Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
…В санатории «Горное озеро» лечился от алкоголизма некий господин Шандру. Был он самым богатым человеком Империи и нефтяным магнатом. А цены на нефть в те времена зашкаливали, потому что оставалось её в Отечестве всего ничего. Ну, или так говорили, чтобы цены зашкаливали.
И вот лечится он от алкоголизма, попивает настоящий кидонский ром, бегает за киноактрисами и думает, что так будет вечно.
А вот джакч ему вечно. И узнаёт он из новостей, что его старый знакомый, изобретатель Зой Трайбек, всё-таки довёл до ума свой атомный двигатель. Что все испытания пройдены. Что двигателям внутреннего сгорания придётся если и не исчезнуть, то весьма сильно потесниться…
Господин Шандру в своё время к этому самому инженеру Трайбеку и деньги огромные предлагал за патент, и убийц к нему подсылал, и дочку даже похитить пытался. Потому что чуял: вот она, его погибель.
Бедному во всех смыслах инженеру пришлось плюнуть на свой модный тогда пацифизм и обратиться к военным. На его счастье, нашёлся в Минобороны умный и непродажный генерал, который вцепился в изобретение всеми конечностями, пробил финансирование и всё такое. И не прогадал. Иначе Империя рисковала встретить будущую войну с порожними баками…
От такого печального известия нефтяного магната хватил удар. И ноги отнялись.
Узнав об этом, разбогатевший Зой Трайбек собственноручно изготовил миниатюрный атомный движок, установил его на инвалидное кресло своей же конструкции и послал самоходную каталку господину Шандру в знак того, что не помнит зла. Дескать, можете продолжать погоню за нервными актрисулями. И поминать добром изобретателя…
От этого подарка господина Шандру вторично хватил удар — и он помер. Родственники стали делить наследство. А про кресло забыли, и осталось оно в санатории. Спрятали его подальше — на всякий случай, потому что многие с непривычки боялись атомных двигателей, особенно нервные обитатели «Горного озера».
Паук нашёл кресло-каталку в какой-то дальней кладовой под горой картонных коробок от медикаментов.
Не пришлось даже шины накачивать — до войны всё делали на совесть…
…Мне страшно хотелось разогнаться (ремень безопасности просто так не приладят), но заставлять Мойстарика бежать вприпрыжку — сами понимаете. С Князем и Рыбой я бы не церемонился…
Встречные прохожие узнавали меня, кричали всякие добрые слова вроде: «Правильно ты этих сволочей уделал!», «Чаки, ты моего мальчика спас!», «Хорошего сына вырастил, мастер Яррик!» и тому подобное, так что я почти поверил в свой подвиг…
Возле нашего дома стоял пятнистый «барсук» штаб-майора. Сам господин Рашку прислонился к стене и нетерпеливо бил по сапогу стеком. А в коляске сидел дядя Ори, застёгнутый брезентовым пологом, и с интересом вращал головой по сторонам.
— Слава Творцу, я вас дождался, господин Яррик! — сказал штаб-майор Мойстарику. — Вот, конфискую вашего брата, пока День Отцов не пройдёт… Изымаю с профилактическими целями…
— Понимаю, — вздохнул Мойстарик.
— Приедут немалые чины из столицы, — продолжал дозер. — Всё должно быть честь по чести. А господин Ори…
— Да уж знаю, — сказал Мойстарик. — В самый неподходящий момент… А куда вы его? Неужели к себе в подвал? Он не любит подвалов…
— Нет, конечно. В санаторий я его отвезу. С доктором уже договорился. Не обидят там вашего Ори, да и ребята за ним присмотрят. Свежий воздух, деревенская пища…
— Пусть отдохнёт несколько дней, — согласился хитрый Мойстарик. — Пять, десять… Двадцать…
— Он мне тут вот что заявил, — сказал Рашку. — Говорит, если Отцы Неизвестные, значит, все мы, ихние дети — ублюдки? Какой-то у него бред такой… сильно политизированный…
Князя согнуло пополам от смеха. Дозер строго на него глянул, и только тут заметил меня в кресле…
— Эт-то что за наваждение?
Пришлось Дину повторить печальную историю.
Рашку обошёл мой экипаж и сказал:
— А это мысль. Кресло представим как щедрый дар городских властей пострадавшему юному герою… Вручат во время триумфа…
— Господин Рашку, — сказала Рыба. — Да ведь наш Мукомол под такой дорогой подарочек всё наворованное из бюджета спишет!
Дозер глубоко задумался. Потом сказал:
— В вашей компании есть только один человек с мозгами, и это Нолу Мирош. Щедрый дар отпадает. Но чтобы на демонстрации были все — и без ваших дурацких штучек! Проследите за этим, господин Яррик!
С этими словами господин Рашку сел в седло, и «барсук» выдал клуб сизого дыма: он-то ездил на бензине…
— Ладно, — сказал я, когда Мойстарик ушёл в дом. — Я им устрою такой триумф юного героя, что надолго запомнят.
— Да и я кое-что придумал, — сказал Князь, — чтобы надолго запомнили…
Крик Второго Всадника
День Неизвестных Отцов учредили всего лет шесть назад, так что никто у нас толком не знает, как его надо праздновать. Неоткуда взять образец, кроме как день рождения императора с военным парадом и народными гуляниями. Кинохронику тех времён в больших городах, конечно, уничтожили, а в нашем глухом углу кое-что осталось.
Тогда на всех углах развешивали портреты самого императора в разных возрастах и членов венценосной семьи, а теперь-то кого? Не пустые же рамы? Остаются полевые цветы да призывы на транспарантах. Вроде тех, что любит выкрикивать в голом виде дядя Ори.
Праздник проводится вовсе не в годовщину Революции Отцов, как можно было бы ожидать, а вот именно в этот день. Говорят, что для его определения сложили все дни рождений Отцов и вывели среднее арифметическое… Сначала мне этот День Отцов очень даже нравился. Потому что праздников осталось мало — прежние отменили, а новые придумываются туго.
Отмечали мы это день в детском лагере без речей и собраний — просто наносили зубной пастой боевую раскраску северных кланов, устраивали состязания по стрельбе из лука и метанию копья, а на десерт в столовой подавали мороженое — хотя Князь и говорил, что оно не настоящее. Из громкоговорителей звучали песни про Отцов, да кто же к ним прислушивался? И надрывались утром и вечером инструкторы, подпевали чёрным раструбам…
Поэтому в демонстрации я участвовал только дважды — уже когда перешёл в старшие классы. И готовились мы к ней основательно…
На этот раз нам с Рыбой большая подготовка не понадобилась. А Князь исчез вместе с велосипедом — то ли наобещал лишнего и дезертировал, то ли у него задумка такая.
Столичные гости прибыли не обычным поездом — на специальной электромотриссе, перед которой ехала платформа с охраной — правда, не Боевая Гвардия, а пехтура армейская. И начальство нас осчастливило не слишком высокое — третий заместитель главы Департамента пропаганды со свитой, не круче.
Но все знают, что в составе любой делегации вполне может оказаться один из Неизвестных Отцов: они ведь живут среди нас, неузнанные, скромные, разделяющие с нами тяготы повседневной жизни… Впитывают в себя думы народные и чаяния людские. А потом на своих тайных заседаниях подводят итоги увиденному и пережитому, устанавливают мудрые законы, принимают чрезвычайные постановления, со скорбью карают, с радостью милуют… И прочий джакч, который приходится писать в гимназических сочинениях на вольную тему…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
