– Где кухни? – спросила я, боясь не найти путь утром. Еще поворот головы, и он указал на громадное здание, едва видное в темноте. Потом слуга ушел. Я настолько утомилась, что заковыляла в темную комнатку с низким потолком. Очевидно предназначенная для трех-четырех служанок, она была сейчас пуста и освещалась лишь неровным мерцанием масляной лампы, которую принес слуга. Я хотела оставить Чендану снаружи, но комната нагоняла тоску, и, не заботясь о приличиях, я завела лошадку внутрь.
Ей пришлось пригнуть голову, чтобы пройти через дверь, но знакомое существо значительно повысило мне настроение. Разложив тюфяк, я погрузилась в небытие.
Глава 24
Проснулась я под лязг и скрежет. Вокруг царила тьма, но через узенькое окно можно было увидеть слегка посветлевшее небо. Вспомнив наказ повара о том, что мне следует пойти на кухню, как только зажгут печи, я быстро вскочила.
Я похлопала по носу Чендану, вновь испытывая благодарность за ее искусственность и способность спокойно ждать. Не желая привлекать к ней внимание, я отвела кобылку в самый темный угол комнаты и поставила перед ней бамбуковую ширму, предназначавшуюся для разделения спальных мест служанок.
Шумели, как выяснилось, две марионетки – они стояли снаружи у задней двери кухни и промывали большие котлы ведрами воды. Они проигнорировали меня, и я прошмыгнула мимо в помещение.
Огни в бесчисленных угольных печах уже зажгли, и я едва успела оглядеться до того, как на меня налетел повар.
– Ты еще здесь.
– Вы сказали прийти утром, – ответила я.
– Сказал. Но не ждал тебя, так-то.
– Почему?
– Ай, ты же девушка. Ну сама знаешь. Капризы. Не думал, что тебе будет так важно найти пристанище.
Я моргнула, осознав, что большинство призраков, у которых остались похоронные подношения, имели собственные дома и легко могли отвернуться от столь жалкого местечка.
– Все хорошо, – осторожно сказала я.
– Тогда иди работать.
Вскоре я поняла, что повару не требуется моя помощь в грубой работе – ощипывании цыплят, промывке овощей или чистке котлов. Для таких дел у него было множество марионеток. Вместо этого он использовал меня, чтобы передавать приказы, присматривать за бумажными работниками и, самое важное, – помогать ему пробовать и приправлять блюда. Завтрак готовился с учетом неизвестного количества гостей, и мы трудились над котлами рисовой каши конджи, украшенной ломтиками сырой рыбы, а также над жареными пончиками и десятками умеренно отваренных яиц в мисках с соевым соусом и перцем. И вот, когда я приказывала марионетке сделать тост с джемом кайя, меня охватил приступ голода. Тонкие кусочки хлеба поджаривались на широкой решетке над слоем угля до золотистой корочки. Затем их обильно намазывали маслом и кайя – густым джемом из кокосового молочка, карамелизированных яиц, сахара и листьев пандана. Я бездумно поднесла испачканный палец к губам, но, вспомнив о наставлениях Эрлана, остановилась.
Начиная паниковать, я поняла, что не могу узнать, как долго придется пробыть здесь или сколько времени прошло в реальном мире. Следователь упоминал, что время на Равнинах мертвых зачастую течет в разном темпе, и в тревоге я подумала о своем теле, оставшемся так далеко.
– Тебе не нужно так сильно хмуриться. Завтрак почти готов. – От голоса повара я подпрыгнула. – Айя, какая избалованная мисс. Просто признай, что тебе здесь не место, и ступай домой.
– Мне и здесь неплохо.
Он скептически взглянул на меня.
– В любом случае другая помощница должна вернуться завтра.
– Другая помощница?
– Ты же не думаешь, будто я все время работаю в одиночку? Она обычно помогает мне присматривать за марионетками, но ухитрилась поссориться со второй женой хозяина, и та опрокинула на нее миску кипящего супа. Вторая жена – та еще штучка. С виду приятная, но как только откроет рот – стерва.
– Кто она?
– Вторая жена? Подстилка старого хозяина.
– Я думала, владелец этого особняка еще молод.
– Старику было семьдесят два, когда он умер. Наверное, ты говоришь о молодом хозяине.
– Но каким образом тут могут жить два хозяина? Ведь для каждого умершего сжигается свой дом.
– А как же. Но это не значит, что поместья нельзя объединить. Конечно, большая часть богатства появилась со смертью молодого хозяина. Но к тому дню дом уже обрел достаток. Старик – это двоюродный дед Лим Тиан Чина. Не знаю, что случилось с родным дедом. Наверное, уже отправился на Адские судилища. До момента гибели молодого хозяина вся власть принадлежала двоюродному деду. И какую удачу Лим Тиан Чин привел с собой! Его родители не поскупились на расходы, скажу тебе. Так или сяк, старик и молодой господин объединили хозяйства. Все-таки это удобнее. Все равно Лим Тиан Чин редко тут бывает.
Теперь, когда лихорадочные приготовления были завершены, повар положил себе миску дымящейся рисовой каши конджи. Посыпал ее кинзой и тертым имбирем и заправил все соевым соусом и кунжутным маслом.
– Что? – спросил он, поймав мой взгляд. – Ты тоже можешь перекусить, если хочешь. Тут еды хватает.
Я поставила рядом с ним стул и притворилась, что ем пончик.
– Он сейчас здесь?
– Почему спрашиваешь?
– Просто интересно. Слышала, он молод, примерно моих лет.
– Хочешь за него замуж?
– Что? О нет!
Повар грубо рассмеялся.
– Брось. Каждый день в мире духов заключаются браки. А твой жених об этом даже не узнает.
Я сильно затрясла головой, но повар принял мое волнение за стыдливость.
– Ты еще передумаешь. Он завидный жених.
– Разве он уже не женат?
– Кто? Молодой хозяин? Пока нет, хотя на днях делали приготовления. Целый банкетный зал украсили красными фонариками и уставили множеством еды.
Я побледнела, вспомнив сон, в котором находилась наедине с Лим Тиан Чином в этом призрачном зале. Именно там он заставлял меня выйти замуж, а я сбежала, заставив себя пробиться через туманные слои мира духов и проснуться. Но повар продолжал болтать.
– Вообще-то должен был состояться праздник по случаю помолвки. Однако потом он страшно гневался. Думаю, невеста не появилась.
– Правда? – слабо переспросила я.
– Если хочешь знать, по слухам, она еще жива. Представляешь наглость парня? Даже Адские судьи неласково относятся к таким бракам. Да, они могут сделать исключение, если мертвый и живой были влюблены, но в целом все это только доказывает, в какой милости у них сейчас Лим Тиан Чин.
Я навострила уши.
– А как получилось, что он с ними в таких добрых отношениях?
– Понятия не имею. – Он положил палец сбоку носа и хитро осклабился. – Больше ничего не скажу, мне тут еще работать. Эх, богачи богатеют, а бедняков топчут. Когда я жил, все было так же.
