– Папа, я зайду внутрь, – твердо сказала она.
Они вышли у тех же самых ворот, где позавчера их высадил Чен. Вельма Стрикхэм уже поджидала их в компании лисиц. Она поехала вперед, чтобы рассказать всем о том, что произошло. Отец Лидии почти все утро провел в кабинетах начальства, но в итоге его восстановили в должности начальника тюрьмы, и первым делом он отдал приказ освободить невиновных Бестий – с этим трудностей не возникло, так как их арест даже не был документально подтвержден.
Цинтию Давенпорт увезли в смирительной рубашке – она продолжала выкрикивать что-то бессвязное о мухах и воронах.
Когда они вышли из машины, Кар увидел, что мистер Стрикхэм не двинулся с места. Жена наградила его тяжелым взглядом.
– Папа, пожалуйста, – сказала Лидия в открытое окно.
– Это не наше дело, – ответил он, по-прежнему держа руки на руле и глядя прямо перед собой.
– Как ты можешь так говорить?! – воскликнула Лидия. – После всего, что произошло?
Мистер Стрикхэм обернулся к ней.
– Мы должны забыть обо всем, – сказал он. – И снова стать нормальной семьей.
Лидия вздохнула:
– Папа, но мы вовсе не нормальная семья. Мама – Бестия. А это значит, что однажды я…
– Хватит! – отрезал он. – Я не могу помешать тебе пойти туда, но я не хочу иметь ничего общего с теми людьми.
Лидия отвернулась, чуть не плача, и подошла к Кару и маме. Вельма Стрикхэм обняла дочь.
Кара пробрала дрожь. Было странно вновь вернуться сюда, где Повелительница Мух устроила им западню.
– В скором времени ты должен прийти к нам на ужин, – сказала ему миссис Стрикхэм.
– А мистер Стрикхэм не будет против? – спросил Кар.
Миссис Стрикхэм пожала плечами:
– Ему придется смириться. Нам всем нужно прийти в себя. Может быть, мы с тобой даже потренируемся в парке. Я совсем не прочь, чтобы ты научил меня нескольким приемам.
Кар едва не лишился дара речи. Неужели сама Вельма Стрикхэм, Лисья Бестия Блэкстоуна, просит его совета?!
– Разумеется, если ты будешь слишком занят… – продолжала она.
– Нет-нет, – поспешил сказать Кар. – Это честь для меня. Если вы… То есть я всегда готов.
– Пойдем, – сказала Лидия, взяв его за руку. – А то я смущаюсь.
Сердце Кара радостно забилось, когда они вошли в старый вольер для пингвинов и он увидел Крамба и Пипа, стоявших рядышком. Крамб кормил хлебом своих голубей.
– Вы здесь! – воскликнул Кар, бросаясь вперед, чтобы обнять их. Но подбежав, он притормозил. Крамб смотрел на него сурово, Пип устремил взгляд в пол. Наверное, они до сих пор злятся из-за того, что их посадили в тюрьму. У них есть для этого все основания.
– Неплохо тебя потрепало, – хмуро заметил Крамб.
Кар пожал плечами. Куртка местами порвалась после знакомства с когтями беркута, а брюки были все в потеках грязи с крыши.
– Вчера была долгая ночь.
– Попробовал бы ты провести ее в промозглой тюремной камере с двадцатью другими Бестиями и без единого работающего туалета.
Кар прокашлялся:
– Слушайте, мне очень жаль, но…
Крамб вдруг расплылся в улыбке и раскрыл объятия.
– Иди сюда, малыш!
У Кара гора с плеч свалилась, когда он обнял Говорящего-с-голубями. Отпустив его, Крамб положил руки ему на плечи.
– Я так горжусь тобой, Кар, – сказал он. – Мы слышали о твоих подвигах на крыше.
– Но лучше ты сам расскажи нам, – добавил Пип, который разве что не прыгал от восторга. – Говорят, что ты управлял сразу десятью тысячами воронов!
Кар зарделся.
– Я думал, что уже никогда вас не увижу, – сказал он. – Когда мы узнали, что Повелительница Мух хочет создать новых Бестий, я решил, что она…
Ему стало дурно при мысли о том, что могло случиться.
– Нам всего лишь пришлось провести несколько часов в тюрьме, – сказал Крамб. – Мыши Пипа хотя бы таскали нам еду с кухни, так что некоторым пришлось и похуже.
Пип скромно улыбнулся.
– И все-таки это правда, что ты в одиночку одолел Повелительницу Мух?
– Я попросил бы! – крикнул Визг, громко хлопая крыльями.
Другие вороны выразили протест яростным карканьем.
– Мне помогли, – с улыбкой сказал Кар. – И, разумеется, без твоих тренировок у меня бы не было ни единого шанса.
Крамб хлопнул его по плечу, и Кар поморщился. Эту руку он вчера вывихнул, когда упал на рельсы.
– Что-то подсказывает мне, что ты скромничаешь, – сказал Крамб. – Вельма рассказала нам, что ты сделал. Жалею только, что сам не видел, как эта женщина получила по заслугам. Вместе со своей дочкой.
Боль в плече поутихла, но при мысли о Селине Кара пронзила куда более острая боль. Он поспешил сменить тему.
– Послушайте, – сказал он. – Я тут подумал… насчет церкви.
Пип забеспокоился:
– Ты же вернешься, правда?
Кар улыбнулся:
– Ну, я как раз об этом думал. У меня ведь есть целый дом, понимаешь? И там крыша не протекает.
Несколько голубей протестующее заворковали, пока Крамб не поднял руку.
– Тихо. Он не то имел в виду.
– Как вы думаете? – спросил Кар.
Крамб заметно погрустнел:
– Ну, если тебе хочется жить там, я не могу тебе запретить…
– Нет! – сказал Кар. – Не только я – мы все, втроем. И ты, и Пип. То есть ремонт там, конечно, не помешал бы, но…
Крамб аж подпрыгнул:
– Серьезно?! Я – в настоящем доме?!
– Ох, пожааалуйста, соглашайся, – заканючил Пип, дергая Крамба за руку. – Ты только представь себе! Спальни, кухня, работающий туалет! Мы будем жить, как всамделишная семья.
Крамб колебался еще минуту, затем расплылся в улыбке:
– Ну, если ты настаиваешь… Что ж, мы согласны!
В вольер, мягко ступая, зашел волк и улегся на солнечном месте. Следом вошел Раклен, толкавший перед собой коляску, в которой сидела Мадлен – Беличья Бестия. Кар был рад вновь ее увидеть, и она тепло улыбнулась ему. За ними стали подходить другие Бестии. Некоторых Кар помнил по прошлому собранию в зоопарке, но сейчас пришли и другие. Вскоре вольер заполонили мужчины и женщины, старые и молодые. Али, Говорящий-с-пчелами, по своему обыкновению был одет в черный деловой костюм и выглядел так, будто просто вышел из своего кабинета пообедать. Над головами порхали птицы, некоторые садились отдохнуть на перила. Кар заметил, что у доски объявлений сидит одинокий кот. Фредди. Кар всматривался в лица новоприбывших Бестий, но Феликса Квакера среди них не было.
