто это было правильно…
— А мы?
Кори резко остановила лошадь, которую вела под уздцы.
— А кто для вас мы…?
Маленькая девочка, замершая на лесной горной тропе. Так можно было описать Кори в тот момент. И не скажешь, что этому ребенку уже больше ста лет, настолько покинутым и обиженным было лицо лисички с прижатыми к голове серебристыми ушками.
Она была одинока. Дядя всегда видел в ней лишь инструмент для выполнения своих планов. Хоть и любил и берег. По-своему.
Родителям она была не нужна. Нелюбимый ребенок. Ненужный.
С приездом же Лады все изменилось. В ней увидели не семью, род или опасного врага, а саму Кори. Юную, немного наивную, чуточку хитрую и бесконечно преданную лису. Лисичку, которой не доставало любви, заботы, понимания…
Ей не хватало внимания!
Названная же сестра не мыслила традициями, правилами и всем прочим. Она сама составляла свое мнение об окружающих ее существах. Сама решала кому верить, а кому — нет. И бросала вызов всей Империи. Потому что не могла смириться. Для нее даже Владыка был всего лишь мужем, а не правителем!
Мизу замер. Неужели ответит? Рассеет сомнения, его госпожа…
Госпожа. Для него Лада была именно Госпожой. Той, которую он должен был защищать. Даже ценой своей жизни. Потому что, это его вина, что у нее больше нет слез… А еще потому, что он ее любил. Бездумно, безнадежно… Не надеясь на то, что когда-нибудь его заметят или полюбят. Просто Император не позволит. Да и Мизу сам не посмеет признаться. Ведь, тогда его убьют. И Лада расстроиться. А он этого не хотел.
— Вы?
Лада улыбнулась грустно-грустно. И в то же время — облегченно.
Налетевший порыв ветра унес в небо лепестки цветов в изобилии произрастающих вдоль дороги. Растрепал медовые волосы, скрыв за выбившимися из-за прически прядями яркие лавандовые глаза.
— Вы моя семья в роду китсуне.
Они не поняли. Совсем. А ведь это так просто… Для Лады. Но как объяснить? Своего же сердца взамен чужого не приставишь, традиций не привьешь, не расскажешь за одно мгновение сказки и легенды своего народа…
— Глупые…
Подойти и обнять таких родных и дорогих. Она попытается объяснить и рассказать. Чтобы иметь возможность двигаться дальше. Всем вместе.
— Меня оторвали от семьи, не дав даже проститься. Получить материнского благословения. И сейчас мне дали шанс это сделать…
Вздохнуть и поднять взгляд к небу.
— Я, может быть, уже никогда не увижу никого их моей человеческой семьи. Шанса не будет или случиться что… Я не знаю. И уже не загадываю. Все равно — бесполезно.
Мизу с Кори словно одеревенели. Они не знали об этом. Им, как и Императору, казалось, что брак заключен по обоюдному согласию.
— Я просто хочу двигаться дальше. Пусть и в чужой стране, где для меня все странное и дикое, замужем за нелюбимым «человеком» с жутким характером, среди врагов и друзей…
Если бы Лада могла плакать — она бы заплакала. А так только глаза режет.
— Вы моя — опора. Без вас я уже давно бы наложила на себя руки.
Морские волны с шумом бьются, разлетаясь на тысячи радужных брызг, о раскаленные скалы. Солнце щедро льет свой золотой мед на родину могучих и свободных драконов. Здесь даже дождь идет крайне редко — всего пару раз в год, не больше… Это дивная страна жарких дней, газовых невесомых одежд, звона золотых украшений и всевозможных сладостей! Это мир, где женщин почитают и презирают… Где она всегда и рабыня, и госпожа… Подчиненная лишь своему господину. Такова жизнь драконов. Таковы их традиции. И именно сюда сейчас направляется небольшая группа послов, с тревогой ожидаемых в этом королевстве…
— Ваше Величество, комнаты для гостей уже подготовлены.
Перед черноволосым правителем склонился седой испещренный морщинами дракон с горящим взором льдистых глаз. Друг и Советник. Почти брат. Почти родич.
— В малом крыле, Друг мой?
Правитель улыбнулся. Драконы умеют быть благодарными. Особенно за спасенную жизнь. Не только свою. Но и своих детей. И второе — наиболее важно…
— Конечно. Золотая комната с прилегающим к ней садом с фонтаном, плюс комнаты для слуг и охраны. Как вы и просили.
Золотые апартаменты считались лучшими во дворце после Королевских.
Покои умершей Королевы, жены вдовствующего Короля, предоставлены человеку. Как символ расположения и признательности. От всей страны. От всей расы.
— Отлично!
Алларрей снова научился улыбаться, пусть и немного вымученно. Он вновь увидел красоту мира и ценность жизни о которых забыл в своей скорби. Но теперь все позади. Время если не вылечит раны, то хотя бы заставит их меньше болеть. У него есть страна и сын. Ему нельзя уйти. Пока что…
— Ваше…
— Что такое, Рей?
Советник замялся. Нет, он доверял своему правителю, но то, что говорили о жене Владыки Радужной Империи, выходило за все мыслимые рамки. Да еще и приехавшие несколько назад люди с островов севера не внушали доверия. Что могло заставить приехать в чужую страну весь род? Тем более такой!
— Леди Лада… Вы уверены, что это разумно… Предоставлять ей такую свободу?
Король грустно покачал головой.
— Не уверен. Но пусть лучше я сам дам Ей свободу на своих землях, чем Она потребует ее. Так будет… правильно.
