Антонио Кондулмер ди Пьетро, кроме того, был врагомГольдони, хотя и посвятил ему свою пьесу «Близнецы из Венеции», и был членомСовета Десяти (который, вообще говоря, состоял из семнадцати членов: десятисобственно советников, шести советников дожа и самого дожа). Как советник дожа15 февраля 1755 года пятидесятитрехлетний Кондулмер стал «красным инквизитором»на восемь месяцев. Кондулмер, который считался маленьким святым, потому чтокаждое утро плакал перед распятием на мессе в Сан Марко, был ростовщиком,игроком, бабником, говорит Казанова.
Между тем стал известен большой альянс между Францией иАвстрией, продолжавшийся потом сорок лет. Кауниц, Помпадур и Бернис имеют вэтом наибольшие заслуги. Бернис в 1757 году стал министром иностранных дел.
Через девять месяцев после отъезда из Венеции Бернис, какрассказывает Казанова, поручил ему продать казино и передать выручку МарииМаддалене. Только сладострастные книги и картины надо было переслать в ПарижБернису.
Теперь у Маддалены и Казановы не было казино. У нее былооколо двух тысяч цехинов и драгоценности, которые она позднее продала, чтобыкупить пожизненную ренту. Игорную кассу она отдала Казанове для совместноговладения, он сам имел в ней три тысячи цехинов. Маддалена и Казанова виделисьлишь у разговорной решетки. Сверх того она тяжело заболела и отдала ему насохранение шкатулку со всеми алмазами, письмами и предосудительными книгами.Катарина пришлось писать за нее, и письма были его единственным утешением. Обаплакали. Он любил ее как «богиню».
Он обещал и ей тоже жить в Мурано до ее выздоровления.Посланница Лаура устроила ему дешевое жилище у одного старика и прислала дочьТонину, прелестного ребенка пятнадцати лет, в качестве домохозяйки. Он тотчасрешил, что не зайдет так далеко, как, очевидно, желает мать. Тонина принеслаписьмо Катарины, она писала, что у Маддалены лихорадка. Когда Тонина вечеромнакрыла стол, он попросил поставить второй прибор, так как хотел, чтобы онасоставила ему компанию. «Я сам не знаю, почему, собственно, я так делал: у меняне было… никаких задних мыслей…»
Когда он смотрел, закрыта ли входная дверь, то пришлосьпройти через прихожую, где в постели лежала Тонина и спала или делала вид, чтоспит. Ему было тридцать, ей пятнадцать. Он понял величину своего горя пособственному равнодушию к этой красивой девушке в постели. Он давал ейежедневно цехин на обед, она экономила от него три четверти. Она целовала емуруки, а он остерегался обнять ее, чтобы не засмеяться и не унизить своей боли.
Вечером он позвал ее, чтобы дать письмо, которое надо былодоставить ранним утром, она пришла в нижней юбочке. Невольно он сказал себе,что девушка очень красива. Мысль о том, как она легко могла бы его утешить,огорчила его. Его страдание было ему дорого. Тонина не была лекарством. Онрешил попросить Лауру о менее соблазнительной домоправительнице, но он был слаби не хотел, чтобы Тонина была наказана за его слабость.
Пятнадцать дней ждал Казанова сообщения о смерти МарииМаддалены. Во вторник на масляницу Катарина написала, что Мария Маддаленаполучила последнее причастие и у нее нет больше сил читать его письма. Он писалписьма и плакал, оставаясь весь день в постели. Тонина ухаживала за ним ипокинула его только к полуночи. Утром он получил письмо Катарины, доктор даетМаддалене только пятнадцать дней жизни. Он боялся сойти с ума; Тонина умолялаего на кончать с собой от горя. Весь день она осушала его слезы.
Он написал Катарине, что не сможет пережить смерть МарииМаддалены. Как только она выздоровеет, он ее похитит, а иначе умрет. У негоесть четыре тысячи цехинов, алмазы Маддалены стоят шесть тысяч. С этим онимогли бы жить в Европе всюду. Маддалена ответила через Катарину: она согласна.Так обманывались оба в честных убеждениях, и оба выздоровели. Вскоре он шутилнад наивными речами Тонины.
В конце марта Маддалена написала, что думает на пасхупокинуть больничную комнату. Он ответил, что останется в Мурано, пока не увидитее у решетки и не договорится о похищении.
Уже семь недель Брагадино не видел его, он, вероятно,тревожился. Без плаща Казанова поплыл в Венецию; там он надел домино. Он провелсорок восемь дней в комнате, в слезах и в горе, много дней без еды, много ночейбез сна. Юная девушка, мягкая как ягненок, влюбленная в него и, чтобы емупонравится, готовая провести всю ночь в кресле возле его постели, ухаживала заним, несмотря на свои пятнадцать лет, как мать, ни разу не поцеловав его, нераздевшись в его присутствии. Он вел борьбу сам с собой. Ныне победитель былгорд. Ему лишь не нравилось, что никто не поверит в эту победу, ни Катарина, ниМария Маддалена, ни Лаура.
В «Истории моего побега» Казанова пишет: «В марте месяце1755 года я снял квартиру в доме одной вдовы. Настоящая причина, по которой япокинул палаццо Брагадино, заключалась в желании стать соседом одной женщины,которую я любил».
Однажды Казанова получил анонимное письмо. Вместо того,чтобы наказать аббата Кьяри, пусть он лучше подумает о себе, ему грозитнепосредственная опасность. Казанова же угрожал отколотить Кьяри из-за егоромана.
В это время с ним познакомился некий Жан Баптист Мануцци. Онбыл продавцом драгоценных камней, шлифовщиком алмазов и шпионом государственнойинквизиции. Он вызвался устроить кредит на алмазы Казановы, посещал его,смотрел книги, особенно манускрипты о магии, как-то пришел позднее обычного иуверял, что некий покупатель, которого он не мог назвать, хотел бы уплатитьКазанове тысячу цехинов за пять книг о сношениях с элементарными духами, но онсперва хочет убедиться, подлинные ли они. Мануцци обещал, что вернет их вдвадцать четыре часа, и уверял на следующий день, что незнакомец считает ихфальшивыми. Лишь позднее Казанова узнал, что Мануцци носил их секретарюинквизиции и донес на него, как на колдуна.
Мануцци следил за ним по приказу инквизиции. Его первоесообщение было от 11 ноября 1754 года:
«Говорят, что он литератор; но, прежде всего, он обладаетгением интриги; он втерся к Его превосх. Зуану Брагадино в Санта Марино и стоилему многих денег; он съездил в Англию и в Париж, где появлялся в обществекавалеров и женщин, от которых получал запретные выгоды; его обычаем быловсегда жить за чужой счет… он любил распутство… он игрок. Он знает патрициев,иностранцев и людей любого сословия. В настоящее время он посещает Его превосх.Бернандо Менно, с которым почти всегда вместе. Его превосх. Бенедето Пизаниговорил мне, что Казанова „iperbolano“ (хвастун). Он вытянул из его превосх.Зуане Брагадино много денег, ибо заставил его верить, что станет „ангеломсвета“, и Пизани удивлен, что человек играющий важную роль в политическихкругах, используется таким аферистом. В настоящее время Казанова посещает кафеМенегаццо, и его содержатель Филиппо говорил мне, что этот самый Казанова ведетмного разговоров с Его превосх. Марком Антонио Зорзи, Бернардо Меммо и АнтониоБрайда; он также думает, что они готовят сатиры на аббата Кьяри. Филиппо узналвсе, когда сервировал кофе Его превосх. Антонио Кондулмеру, защитнику Кьяри, вБоттеда Баттинелли».
